Отделенная от общих помещений ванная комната, которую специально для своих целей спроектировал Тимон, встретила их клубами горячего пара и едва слышным треском пламени.

— Нет, ну она молчала как рыба! Вот и я решила поступить с ней, как с рыбой! — Поспешила заявить Сури, едва встретившись взглядом с недовольным лицом гоблина. Кнут она мгновенно спрятала за спину, но его из-за его длины кончик все равно лежал на полу, выдавая хозяйку. — Ой, господин, а вы теперь совсем иначе выглядите! Вам идет!

— Да неужели? — Ядовито осведомился коротышка и погладил молодую нежно-розовую кожу своей лысины. Впрочем, куда большего внимания чем суккубу, коротышка удостоил свою пленницу. Та, впрочем, тоже внимательно всматривалась в него через перегородку из толстого стекла и лениво шевелила хвостом, чтобы оставаться на одном месте. Мелкая-мелкая чешуя покрывала почти все её тело, создавая впечатление одежды, но на почти эльфийском лице без сомнения читался вполне себе развитый разум. Да и на длинных ногтях рук присутствовали узоры маникюра, что тоже служило неплохим показателем способности к общению. Вот только вступать в коммуникацию морская обитательница очевидно не намеревалась. И даже большая спиртовка, нагревающая толстым язычком огня воду в сосуде, куда запихнули пленницу, положения не меняла. — Сури, а куда ты рыбок из аквариума дела?

— В баночку. — Скромно ответила суккуба. — А её в предбанник поставила. И сказала нашим поварихам, чтобы не трогали.

— Они могут. — Несколько успокоившись, кивнул гоблин. — Так значит молчит?

— Молчит. Вернее, изредка чего-то щелкает и скрежещет, претворяется, будто не знает нормальную речь. — Кивнула демоница, отгоняя от лица облако пара. — Скоро сварится, а все равно молчит.

Гоблин взлетел, потрогал воду в аквариуме пальцем и еле успел отдернуть руку. Мелкие острые зубы клацнули впустую. Чешуйчатые руки попытались было вцепиться в края емкости и дать возможность гибкому телу подтянуться, чтобы выбраться на свободу, но Сури взмахнула кнутом. Получившая по пальцам пленница вернулась в медленно нагреваемую емкость.

— Не понимаю, почему она молчит. — Изрядно смутившись собственному непрофессионализму, призналась демоница. — И даже выбраться из воды особо не пытается.

— Она владеет элементарной логикой. Горючего в спиртовке осталось на самом донышке, а температура в аквариуме вполне себе терпимая, при большей иногда и мы с тобой купаемся. Если бы не закрытая дверь, то даже пара бы не было. — Фыркнул гоблин. — Ну что за детский сад! Надо же как-то соизмерять свои действия и желаемый от них результат! Впрочем, ладно. Я устал, и у меня нет желания возиться с допросом. Не хочет говорить или не может, это уже её проблемы.

Гоблин подошел к стене, на которой были установлены какие-то рычажки и начал ими щелкать. Большая белая ванна, занимающая большую часть помещения, начала быстро заполняться водой.

— Стрелять так стрелять, любить так любить, варить так варить! — Провозгласил он, направляя одну руку в сторону прозрачной жидкости. С пальцев коротышки сорвалась толстая гудящая струя огня. Вода практически тут же начала весьма активно пузыриться, а стоящий на отдельном постаменте громадный аквариум взлетел в воздух и начал медленно наклоняться над интенсивно бурлящей ванной.

— Стойте! — На вполне понятном языке закричала пленница, изо всех сил цепляясь за края своей тюрьмы. Кнут легонько ударил её по пальцам и нага начала неотвратимо вываливаться в громадный клокочущий котел, будучи не способной удержать себя на весу при помощи одной руки. — Нет! Не надо!

С душераздлирающим криком она рухнула в воду. Длинное гибкое и покрытое чешуей тело заметалась туда-сюда между поднимающихся пузырей.

— Мал, дружище, прости меня, но ты здесь явно лишний. — Невидимые руки подняли орка и аккуратно вынесли вон. А после захлопнули толстую звукоизолированную дверь. Они же начали секунду спустя развешивать одежду гоблина на рычаг. Тот самый, который включал в спроектированном гоблином джакузи подачу воздуха для образования характерных пузырьков.

