— Бегите, трусы, бегите! — Злая улыбка исказила лицо проклятого принца в насмешливо-снисходительной гримасе. — Все равно вам не скрыться от моего гнева! Даже тебе, Джоана! А ведь все могло быть совсем иначе, подумай ты тогда получше и прими ты мое предложение…
— Думать надо было тебе! — Прадмур тяжело оперлась на свой посох. Телепортироваться она умела, но каждое такое перемещение в пространстве давалось ей очень и очень нелегко. — Причем до того, как ты присягнул демонам и залил собственную страну кровью! Да я возношу благодарственную молитву всем богам за тот день, когда послала тебя подальше и отправилась заниматься проблемами своих земель! Ведь всего через год после этого ты вырезал всю свою родню и мне почему-то сомнительно, что ради жены было бы сделано исключение! А даже если и так, твои хозяева с их темным благословлением и ароматом тухлятины из пасти могут поцеловать меня в задницу!
— Очень соблазнительное предложение. — Заметил висящий в воздухе гоблин. — Что? Я бы принял!
Хозяйка города с сомнением поденяла голову и покосилась на зеленого коротышку. Опустила взгляд на Артаса. Снова одарила своим вниманием мелкого чародея. Но в конце-концов швырнула небольшое ледяное облачко, на пути которого трескались камни мостовой, все-таки в проклятого принца. Тот, однако, и не подумал поскальзываться на возникшей у него под ногами ледяной корке или замерзать насмерть. Был слишком занят тем, что снова рубил лезущие из земли толстые корни, пытающиеся самым натуральным образом снять с него сапоги. Фиэль решила, что если броня её противника непробиваема, то надо попробовать избавить его от лат. Вот только как она не старалась, ей ни удалось нащупать на обуви Артаса ни одной застежки. В голове волшебницы против воли возник вопрос, а как она вообще снимается и снимается ли вообще. А если нет, то чем же тогда пахнет нога под черным металлом и насколько силен данный аромат.
— Как ты его терпишь? — Поинтересовалась Джоана у сидящей на крыше храма эльфийки, призывая двух духов воды. Воплощения стихии задержали снова прущего вперед с неумолимостью горной лавины Артаса едва ли на пару секунд. Всю аномальную растительность он уже изрубил в салат и даже землю на полметра вглубь проморозил, чтобы не лезло новой. Лезвие магического меча уничтожило свои цели с одного касания, оставив растекаться по улице одну большую лужу. Но потом в дело вступил вновь собранный гоблином из разного хлама голем. Состоящий по большей части из мусора конструкт попытался накрыть мишень собой и погрести её под рукотворным курганом. И у него это даже получилось. Вот только проклятый принц прорвался сквозь обступивший его грунт, будто сквозь паутину. — Я бы уже давно прибила этого мелкого извращенца! Нет, я бы прибила его прямо сейчас, если бы здесь не было Артаса!
— Ну, обычно мне достается далеко не все его внимание. — Про заключенное ей по дурости и с треском проигранное пари Златокудрая решила промолчать. Тем более, объяснять было долго, а она пыталась заставить росший в чьем-то саду молодой дубок превратиться в энта. Ожившие дерево у неё получилось хиловатым, но выдержало аж целых три удара Фростмороном! Первыми двумя проклятый принц обрубил ветки-руки и только потом добрался до ствола-сердцевины. — Рядом с ним есть еще женщины. Много. В количестве от трех и до бесконечности.
Чавк! На голову проклятого принца упала дохлая коровья туша. Понятное дело, раздувшийся труп он отбил в сторону мечом, словно легкий камешек. Брызнувшая во все стороны трупная гниль благодаря усилиям некромантов была достаточно ядовитой, чтобы заставить проржаветь в пару секунд железо. Она не смогла коснуться предводителя армии мертвых, но жуткой вонью его все равно окатило. И судя по тому, как скривилось лицо Артаса, обоняние он все еще почему-то не потерял. Хотя и был давно и основательно дохлым.
— Катапульты еще стреляют. — Гоблин старательно сделала вид, будто он тут не причем и никто не подправлял траекторию полета снаряда. Однако повыше Тимон на всякий случай все равно поднялся. И тут же переправил по той же цели еще один гостинец, запущенный осаждающими. На этот раз громадную каменную глыбу, обмотанную горящими канатами. Меч проклятого принца разрезал её, словно обычный снежок. — Это не хорошо.
