С облегчением я увидел Вирату. Мой босс, как всегда взлохмаченный, одетый в полосатый джемпер и серый пиджак, ходил вдоль стены, заложив руки за спину, и что-то твердил себе под нос. Меня никто из богов не замечал.

– Кхе-кхе, – обозначил я свое присутствие.

Боги повернулись ко мне словно по команде. Шатенка с зелеными ногтями соскочила со стола – как школьница, когда учитель входит в класс. Несколько секунд длилась немая сцена. Первой заговорила Джан.

– Знакомое лицо, – произнесла она, сложив губы трубочкой. – Вирата, это ведь кто-то из твоих?

Вирата хмыкнул, почесал затылок и покрутил пальцем у виска – последний жест предназначался мне.

Обещанный экспромт рождался в муках. Я зачем-то отвесил поклон и промямлил «э-э-э…», не зная, как обратиться. Господа боги? Еще решат, что я издеваюсь…

– Что вам нужно, Егор Гобза? – устало спросил Натх. – Вы хоть понимаете, что за всю историю мира здесь побывало не более десяти атхартийцев? Не считая ангелов, конечно.

– Так кто-то здесь уже был? – облегченно выдохнул я. До сих пор беспрецедентность моей затеи казалась граничащей с безумием. На радостях у меня развязался язык, и я вкратце обрисовал ситуацию.

– Издержки кризиса, – пожал плечами Натх. – Сейчас трясет всю Вселенную. Между прочим, именно в нашем мире нашелся чудак, который использовал могущество, доставшееся ему по ошибке, и вмешался в прошлое. Но самое плохое уже позади. Лет через сто все наладится. Ну а что вы хотите от нас?

– Хочу, чтобы вы не ждали сто лет, немедленно прекратили войну и заставили обе стороны уничтожить оружие! – выпалил я.

Боги переглянулись. Джан тяжело, по-бабьи, вздохнула.

Я настаивал:

– Я знаю, что вы не вмешиваетесь в дела атхартийцев. Но ведь это чрезвычайная ситуация! В виде исключения!

– Как ребенок, ей-богу, – фыркнул Вирата. – Тебе же все объяснили!

– Придется объяснить еще раз, – терпеливо сказал Натх. – Дело в том, Егор, что, пока человек жив, он крепко запутан в нитях Баланса. Смерть освобождает его от этих пут. С этого момента судьба человека принадлежит ему самому, и единственный судья ему – Атхарта. Здесь, в Атхарте, можно все, и Баланс от этого не пострадает. Вы не понимаете?

Я медленно покачал головой.

– Натх, давай я объясню. На пальцах, – заявила миниатюрная богиня. – Скажите, Егор, если вас не устраивает финал фильма, вы можете его изменить?

– Я могу стать режиссером и снять свою версию, – парировал я.

– Но мы-то не режиссеры, – развела руками богиня.

– Спасибо, Сакраль, – вмешался Натх. – Все верно: мы только зрители. Атхартийцы для нас – персонажи бесконечного кино. Они могут нравиться нам больше или меньше. Допустим, вы, Егор, симпатичны Вирате, и он не раз заступался за вас. Но это касалось внутренних дел «Шамбалы». К событиям в Атхарте наши симпатии и антипатии не имеют отношения…

– И потом, cher ami, – сказала Фэйт (методом исключения я понял, что это она), – люди из всего умеют сделать трагедию. В масштабах Вселенной ваша резня с сатами просто смешна. Почему бы тем из вас, кто не утратил разума, просто не переселиться в другое место?

– Вам этого не понять, – довольно грубо ответил я.

Я чувствовал себя полным дураком. Уж я-то точно утратил разум, если решил, что добьюсь у богов поддержки. Как проситель в правительственном кабинете, я изнемогал от бессильной злобы, от невозможности докричаться, поставить их, всемогущих, на место нас, слабых и уязвимых… Я сказал, еле сдерживаясь:

– Что ж, господа боги, простите за беспокойство. Я пришел не по адресу. Но, может, вы хотя бы подскажете, где обитают боги сатов? Вдруг они не удовлетворятся ролью зрителей и помогут своим подопечным?

Джан простонала:

– Натх! Да пошли ты к Сатурнам узнать, что у них творится! А вы бойкий мальчик, Егор Гобза. Жалко, что мертвый. Фэйт, неужели это было необходимо – забирать его так рано?

– Сама жалею, – бросила Фэйт, пристально глядя на меня.

Натх набрал номер на телефоне и долго прислушивался к трубке.

– Нет никого, – пожал он плечами. Потом крикнул в переговорное устройство: – Теренций!

Откуда ни возьмись явился ангел. Пока Натх объяснял ему поручение, Вирата поманил меня пальцем. Мы отошли в сторонку.

– Прекрати истерику, – сердито сказал босс. – Мы не заслужили твоих упреков. В представлении людей боги ничем не отличаются от их царей, королей, генеральных секретарей и президентов. Пойми, мы не добрые, не злые, не равнодушные. В человеческом языке нет для богов адекватных определений…

Я слушал Вирату краем уха. Во-первых, голова у меня кружилась и все тело невыносимо отяжелело. А во-вторых… Знаешь, Сурок, мы действительно слишком разной природы с богами. Я считаю себя неглупым человеком, но некоторые вещи для меня непредставимы, как снег для нигерийца. Я так и не поверил до конца, что они не могут вмешаться.

Чтобы сменить тему, я спросил:

– Кто те десять, что побывали здесь до меня? Иисус Христос, Будда и так далее?

– Они – само собой. Но уже в качестве ангелов. Большинство ангелов понимает, что людям здесь не место. И слава богу: иначе начались бы постоянные экскурсии. Последний из атхартийцев, кто здесь побывал, твой соотечественник. Парень с гитарой. Он назвался Александром и попросил разрешения просто здесь побродить. Мы не возражали: он никому не мешал… Ладно, Егор, ты мне зубы не заговаривай. Натх прав. Ты мне симпатичен. Поэтому я считаю своим долгом сказать: ты совершаешь недопустимую в Атхарте ошибку. Ты не хочешь принять новый уровень своего существования.

– Да здравствуйте! – возмутился я. – Это-то здесь при чем?! Я прекрасно понимаю, что мертв и все такое. Можно подумать, я часами просиживаю у Кратера или брожу по Земле в виде санги!

Вирата сделал грустное лицо.

– У тебя другая проблема. Ты все еще путаешь вечное и преходящее. Понимаешь, вечное – это не то, что хочется тебе…

Возвращение Теренция прервало наш разговор. Лицам ангелов не свойственно богатство выражений, но Теренций явно был растерян.

– Сатурны исчезли, – объявил он. – Их гора погасла.

– Этого еще не хватало! – воскликнула Сакраль.

– Что случилось? – с трудом проговорил я. Я чувствовал себя уже совсем худо.

Натх остановил меня жестом и начал открывать-закрывать какие-то файлы. Казалось, он делал это бесконечно долго…

Наконец его голос колоколом отозвался в моей чугунной голове:

– Егор, я к тебе обращаюсь! Ты в состоянии меня выслушать?

– Все в порядке, – прошептал я онемевшими губами.

– Я говорю, саты мертвы!

Я был так поражен, что ненадолго даже забыл о своем состоянии. Оказывается, саты зря думали, что смогли успешно бежать с выморочной планеты. В их мире произошло непоправимое нарушение Баланса. Вселенная избавилась от этого мира. Сначала исчезли боги. Потом – та часть Атхарты, куда переселялись саты после смерти. Тонкие Круги более уязвимы… Планета еще существовала в физическом мире, но природные катаклизмы вели ее к гибели. Население сократилось в десять раз. Последних сатов выкосила эпидемия. Беднягам предстояло исчезнуть навсегда, ведь их посмертного убежища больше не существовало. Однако их жрецы сумели с помощью магии вывести сатов вместо своего Того Света в наш. Наши враги мертвы так же, как и мы!

Я молчал, потрясенный историей исчезновения древней цивилизации. Боги тоже молчали – наверное, вспоминали исчезнувших коллег.

– Ну и что теперь делать с этими сиротами? – спросил наконец Янус.

– Да ничего, – пожал плечами Натх. – Раз Атхарта приняла их, значит, они имеют право там находиться. Судьба сатов опять же не в нашей власти. Возможно, узнав, что они с атхартийцами одной природы, саты поведут себя иначе. Слышишь, Егор? Вам все-таки самим придется решать, продолжать войну или честно поделить территорию.

Я слышал, но ответить ничего не успел. Словно кто-то снизу потянул меня за ноги… Перед глазами мелькнула майская зелень Хатуссы, потом я увидел Хани-Дью с высоты птичьего полета. Крепкие руки Хархуфия подхватили меня и бережно опустили на землю. И тогда я, как красна девица, лишился чувств.