— Объясняю вам политику партии и правительства. Ну, или мое сугубо личное мнение, что в принципе одно и то же. — Тимона был спокоен, в отличии от всех остальных, кто находился в рубке. Ну, за исключением пилота. Но он был гоблином, причем не просто гоблином, а гоблином укуренным, а потому от происходящего испытывал исключительно полное и всеобъемлющее счастье. — Мы летим в центр занятых империей ночных эльфов земель, к горе Хиджал. За нами с некоторым отставанием несется со всей воей оравой Маноротх. Данного архидемона мои выходки взбесили весьма конкретно, а потому он вряд ли отстанет. Во всяком случае, до тех пор, пока не повстречается со своим старым знакомым, Кенариусом, на которого я попытался перевести все стрелки. Сей полубог, его многочисленное потомство и храмовая армия ночных армия эльфов в данный момент занимаются тем, что не без успеха пытаются отстоять от натиска подконтрольных демонам орков одну священную рощу. Не из любви к природе, а потому что она стала домом для одного козла-переростка, хранилищем ценных артефактов, жреческой школой и вообще вторым после столицы городом. А нас очень интересует объект, который расположен рядышком, но все же немного в стороне. Громадный подземный концлагерь, в котором дожидаются одновременной смерти и родов преступники из числа ночных эльфиек, вместе с лежащими в магическом сне мужчинами.

— Сколько же интересно там сейчас народу скопилось? — Хмыкнул Мал. — Десятки тысяч? Если мы их всем поднимем…

— Их всех поднять вновь вошедший в силу Кел-Тузед не осилит. — Фыркнул Холхюк. — Магическая кома не полезна для здоровья. После нескольких столетий в ней непоправимо угасает разум и почти сразу с этим начинается деградация тела, из которого просто уходит истощенная сверх всякой меры душа. Девять десятых из тех, кто оказался там заключен, либо безумцы, либо покойники. Да и оставшиеся…По сути дети в атрофировавшихся от долгой неподвижности взрослых телах, которых никто никогда не учил сражаться или колдовать. Напротив, за попытку стать самостоятельными сурово наказывали.

— Где-то там находится первый из охотников на демонов, создатель колодца Вечности, Иллидан Предатель. — Спокойно продолжи говорить гоблин. — Кадр очень-очень ценный. Он и сам по себе игрок высшей лиги, ничуть не уступающий в бою архидемону. Холхюк не даст соврать, он его лично видел, да и не только. К тому же высокие эльфы, большую часть которых сейчас терзает Жажда Магии, будут готовы ради возможности снова зажить нормальной жизнью почти на все. Да и если демонам мы все-таки проиграем, то всегда сможем удрать из Азерота куда подальше и создать новую магическую цивилизацию в любом удобном для нас месте.

— А точное его местоположение известно? — Нервно уточнила Фиэль, кусая губу. Совсем скоро ей предстояло увидеть то, за что она не так давно и заплатила самую высокую цену, которую только могла. Надежду для своего народа. — Где то рядом с местом, где сейчас сражаются орки и ночные эльфы, это слишком расплывчато.

— Концлагерь не пропустим. Он большой и должен сильно выбиваться из общего магического фона. — Успокоил её гоблин. — А искомая цель на самом дне, в самой охраняемой его камере. Там рядышком и еще кто-нибудь полезный может отыскаться, если нам повезет. Бесполезных местное жречество почти сразу убивает, сохраняет только самые перспективные кадры, надеясь позже не пытками, так уговорами принудить к сотрудничеству.

— Таких ценных пленников могут и убить, чтобы чужим не достались. — Заметил Мал.

— Придется действовать быстро. — Пожал плечами гоблин. — Хоть нам и будут мешать. Кстати, особое ваше внимание хочу обратить на личность главы сего непочтенного заведения. Некто Маев, имеющая очень редкую до последнего времени в этом мире магическую специализацию. Она некромант. Вернее, у местных это высокопарно называется магом ночи и теней, но раз её коронный трюк это массовый вызов призраков некоторого количества собственноручно замученных жертв, то разницы нету никакой.