— Моя армия сейчас сломает эти жалкие стены. — Хмыкнул Артас и, неожиданно резко развернулся и пустил зеленый луч в не ждавшую такого Фиэль. Эльфийка судорожно попыталась создать какую-нибудь очень мощную преграду на его пути, понимая, что стандартная защита чары предводителя армии мертвых не остановит. Увы, она решительно не успевала и от понимания этого её волосы встали дыбом и кажется еще чуть-чуть поседели. Зато успел гоблин, выдернувший свою подневольную девушку с уже насиженной крыши, словно рыбу из воды. У Златокудрой даже ребра затрещали от сжатия незримыми тисками, однако возмущаться она и не подумала. Не после того, как нагретый её спиной храмовый шпиль разлетелся металлической пылью. — Собственно я удивлен, что она еще этого не сделала. Но падение стен лишь вопрос времени. И тогда колдуны смогут заняться своей работой, а ваши убитые солдаты восстанут из мертвых, чтобы нести погибель живым. Вы все сохните тут! Во имя вечности!
— На сегодня у меня другие планы. — Проинформировал его гоблин и забор садика, из которого Фиэль призвала молодой дубок, разлетелся на отдельные штакетины. И все они одна за другой полетели в проклятого принца, словно непрестанный поток из дротиков. Последнему пришлось несколько секунд изображать из себя лесопилку, уничтожая эти своеобразные метательные снаряды. — Во имя сисек!
— Ч-Чего? — Джоана была так удивлена, что даже промазала огненным шаром, ударившим в землю на расстоянии пары шагов от Артаса. Впрочем, возникшего на секунду облака пламени все равно хватило, чтобы воспламенить стружки и обломки, в которых тот стоял по колено. — Это еще что за клич такой, а?!
— Нет, ну я мог бы крикнуть, скажем 'За пони'. — В руках у гоблина возникла бомбочка, которая секундой позже развалилась на две части под лезвием Фростморона. Зажигательная жидкость, пылая, стекла с черных лат, не в силах за них зацепиться. — Но потом подумал и решил не связываться с плагиатом. Ну чего, продолжим танцевать, ваше дохлое высочество?
— Величество! — Строго поправил его Артас, пытаясь достать верткого коротышку зеленым лучом. Последний хоть и обладал некоторыми свойствами к самонаведению на цель, но не успел угнаться за гоблином, нырнувшим в печную трубу. И тут же вылетевшим из окна, держа в обнимку пузатый горшок. — Я король Лордерона!
— Нет. — Рука была сунута в посуду, извлечена наружу и вдумчиво обсосана. — Не варенье. Овсянка какая-то. Жаль, не выйдет из меня Карлсон.
— Много чем меня убить пытались. — На этот раз проклятый принц от летящего в него снаряда просто увернулся. — Но вот кашей, кажется, первый раз.
— Всегда полезно открывать для себя новые горизонты. — В руках у Тимона появилось гарпунное ружье. — Вот, например, давайте обсудим с вами вертикальный взлет, страх высоты и аварийную посадку!
— В другой раз. — Артас поймал оружие за цепь и демонстративно её порвал. — Я сейчас не в настроении.
— А мы настаиваем! — Растительность в зоне досягаемости Фиэль кончилась и потому она перешла на классическую магию. Огненная стрела ударила в вывеску магазина, под которой остановился проклятый принц, и размалеванная деревянная доска почти хлопнулась ему на голову. К сожалению эльфийки, Артас успел сделать шаг в сторону. Его даже пылью не обдало, поскольку мостовую как следует замостили булыжником.
С гулким треском обрушился участок стены, к счастью никого под собою не похоронив. От защитников его уже очистил Артас, а нападающие на него почему-то так и не зобрались. Крики там, где шла битва, начали постепенно затихать. Не то чтобы бой кончился, но накал его очевидно снижался. Одна из сторон явно одерживала победу, а вторая вымоталась донельзя. Да и пушки гулко бухали все реже и реже. Лишь три оставшихся в воздухе боевых дирижабля продолжали равномерно осыпать поле боя градом снарядов из орудий, уцелевших после близкого знакомства с костяными драконами. Роспись принца Кельтаса и втихую свистнутая им печать лорда-маршала Гаритоса стояли под документом, смысл которого сводился к фразе 'Альянс заплатит за все'. И потому гоблины старались как могли, опустошая свой боезапас до донышка и зарабатывая золото.
