А.П. Пускай вас это не слишком волнует. Посмотрите, 25 миллионов русских погибли на германо-российской войне. А сейчас немцы спокойно разгуливают по Москве, пьют с русскими пиво. Важно, чтобы элиты примирились.

А.З. Немцы покаялись, и их покаяние продолжается. Взять хотя бы все эти компенсации.

А.П. Я не желаю русским судьбы немцев. Не дай Бог вам увидеть Россию, насильственно приведенную к покаянию. Тот, кто был унижен в покаянии, тот всегда найдет момент пырнуть вам в спину. Нельзя унижать человека или народ покаянием. Покаяние — это добровольный, духовный акт. Мы видим этих немцев, которых танками и военными комендатурами заставили покаяться. Они внутри ненавидят все, что с ними сделали, ненавидят нашу Победу.

А.З. После "первой войны" я говорил: какая это может быть победа, если более 150 тысяч убитых, униженных, несколько тысяч пропавших без вести, изнасилованные женщины, разрушенные дома… Вы пришли, разграбили, уничтожили, сделали все, что могли, а потом русская пропаганда заговорила: "Чеченцы выиграли в “первой войне". Мы никогда не ставили задачу победить Российскую армию. Никогда чеченцы не будут победителями в этой войне. Есть формула: мы стали жертвами этой войны. Можно очень легко манипулировать русским сознанием, ибо, к сожалению, говорить о гражданском обществе в России не приходится. Если сегодня кто-то говорит, что нужно совершать теракты в России, я этого не понимаю. Быть может, они были бы эффективны, если бы в России было гражданское общество, которое могло бы из-за страха повлиять на руководство России. Вынудить его закончить эту войну. Но этого нет. В результате терактов можно увеличить жертвы этой войны, но не добиться никаких политических результатов.

А.П. Россия только ожесточается в результате терактов.

А.З. Не просто Россия ожесточается, но у тех, кто продолжает эту войну, появляется мотив ее оправдать и продолжить. Те, кто стоит за продолжение войны, толкают чеченцев на совершение подобных актов. Быть может, и сами имитируют акты, чтобы подбросить дровишки в костер войны. Чеченская война сейчас непопулярна в российском обществе, дальше будет еще непопулярней. Античеченский всплеск, который случился в результате страшнейшего преступления — взрывов жилых домов в Москве, в Волгодонске и в Буйнакске, этот всплеск начал спадать. Необходимо было его реставрировать. Тогда случился "Норд-Ост".

А.П. Вы считаете, что "Норд-Ост" — не чеченских рук дело?

А.З. Я в этом сильно сомневаюсь. Не говорю, что там не было исполнителей-чеченцев. Но у меня осталось очень много вопросов. Если они были смертниками и поставили задачу покончить с собой, то для этого у них была уйма времени. Ни один заряд не взорвался, значит, они не были смертниками. Начался штурм, их сначала всех усыпили, а потом умертвили. Всех до одного, не оставили никого из свидетелей, кто бы мог рассказать о замысле. Значит, не хотели, чтобы замысел всплыл наружу. Потом возникло заявление Басаева. Я сейчас выясняю, делал ли он это заявление. Оно было вброшено в интернет, но его голоса никто не слышал. Создается впечатление, что это была огромная спецоперация.

А.П. Понимаю, на что вы намекаете. Но уверяю вас, российская власть ничего от этого не выиграла. Не усилилась античеченская истерия. Общественное мнение в стане было индифферентно, только нервничала московская элита. Это говорит о гигантском утомлении общественного сознания. "Газификация" заложников вызвала отторжение к российской власти. Но не такое, чтобы затевать весь этот жуткий спектакль.

А.З. Я уверен, что нормальный человек не может по-другому к этому относиться.

А.П. Благодарю вас, господин Закаев, за откровенную беседу. Два часа вы корректно говорили со своим противником. По убеждению, я "государственник". В вашей трактовке — "империалист", каким был Толстой, когда писал "Казаки" и "Хаджи Мурат", каким был Лермонтов, который, являясь "слугой царю, отцом солдатам", пропел самую возвышенную оду Кавказу. В газете "Завтра" мы опубликовали одного чеченского писателя, который сказал: когда войны кончаются, солдаты, которые убивали друг друга, начинают брататься. А вот те, кто затевает войны, они больше не смеют глядеть друг другу в глаза. Мой роман "Идущие в ночи", который я вам преподношу, завершается сценой, когда русские и чеченцы в страшной, беспощадной схватке раздирают друг друга на части, в ненависти полосуют клинками и автоматами. Но когда умирают и их души возносятся над окровавленными снегами, они братаются. В раю они встречаются, как святые души. Еще раз благодарю за встречу и хочу, чтобы мои читатели, люди близких мне взглядов, лучше вгляделись в лицо чеченского политика и солдата. В ваше лицо, Ахмед.

Иван Мельников

11 февраля 2003 0

7(482)

Date: 11-02-2003

Author: Иван Мельников:

“ГЛАВНОЕ — ЧЕСТНЫЙ ДИАЛОГ С ИЗБИРАТЕЛЯМИ...” (Заместитель председателя ЦК КПРФ, профессор МГУ отвечает на вопросы политических обозревателей “Завтра”)

"ЗАВТРА". Иван Иванович, вы сегодня считаетесь одним из наиболее авторитетных в КПРФ людей по части подготовки и проведения избирательных кампаний. Конечно, до парламентских выборов еще далеко, но, как говорит русская народная пословица, готовь сани летом, а телегу — зимой. Предвыборная борьба, по мнению многих экспертов, началась уже в декабре прошлого года, когда "Славнефть" оказалась в руках Абрамовича и Фридмана, продолжилась устранением Йордана с поста гендиректора "Газпром-медиа" и руководителя НТВ, ожидаются и другие, не менее громкие события. Как в партии оценивается нынешняя ситуация в целом, какие подходы и методы ведения предвыборной борьбы вы прорабатываете?

Иван МЕЛЬНИКОВ. Если оценивать состояние общественного сознания, то ситуация для нас сегодня благоприятная. Как бы ни пытались надуть рейтинг президента, всё более широкие слои населения понимают, что им просто морочат голову. Путин не выполнил ни одного из своих обещаний. Он обещал сделать нашу жизнь более безопасной. Разве жизнь стала безопаснее? Он обещал рост благосостояния народа. Кто-нибудь, кроме воров и бандитов, ощутил этот рост? Он обещал бороться с коррупцией. Где эта борьба, где пострадавшие? Ничего подобного мы не видим. Стоит также отметить, что впервые за последние десять лет партия власти пойдет на выборы с тем же лицом, что и на предыдущих выборах, — с лицом "Единой России". Им очень трудно будет держать ответ перед избирателями, почему они обещали одно, а в парламенте реализовывали противоположное.

Есть еще один интересный момент. Был период времени, и достаточно длительный, когда власть и подконтрольные им СМИ пытались создать образ КПРФ как некоей карманной оппозиции. И значительную часть населения заставили в это поверить. За последние два года этот кремлевский миф развеялся. Появилось понимание, что КПРФ — единственная реальная оппозиционная сила, жестко противостоящая власти и опирающаяся на поддержку всё большего и большего числа наших граждан. Вспомним, какую трудную борьбу мы вели в Государственной думе: будь то вопрос о купле-продаже земли, о реформе ЖКХ, о повышении пенсий и стипендий, то, как жестко мы поставили вопрос о необходимости референдума. Всё это показало содержательную наполненность нашей политики. Мы — единственная партия, которая поставила ключевой вопрос: вопрос о перераспределении доходов от использования природных ресурсов в пользу общества, а не олигархов. И в любой аудитории мы находим мощную поддержку нашей позиции: люди понимают, что без решения этой проблемы невозможно говорить не то что о развитии, но даже о сохранении нашего государства. Так или иначе, важнейшая на сегодня задача — установить диалог с избирателем. Показать ему, какие вопросы мы считаем первоочередными для страны, доказать, что наша позиция много ближе к тем потребностям и интересам, которые сегодня волнуют людей.