Формально она была одной из придворных дам королевы, но по большей части ей удавалось избегать общества Элизабет. Изабель очень подружилась с Кристиан – сестрой Роберта, вдовой последнего графа Map, который был сыном прабабушки Изабель, и следовательно, ее родичем. Теперь Кристиан была замужем за другом Роберта, сэром Кристофером Ситоном. Изабель крепко ее полюбила, так же, как другую сестру Роберта – Мэри, и его маленькую дочь Марджори. Впервые в жизни Изабель была бы совершенно счастлива, если бы не положение, в котором они все оказались.

Они были постоянно в пути и постоянно – в ожидании удара. Из центральной Шотландии и с юго-востока приходили дурные вести. Король Эдуард недолго пребывал в праздности. Поначалу неспособный поверить, что Брюс, которого он считал верным вассалом, восстал против него, он вскоре собрался с силами, чтобы подавить мятеж, и теперь англичане сметали все на своем пути, Эймер де Валенс, граф Пембрук, шурин убитого Рыжего Комина, был направлен на замирение Шотландии и получил приказ никому не давать пощады. Гибли мужчины, женщины, даже дети мятежников были преданы мечу.

Роберт и его сторонники тревожились все больше. Весна сменилась летом и Роберт понимал, что он должен преградить путь карателям и изгнать англичан как можно скорее, или будет слишком поздно. Сообщили, что епископы Ламбертон и Визарт были захвачены и отправлены на юг в цепях.

Эта весть потрясла как Роберта, так и его окружение. Изабель видела как углубились морщины на его лице, а в волосах стала заметна седина.

Беспокоясь о безопасности своей семьи и ближних, он взял их с собой, когда выступил на север, в Map, и оставил всех, включая Изабель, за надежными стенами огромного замка графов Map Килдрамми, под опекой младшего брата Найджела. Тщетно молила Изабель, чтоб он взял ее с собой – Роберт оставался тверд как алмаз. Теперь он не хотел, чтоб с ним были женщины. Когда он выступил из Килдрамми на заре, всего лишь через три дня после прибытия, Изабель подозревала, что он уже забыл о ее существовании.

Несмотря на то, что любимая прабабушка все еще жила в своих личных покоях Снежной башни Килдрамми, Изабель не намеревалась оставаться там. В отсутствии Роберта королева находила множество способов отравить ей жизнь, – ситуаций этих сэр Найджел никогда не замечал, или не препятствовал выходкам Элизабет, если знал о них. Изабель выдержала пару недель, затем решилась на бегство. Отряд из Мара выступал на юг, чтобы воссоединиться с армией Роберта в центральной Шотландии, и Изабель, шепотом попрощавшись с Элейн, примкнула к ним в сопровождении верного Хьюго, и была счастлива вновь отдаться ритму быстрой скачки, очертя голову кинуться навстречу опасности и на помощь любимому.

Роберт решил, что сражение будет дано у Перта. Этот город для короля Эдуарда ныне удерживал граф Пембрук. Вечером 18 июня люди Роберта отступили от стен и стали бивуаком в лесу по берегам реки Алмонд, скинув доспехи из-за летней жары и ночной духоты и отложив оружие. В шести милях к востоку в полумраке лежал Перт. Его стены патрулировали люди Пембрука. Костры и факелы были потушены. Город казался спящим.

Изабель спешилась и направилась туда, где король и его соратники беседовали, сидя перед его палаткой, расположенной в центре лагеря. Впереди, в темноте она различила знамя Шотландии, безжизненно висевшее в неподвижном ночном воздухе. Она остановилась, полускрытая тенью, опасаясь вмешиваться в разговор из-за того, что Роберт может разгневаться из-за ее приезда. Несколько человек оглянулись в ее сторону, увидели Изабель и на их лицах появились одобрительные улыбки, но Роберт стоял спиной к ней и продолжал говорить, обращаясь к своим людям.

С ним были его верные соратники – брат Эдвард, графы Леннокс, Этолл и Ментейт, Джеймс Стюарт и Джеймс Дуглас.

Большинство солдат расположились на ночь недалеко от них, остальные, разбившись на отряды, отправились за провиантом или же в поисках более удобного ночлега, чем лес, ушли дальше к окрестным фермам и хижинам. Они не ждали нападения и поэтому выставили лишь немногочисленную стражу.

