- А не проще ли покончить с собой?
- Тогда душа эльфа потеряет надежду на возрождение.
Дигнар поморщился, покачал головой и, цокнув языком, припечатал:
- Все эльфы замороченные извращенцы! Жить надо сегодняшним днём!
- Ты не понимаешь…
- Да всё я понимаю! - отмахнулся наследник. - Только правила твои на мою игрушку не распространяются. Он фантош! Твои родичи могут сколько угодно таскать его по лесам и исполнять ритуальные танцы, но до его сознания не доберутся. Это вотчина хамира!
- Да. Только теперь его хамир не ты!
Дигнар на мгновение замер, а потом наклонился к эльфийке и до боли сжал её запястье:
- Гедерика собирается отдать его федералам?
- Конечно. Она ликанка и не приемлет рабства!
- Но ты говорила, что Миганаш найдёт её.
Тель скривилась, попыталась высвободиться, но Дигнар с силой дёрнул её на себя, и их лица оказались в миллиметре друг от друга. Увидев смертоносную ярость в глазах тиратца, эльфийка вздрогнула, нервно сглотнула и прошептала:
- Теригорн отыщет её, но вот согласится ли Геда вернуться? Что, если она окажет сопротивление? В её руках фантош. Он хороший боец?
- Один из лучших. - Наследник напряжённо смотрел в жемчужно-серые глаза. - А ещё он великолепный маг… У Миганаша нет ни единого шанса, если только числом задавит, но тогда эльфёнок - труп.
- Мне искренне жаль мальчика.
Дигнар оттолкнул эльфийку и хищно оскалился:
- Заткнись! Я не позволю его убить! Может, мне не понять эльфийских заморочек, зато тебе не понять, что такое престиж хамира! Если хоть одна собака узнает, что я потерял фантоша, моей репутации конец! Я ведь не обычный хамир. Я контролирую пятерых телохранителей Даже у моего отца их четверо. Причём четвёртого он взял, будучи в годах. Я же - в двадцать пять! А в двадцать восемь я выторговал у отца пятого! Он собирался заменить эльфёнком одного из своих фантошей. Я ни за что не женился бы на ликанской ведьме, если б отец не пообещал узаконить моё право владения Ониксом!
- Так он ещё не твой?
- Не важно! - Змеиные глаза вспыхнули дикой злобой. Взмах руки и стальные пальцы сомкнулись на шее эльфийки. - Клянись! Клянись своим Лесом, что никому не расскажешь о том, что узнала!
- Но есть и другие, кто знают, - сипло выдохнула Тель.
- С ними я тоже разберусь!
- Клянусь Великим Лесом и Храмовой Рощей, что сохраню твою тайну.
- Умница.
Пальцы разжались. Тель потёрла саднящую кожу и хладнокровно взглянула в лицо тиратца:
- Доволен?
- И всё-таки ты нравишься мне, ушастая. Умеешь ты быстро ориентироваться и прогибаться под ситуацию.
Жёсткая ладонь, лаская, легла на щёку эльфийки. Тель дёрнулась, но, вцепившись в густые светлые волосы, Дигнар притянул её к себе и накрыл рот жадным поцелуем. Он целовал эльфийку грубо и властно, наслаждаясь её клокочущей ненавистью, и отпустил лишь затем, чтобы отдать приказ фантошам:
- Снимите даму с лошади.
Приказ наследника вывел из задумчивости Эстениша, который как раз размышлял, почему хамир и красавица-эльфийка обсуждают его побег с Гедерикой. Совсем что ли сбрендили? Он здесь, а Геда едет вместе со свитой во главе длиннющей кавалькады всадников. Да и про страшные эльфийские тайны ему ничего не известно, а, значит, и уши с волосами в целости и сохранности останутся. "Или я уже всё рассказал? Или по голове меня стукнули? - растерянно думал Эсти, слезая с коня и бессмысленно топчась рядом с "товарищами". Фантоши ловко стащили эльфийку с лошади и уложили на расстеленный плащ, прижав к земле руки и ноги. Сообразив, что все конечности жертвы распределены, Эстениш покосился на Дигнара и забегал вокруг коллег, не зная, куда приткнуться.
- Не мельтеши, болван! - рявкнул на него наследник.
Юноша хотел спросить, что ему делать, но, заклинание немоты не позволило даже рта открыть. Оставалось ли тяжело вздыхать и топтаться на месте.
