Словно почувствовав презрение эльфа, бывший жрец поднял голову:

- Поболтали и будет!

- Но Вы не рассказали мне главного.

- Ты услышал более чем достаточно! Остальное не важно!

Артонаш зло оскалился, провёл рукой над костром, и пламя окрасилось в яркий бирюзовый цвет. "Сейчас убивать будет, - понял эльф, лихорадочно оценивая своё состояние. - Встать смогу, а дальше… Но выбирать не приходится. Нужно выбрать момент и ударить - решительно и наверняка!" Старательно изображая неуверенность и слабость, Оникс сел и с опаской взглянул на белобрысого мага:

- Я ведь не сбегу, не смогу просто. Почему бы Вам не закончить рассказ? Я хотел бы узнать, как Вы жили все эти годы, столетия.

- Как жил? - Артонаш покраснел и яростно сверкнул чёрными глазами. - А ты не понимаешь? Один! В глуши! И обряд за обрядом! Видишь, во что превратился? На человека уже не похож!

- Зачем? - тихо спросил фантош, поднимаясь на ноги.

- Чтобы помнить!

- А как же месть?

- Месть - удел слабаков!

- Разве?

Травянисто-зелёные глаза сковала стужа, а в голове тихим шёпотом зазвучало: "Таар… Лине… Каен… Дале… Саан…Шуам…" Оникс тряхнул головой, не позволяя горю затмить рассудок, и ледяным тоном произнёс:

- Бездействие - трусость! Жить ради того, чтобы тихо скулить ночами, оплакивая потерянную власть - недостойно! А убивать ради продления своего никчемного существования - мерзко!

- Да как ты смеешь, щенок! - взревел Артонаш и, теряя контроль, вскинул руки. - Я сотру тебя в порошок!

- Это мы ещё посмотрим! С сопливым юнцом справиться не проблема, а что скажешь, если перед тобой окажется фантош?

- Откуда ему взяться?.. - Теригорн осёкся и с недоверием вытаращился на пленника. - Ты? Не может быть!

- Отчего же? Неужели ты думал, что фантоши постоянно носят чёрную одежду и прячут лицо? Согласись, это чересчур вызывающе и нелогично. Убийца должен подкрадываться к жертве незаметно, а не сообщать о своём присутствие заранее. Хотя… Можно и сообщить. Мне, в сущности, всё равно.

- Ленточки! - Лицо Артонаша исказилось животной яростью. - Атака!

В шаге от Оникса, прямо из земли, вырвались сотни тонких белых нитей. "Сейчас или никогда!" - отчаянно подумал фантош и ударил. Огненный шквал испепелил червей, точно сухую траву, и двинулся на Артонаша.

- Стена! - завопил бывший жрец.

Воздух перед ним уплотнился, потемнел, и огненный шквал мириадами тлеющих искр рассыпался по прелой листве.

"Теперь точно конец", - устало и отстранённо подумал Оникс. Сине-зелёное пламя костерка резало глаза, ноги подрагивали, словно после многокилометровой пробежки. Хотелось опуститься на землю и закрыть глаза, но эльф продолжал стоять, неотрывно глядя на приближающегося мага. Он знал, что умрёт, и желал лишь одного - умереть с гордо поднятой головой, так, как не смог умереть главный жрец Артонаш полтысячи лет назад.

- На колени! - рыкнул Теригорн, и Оникс широко улыбнулся:

- Много чести, урод.

Артонаш взвыл и замахнулся, намереваясь разбить наглецу лицо, но кулак замер в воздухе, не достигнув цели. Чёрные глаза беспомощно распахнулись, а руки потянулись к горлу, пронзённому короткой тёмной стрелой с серебристым оперением. С губ сорвался булькающий звук, и, пошатнувшись, Теригорн рухнул к ногам своей жертвы.

Оникс растерянно взглянул на тонкий плоский наконечник из голубого металла, торчащий между шейными позвонками мёртвого жреца, и медленно повернулся, уже догадываясь, кого увидит.

- И за что мне всё это? - пробормотал он и, внутренне сжавшись, взглянул на колоритную парочку, спокойно стоящую шагах в двадцати от него.

Эльф и гном. Федералы.

- Добрый день, - вежливо произнёс гном, словно они стояли не в глухой чаще леса, а в дворцовом зале, и приподнял высокую широкополую шляпу, утыканную крохотными серебряными гвоздиками.

Оникс не ответил: лично ему день добрым не казался. Поджав испачканные сине-бурой жижей губы, фантош скрестил руки на груди и вопросительно уставился на неожиданных спасителей.

Весьма примечательная парочка. Невысокий коренастый гном с тёмно-жёлтыми волосами до плеч, с короткой окладистой бородкой, обрамляющей простодушное лицо с крупными чертами и выразительными глазами насыщенного сиреневого цвета. Наряд гнома заслуживал отдельного описания: приталенный тёмно-коричневый камзол, украшенный такими же, как на шляпе серебряными гвоздиками и подпоясанный жёлтым поясом с пряжкой в форме скрещенных молотов. Узкие чёрные брюки заправлены в щеголеватые, переливающиеся таинственным лунным светом сапоги на высоком толстом каблуке. На фоне разряженного гнома эльф смотрелся бродягой: потёртый густо-зелёный плащ, из-под которого выглядывала серая рубашка, простые тёмные штаны и добротные, но поношенные сапоги. Через плечо перекинут светлого дерева лук без единого украшения. Оникс нахмурился: "Разведчик, из военных. Теперь жди сюрпризов". Впрочем, в нынешнем состоянии до сюрпризов дело могло и не дойти. Один удар и ему конец, даже щит толковый выстроить не получится - сил нет. И Оникс решил, что, как и в случае с Артонашем, лучший вариант это тянуть время. Скрипнул зубами и продолжил молча разглядывать родича.

Эльф не так давно прошёл обряд посвящения: на высоком лбу угадывались едва уловимые росчерки церемониальной вязи. Лицо открытое, с тонкими правильными чертами; глаза цепкие, внимательные, анализирующие. Сжатые в полоску губы. "Интересно, он бесится, потому что я фантош или его напарник раздражает? Меня бы точно раздражал. Выпендрёжник какой-то!"

- Добрый день, молодой человек, - повторил гном, но на этот раз шляпу приподнимать не стал. Немного подождал, нахмурился и, поняв, что ответа не услышит, обиженно осведомился: - Язык что ли проглотил? Или демонстративно хамишь?

Оникс дёрнул плечом: мол, понимай, как знаешь, и, продолжая смотреть на эльфа, осторожно потянулся к хамиру.

- Она без сознания, - неожиданно произнёс ушастый, шагнул к Гедерике, но перед ним вырос фантош:

- Не подходи!

Сжатые кулаки и пылающие яростью глаза заставили федерала замереть. Он в замешательстве смотрел на измотанного, полуживого мальчишку. Бледный, под глазами чёрные круги; золотисто-каштановая коса растрёпана; на лице и руках поджившие красные полосы. "Великий лес! Как он собирается драться со мной?.." Эльф сомневался, что в таком состоянии родич вообще способен колдовать. Зато Оникс сомнений не испытывал, ибо не мог противиться установкам, что заложил в него мастер Кальсом. А "защищать хамира до последнего вздоха" была главной из них.

- Ага, заговорил наконец, - проигнорировав агрессию родича, эльф тепло и дружелюбно улыбнулся: - