Девушки-лаборантки с азами науки были знакомы — они учились в университете. Преклоняясь перед авторитетом начальника, они ни в чем не прекословили ему. Это и понятно: дисциплина должна быть в любом коллективе. Шофер Славка, парень довольно разболтанный, имевший свое мнение по многим вопросам и всегда твердо его отстаивающий, был покорен и нем как рыба, когда дело касалось науки. Валентин, работая штатным лаборантом, естественно, возражать своему прямому начальству не мог, точно выполнял все его указания, хотя иногда очень хотелось — аж руки чесались! — выполнить иное задание по-своему, не изменяя его конечного результата.

И еще одно: очень любил Мостовой создавать проблемы, даже там, где их не было, чтобы потом с серьезным и умным видом решать их. В этой экспедиции такой проблемой были сухари. Он твердил о них с первого дня полевого сезона.

Сразу же, как только отряд прибыл в Саяны, Мостовой озабоченно сказал, что, пожалуй, самое трудное дело — заготовка сухарей.

— Да, да! — говорил он. — Не улыбайтесь, Слава. С одной стороны, район подтаежный, много охотников, для них, безусловно, готовят сухари. Но этот плюс для нас превращается в минус. Почему? А потому что мы-то здесь чужие. Для своих готовят. Может, в райисполком придется сходить, в райком обратиться…

— В Верховный Совет позвонить, — тем же тоном продолжил Славка.

— Ну зачем вы так, Слава?! — слегка обиделся Сергей Иванович. — Посмотрел бы я на вас, как бы вы с мим вопросом управились, сколько бы вам дней потребовалось.

— Мне? — Славка вскочил. — Два дня, и мешок сухарей будет стоять пред вашими светлыми очами… Впрочем, нет, — три. День — разведка, день — доставка сухарей, день — отдых после трудов праведных.

— А где я возьму эти три дня? — грустно спросил Мостовой. — Кто нас в поле будет возить? Нет! Займусь этим сам или поручу Валентину.

Такое почетное и ответственное поручение Валентина, признаться, не обрадовало. Может, и правда придется по начальству ходить, а он этого не любил и не умел. Успокаивало лишь то обстоятельство, что до похода в тайгу еще месяц, за этот срок, глядишь, что-нибудь изменится. А может, и сам начальник решит эту сложнейшую проблему. Возможно, и Славка что-нибудь придумает…

У Славки прямо хобби такое было: знакомиться с самими различными людьми.

Отряд стоял в семи километрах от села, в пустующем полевом стане, но ежедневный маршрут всегда проходил через райцентр — там единственный мост, — а затем, в зависимости от места работы, Славка гнал машину через другие поселки и деревни. И в каждом населенном пункте он обязательно находил повод остановиться: то воды долить в радиатор, то заправиться, то сбегать за папиросами в магазин. И всегда за короткие минуты стоянки Славка успевал с кем-нибудь из местных жителей познакомиться и, возвращаясь к машине, говорил;

— Необходимый человек!..

Мостовой строго смотрел на него из кабины и молчал. Он недолюбливал всех тех людей, с которыми успевал знакомиться Славка. Ему казалось, что неспроста местные жители заводят дружбу с шофером, значит, нужно им что-то от него. А чем в отряде можно было разжиться?

А Славка, действуя через своих новых знакомых, знал все: где и у кого можно купить картошку или молоко, когда в магазин завезут мясо, кто вчера удачно рыбачил и сегодня может продать отряду рыбу. Обо всем он докладывал Сергею Ивановичу, а тот уже решал — брать рыбу или покупать мясо.

Однажды Славка по собственной инициативе «прихватил», как он сказал, с фермы две очень нужных фляги под воду.

— Немедленно отвезите обратно! — приказал Мостовой. — И чтобы впредь этого не было!

— Да вы что?! — удивился Славка, — Сами же говорили: сколько можно в ведрах воду держать. Вот я и взял.

— Почему мне не сказали? Я бы поехал, договорился, по-хорошему позаимствовали бы…

— А я как, по-плохому, что ли? Я им и расписку написал, все честь честью.

— Ну, если расписку… — сдался Мостовой.

Девушки-лаборантки никогда с Мостовым не спорили, особенно Ира, но как раз ее исполнительность ставила иногда Мостового в неловкое положение.