Тем временем Дигнар приблизился к эльфийке, остановился и поцокал языком:
- Хороша… Ох, как хороша…
"Неужели, насиловать собрался?.." Нервно икнув, развозчик попятился, споткнулся о Змея, перелетел через него и врезался макушкой в челюсть Лиса. Из глаз посыпались искры, а внутренний голос услужливо подсказал: "Сейчас бить будут!" Битым быть не хотелось, и, почти ничего не соображая от страха, Эстениш вскочил и понёсся вперёд, не разбирая дороги.
- Держите его! - завопил Дигнар, и, отпустив Тель, фантоши кинулись за ликанцем.
Тель села, хихикнула и, аккуратно расправив складки шёлкового платья, взглянула на тиратца:
- Я так понимаю, у тебя появились другие развлечения.
Дигнар зарычал и попытался схватить эльфийку за руку, но пальцы поймали лишь воздух. Наследник растерянно хлопнул ресницами: Тель сидела на коне и с презрением смотрела на него.
- Ты жалок! Без своих игрушек ты ничего не стоишь!
Эльфийка тряхнула растрёпанными волосами, пришпорила коня и вихрем понеслась прочь. Дигнар смотрел ей вслед и скрипел зубами от разочарования и ярости. Впервые на его памяти, он не получил того, чего желал.
- Гадство! Гадство! - в сердцах выплюнул он и посмотрел на телохранителей, которые, словно свора выпущенных на волю псов, носились по полю в тщетных попытках поймать Эстениша.
Псевдоэльф, похоже, мало что соображал. Высоко задирая колени, прыгал то в одну, то в другую сторону, ловко уворачивался от стремительных бросков фантошей, однако далеко не убегал. Петлял, как обезумевший заяц, и беззвучно орал.
"Убивать придурка нельзя, нужен, - мысленно простонал Дигнар и дёрнул нити связи: - Магия вам на что, дебилы?" Крикнул и удовлетворённо хмыкнул: Эстениш с размаха рухнул на землю, точно ему подножку поставили, и Лис со Змеем тотчас подхватили его подмышки.
Наследник скрестил руки на груди, наблюдая, как взмыленная, тяжело дышащая группа фантошей приближается к нему. "Даже ругаться не хочется, просто взять и прибить! Всех скопом!" Состроив грозное лицо, он взглянул на Пепла, старшую из игрушек, и нарочито доброжелательно поинтересовался:
- Объясни мне, дружок, когда вы собирались мне рассказать, что с головой у этого бедолаги совсем плохо?
- Мы и сами не ожидали, хамир. Обработка была слишком поспешной и мысли у него изначально путались, но не настолько, чтобы в панику впадать.
Дигнар покосился на притихшего, как мышь под веником, Нырка, знаком велел Лису и Змею подтащить ликанца ближе и, сдёрнув с его головы геб, ласково посмотрел в знакомые зелёные глаза:
- Что не так, Оникс? Не бойся, ответь своему хамиру.
Эстениш жалобно всхлипнул и бессильно уронил голову на грудь:
- Я не… Вы хотели её… А я… Это ужасно! - неожиданно связно выпалил он и, подгоняемый мыслью о том, что ему, наконец, позволили говорить, запричитал: - Я сам хотел бы знать, что со мной не так! Нет, не так! Я хочу понять, кто я. Я знаю, что Оникс, но тогда почему вы говорили эльфийке, что я сбежал? Я же здесь! Или не я? Я запутался! А, когда Вы хотели её… Я испугался! Зачем Вы так? Она же женщина! А с женщиной надо по-доброму. Так учил меня отец!
Эсти осёкся и, вскинув голову, потрясённо вытаращился на Дигнара. Нет, он не вспомнил, кем является на самом деле, но последние слова ошеломили. Юноша задрожал, не понимая, почему в его эльфийском сознании в качестве родственника фигурирует немолодой бородатый человек в запачканном мукой фартуке.
Наследник сердито зыркнул на фантошей и улыбнулся потерянному, раздавленному ликанцу:
- Соберись, Оникс. С тобой действительно происходит что-то странное, но это поправимо. Как только мы остановимся на ночлег, товарищи помогут тебе стать прежним. - Он обвёл угрожающе вопросительным взглядом фантошей, и те интенсивно закивали. - Всё будет хорошо, малыш, обещаю. - Дигнар похлопал развозчика по щеке и настойчиво спросил: - Ты веришь мне, Оникс?
Эсти нервно всхлипнул и расслабился, растекаясь под властным взглядом узких, змеиных глаз:
