Феннера здесь знали как делового человека, который не скупился на чаевые, но любил комфорт.

Заметив его, портье широко улыбнулся, вошедших с ним людей он принял за телохранителей. Он не знал, как зовут этого улыбчивого, вежливого и щедрого джентльмена, обычно его регистрировали под банальным именем Джон Смит. Администрации плевать на имена, если к этому парню приезжали на встречу толстосумы из Южной Америки и щедро оплачивали все услуги.

Феннер подошел к портье и подмигнул ему.

— Привет, Пибоди!

— Рад видеть вас, мистер Смит. Давно вас не видели. Ожидаете гостей?

— Как всегда, Пибоди. Мне нужен простор. Как обстоят деда с номерами?

— Вам повезло. Освободилось шесть номеров на третьем этаже. Весь левый ряд.

— Левый ряд, это вид во двор, Пибоди, а я хотел любоваться горизонтами Кентукки.

— Тогда только седьмой этаж, сэр. Но вы не любите высоту…

— Ты прав. Хорошо. Оформи на меня все шесть номеров, пусть ребята отнесут чемоданы в 35-й номер, я сам его займу, ключи отдашь после ужина, мы прямиком в трактир! — Феннер указал пальцем на стеклянные двери ресторана. — И оформи бумажки сам, дружок, тебя не надо учить таким вещам.

Феннер положил на стойку стодолларовую бумажку.

У портье глаза полезли из орбит, таких денег ему никто еще не предлагал.

— И еще, Пибоди, я не хочу, чтобы меня и моих людей здесь беспокоили. Гостей привезут и ко мне проводят, тебе не придется суетиться, а для всех остальных — эти номера занимают банкиры, приехавшие порыбачить. Я очень устал, и мне не хотелось бы, чтобы меня беспокоили.

— Я вас понял, сэр. Все ваши инструкции я передам сменщику, и вас никто не посмеет тревожить. Вы же знаете, как мы к вам относимся. Итак, вся левая сторона ваша, все нечетные номера, сэр. Приятного аппетита.

Феннер кивнул своим друзьям на дверь ресторана, а мальчишки в униформе потащили чемоданы к лифту.

Перед входом в ресторан Кейси замедлил ход и резко оглянулся. Ему показалось, что кто-то наблюдает за ними. Портье заполнял карточки, к дверям направлялась пожилая пара, в креслах сидели несколько человек, загородившись газетами. Кейси не любил людей, которые загораживают лицо, но не решился вернуться в холл и взглянуть каждому сидящему с газетой в глаза.

Он успокоил себя тем, что здесь их никто знать не мог. Кейси вошел в зал и заметил, что его друзья уже облюбовали себе стол у окна.

Швейцар распахнул входную дверь и снял шляпу. На пороге появилась женщина. Не глядя по сторонам, она грациозной походкой направилась к стойке администратора. За ней с трудом поспевал мальчишка с двумя огромными тяжелыми чемоданами из свиной кожи. Мужчины отбросили газеты в стороны. Здесь было на что посмотреть: высокий рост, ноги, бедра, грудь, походка, надменный взгляд и огромная копна рыжих волос. Такие дамочки стоят бешеных денег, но это не смущает тех, у кого эти деньги есть. Такие цветочки быстро увядают, и все хотят успеть воспользоваться моментом их расцвета. Сами дамы тоже понимают это и не теряют времени даром.

Холэман не был исключением, он также отбросил газету и не отрывал глаз от красотки, но, в отличие от других мужчин он оценивал ее с других позиций.

Он видел в ней свою удачу. Фортуна повернулась к нему лицом. Решение пришло в долю секунды, теперь необходимо рассчитать каждый шаг, чтобы не оступиться.

Гостья подошла к дежурному, заполнила бланк и получила ключи от номера.

В ней было столько женственности и шарма, что даже портье проводил ее взглядом до лифта.

Юл Холэман сложил газету, и сунув ее в карман, поднялся и подошел к администратору.

Пибоди усмехнулся. Первый! На таких дамочках даже он ухитрялся зарабатывать.

— Простите, но мне кажется, я знаком с этой дамой. Вы не подскажете мне ее имя?

— Какая скудная фантазия, — подумал Пибоди.

— Нет, сэр, не подскажу. У нас не принято разглашать имена постояльцев. Но если вы из полиции и предъявите мне жетон…

Холэман скрипнул зубами. Везде его принимали за полицейского. Штамп так и не смылся со лба за два года.

— Я не полицейский. Мне показалось…

— Сожалею, но…

Холэман достал бумажку в пять долларов и положил ее в регистрационный журнал. Пибоди улыбнулся.

— Ну, если вы думаете, что вы знакомы, то могу сделать некоторое исключение и сказать вам, что дамочку зовут Марта Адамс. Она приехала из Калифорнии.

— Да, это она.

— Я рад за вас.

— В каком она номере?

— Извините, но я не могу быть уверенным, что мисс Адамс захочет увидеть вас с тем же нетерпением, что и вы ее. Подождите ее в холле, возможно, она спустится к ужину.

Холэман никак не мог привыкнуть к положению простого смертного. Любой отказ в любой, даже мелкой, услуге выводил его из равновесия. Он достал из кармана еще одну пятерку и швырнул ассигнацию на стойку.

— Номер?!

— Сорок шестой, мистер коп!

Пибоди цапнул бумажку и убрал в рукав. Во взгляде бывшего капитана было столько ненависти, что портье решил оставить его наедине с самим собой. Он взял регистрационную книгу и исчез за щитом с ключами.

Холэман собрался идти к лифту, но увидел входящего в отель еще одного парня из команды Дэйтлона. Как здесь очутился Грэйс, Холэман не мог понять. Он проследил, как тот прошел через холл и прямиком направился в ресторан. Холэман не спеша подошел к дверям ресторана и заглянул сквозь стекло. Он увидел, как Грэйс садится за стол. Теперь перевес составлял пять к одному, но он и не думал отказываться от своей идеи. У него теперь появилась надежда изменить соотношение сил в свою пользу, до пяти к двум, и он надеялся, что фортуна не отвернет голову в сторону.

Холэман быстро зашагал к лифту.

За столом Дэйтлона сидели четверо. Грэйс насторожился, но его напряжение спало, когда он подошел ближе. Компания его друзей веселилась.

— А вот и Тони! — воскликнул Дэйтлон. — В наших рядах пополнение. Этого паренька зовут Чико. Хотя он хвастун, но с машиной и впрямь справляться умеет. Второе его достоинство в том, что он хорошо знает местность, где нам предстоит работать. К тому же он уверяет нас, что он знаком лично с тобой.

Грэйс выдвинул стул и сел рядом с Феннером напротив мальчишки.

Черный курчавый чуб, смышленые карие глаза с загнутыми кверху ресницами, пушок на подбородке.

— Нет, я его не знаю.

— А я вас помню.

— Можешь называть его Тони, сынок, — хлопнул парня по плечу Кейси.

— Я не против, — ответил Грэйс. — Так где ты меня видел?

— В Джорджтауне, недалеко от Остина, в штате Техас. Я узнал вас по портрету. У меня в мастерской висят портреты самой лучшей в мире команды. Так вот, вы тогда пробрались в подвал полицейского управления и похитили из камеры черномазого, а я сидел в соседней камере, и вы прихватили меня с собой. Классный был побег! Я вас запомнил на всю жизнь, а когда ваши портреты появились в газетах, я сразу вас узнал. Это было год назад.

— Ты тот самый щенок, который сказал мне, что сбежал из колонии для несовершеннолетних?

— Он самый.

— Сколько же тебе лет, Чико?

— Восемнадцать.

— Врешь?

— Будет через три месяца.

— Точнее, через год. Зачем тебе этот парень, Крис?

— Он мне нравится. Пусть будет.

Грэйс сжал зубы.

— Хочешь вместо колонии на электрический стул, щенок?

— Не кипятись, Тони. Никто на дело его не берет. Он будет вести вторую машину, и мы будем оставлять его в лесу. Нам нужен человек, который знает Иллинойс.

— Ладно. Но до этого мероприятия еще дожить надо.

— Мы уже все спланировали, — сказал Феннер. — В мельчайших подробностях.

К столу подошел официант и составил с подноса горячие блюда и омаров.

— Эй, приятель, нам нужно настоящей выпивки, тащи сюда все, что покрепче.

После инструкции, данной официанту, Феннер тут же переключился на Грэйса.

— Так вот, Тони! Пить сегодня могут не все. Ты можешь набить себе брюхо омарами и спагетти, но не виски. Тебе предстоит дальняя дорога.