Однажды утром, уже сидя в кабине, Сергей Иванович крикнул:

— Ира! Приготовьте на третье компот! Засыпьте в чайник сухофрукты, залейте водой и — на костер!..

Вечером рядом с кастрюлей, наполненной ароматным борщом, рядом с большой семейной сковородой с поджаренным картофелем стояла вся наличная кухонная посуда отряда — два чайника, две большие кастрюли и одна маленькая. Ведер только не было…»

— Что это? — удивился Мостовой.

— Компот! — ответила Ира смело, глядя в лицо начальника.

Она делала все как ей было приказано: заполнила чайник на две трети сухофруктами, залила его до крышки водой, поставила на костер. Закипела вода, фрукты начали разбухать и вот уже весь объем чайника заняли. Подумав, Ира принесла другой чайник, разделила компот поровну, долила воды. Снова вода закипела, снова фрукты разбухли. Ира поднесла кастрюли…

— Эх, хорошо! — потирал руки Славка. — Неделю будем компот пить и есть.

Управившись с первым и вторым раньше других, Славка налил полную кружку компота, отхлебнул большой глоток, вдруг сморщился, задумался, внимательно посмотрел на кружку, еще раз глотнул, с шумом вобрал и себя воздух и с шумом выдохнул:

— Уф! Замечательно! Молодец, Ира! Сухарей бы еще в него…

Мостовой не утерпел:

— Слава, вы повторяетесь, но это уже неостроумно: компот с сухарями.

— Компот? — деланно удивился Славка. — А я всегда считал, что компот должен быть сладким.

— Вы что, Ира, без сахару его, что ли, варили? — недоумевая, спросил Мостовой у лаборантки, и та бойко ответила:

— Конечно! Вы же о сахаре не говорили. И сколько фруктов сыпать не говорили…

Дни летели один за другим. Приближалось время ухода в тайгу, а сухарей еще не было. Когда проезжали через поселки, Мостовой у каждого магазина просил Славку остановиться, сам шел к продавцам и справлялся о сухарях. Не было их в продаже.

В тот день возвратились на базу рано. Неожиданно для Вари, которая только начинала готовить ужин, Мостовой сказал:

— Что-то вы, девушки, совсем забыли о гречке. Не везти же ее обратно. Приготовьте сейчас гречневую кашу. Рассыпчатую. Зернышко к зернышку. Значит, так — крупу поджарить на сковороде до красноты…

— Сергей Иванович, а давайте сами приготовим кашу, — предложил Славка. — Все равно у них ничего не получится…

— А что? — сказал Мостовой. — Это идея. Тащите сюда крупу, сковороду, кастрюлю… Девушки, займитесь гербарием, мы вас сегодня накормим как в ресторане.

И вот пока Мостовой готовил кашу, он окончательно решил, что сухари добывать будет Валентин.

— Значит, так, — заканчивая инструктаж, сказал он. — Будете идти по восходящей: райпотребсоюз, райисполком, райком. Откажут в одном месте — идите выше. И главное — не просите, не унижайтесь, а требуйте, — наставлял Мостовой. — Разъясните значение нашей работы, вставьте в разговоре, между прочим, что мы и для района стараемся…

— И всего прогрессивного человечества, — вставил Славка.

— Да… Слава, не мешайте, пожалуйста… Ну и еще что-нибудь придумайте. Подыщите какие-то слова.

Все было ясно Валентину. Слова он найдет, но как превратить эти неосязаемые слова в реальные сухари? Кому-то и что-то надо разъяснять, у кого-то требовать, с кем-то ругаться, а он не умел ни ругаться, ни разъяснять. Кроме того, Мостовой все-таки заразил его недоверием к людям, он почти уверен был, что никто для них и палец о палец не ударит, что сухари — это, конечно же, сложнейшая и труднейшая проблема.

…Утром он сошел с машины у конторы райпотребсоюза.

— Действуйте! — напутствовал его Мостовой. — В шесть вечера ждите нас возле универмага. Я думаю, до шести вы управитесь, если только будете помнить, о чем я говорил…

— На почту зайди вначале, — подсказал Славка.

— Не надо, Слава, — успокоил его Мостовой, — За письмами мы сами сейчас заскочим.

— Да нет, не за письмами. Ему надо узнать телефон канцелярии Президиума Верховного Совета. На всякий случай…