Роберт склонился над картой, лежавшей перед ним на складном столе. Он ткнул пальцем в обозначенный на пергаменте Перт.

– Лорд Пембрук не из тех, кто отсиживается за стенами. Он не вышел сегодня на бой, но примет мой вызов и встретится с нами завтра, попомните мои слова. Он не сумеет отклонить нашего вызова на решающую битву, с моим королевством в качестве награды победителю!

– Нынешняя жара, должно быть, делает его сонным. – Стюарт хмуро вытер пот со лба. Затем заметил в тени Изабель и усмехнулся. – Англичане не переносят нашего шотландского лета.

Раскат смеха был ответом на шутку. Роберт мрачно улыбнулся.

– Он еще меньше полюбит шотландское лето, когда мы нанесем ему решительный удар и заставим удирать из страны. – Он выпрямился и сдвинул камешки, удерживающие карту на столе, отчего та свернулась в трубку. Пламя свечи на столе колебалось. – Если Бог с нами, сэры, мы вырвем завтра последний ключ от Шотландии и сможем выставить захватчиков из Шотландии навсегда.

Он шагнул из круга света в тень, в сторону от собравшихся.

– Полагаю, вам следует немного отдохнуть, милорды, если вы, конечно, сможете уснуть при этой проклятой жаре.

Роберт еще с вечера заприметил маленькую каменную часовню. Когда он направился туда, Изабель последовала за ним. Несколько его товарищей тоже хотели войти, но Стюарт движением руки остановил их.

Молодой король отворил дверь. Внутри была полная тьма, и поэтому Роберт оставил дверь широко открытой, чтобы туда проникал лунный свет. Он прошел к алтарю, на котором был вырезан кельтский крест[5], и перекрестившись, положил перед ним свой меч, а затем преклонил колени. Его недавний оптимизм и решимость поколебались с наступлением сумерек. Позади он слышал негромкие разговоры солдат и внезапные взрывы их смеха. Вдалеке, у лагерных костров, одинокий голос пел печальную балладу под заунывные звуки флейты. Его люди доверяли ему и были абсолютно преданы его делу.

– Господь наш Иисус Христос и Святая Богородица, Святой Филлан и все присноблаженные и преподобные, будьте с нами в завтрашней битве.

Он бросил взгляд на узкое окно, очертания которого были ясно видны в свете звезд, и задумался, кому может быть посвящена эта часовня и почему ее возвели здесь в глуши и безлюдье.

– Охраните Шотландию от врагов и защитите ее народ в час великой нужды.

Возле двери послышался какой-то звук. Схватив меч, Роберт вскочил на ноги.

– Прости. Я не хотела прерывать твою молитву, – Изабель стояла в тени у входа.

Роберт глубоко вздохнул, прикрыл глаза и вновь положил меч перед алтарем.

– Я мог ударить тебя.

– Прости, – смиренно повторила она. – Я не должна быть здесь.

– Да, не должна! Как ты сюда попала? Я приказал Найджелу охранять тебя и королеву на севере!

– Я приехала с отрядом воинов из Мара, которые желают присоединиться к твоему знамени. – Она сделала шаг к нему. – Я должна быть с тобой Роберт. Не отсылай меня, пожалуйста. – Ее голос внезапно сорвался. – Завтра будет очень большая битва, правда?

Роберт угрюмо усмехнулся.

– Достаточно большая. Вместе с Пембруком – Моубрей и Умфравиоль, и у них большие силы в Сентджонстауне. Но и у нас сильное войско. И правда на нашей стороне!

– Бог сражается на стороне правых. – Ей удалось улыбнуться.

– Бог, дорогая, помогает тем, кто сильнее, вот и все, – ответил Роберт с необычным для него цинизмом, а потом, повернувшись, поднял меч и медленно направился к выходу из часовни.

Дубы вокруг расступались, и открытое звездное небо мерцало над полями. Где-то в зарослях пронзительно свиристел дрозд, пробужденный ото сна.

Роберт остановился, уставившись в землю.

– Я совершил святотатство, Изабель – пролил кровь в доме Божьем. Я убил Комина. – Он взглянул вверх, на темный полог листвы. – Может ли Господь быть после этого со мной?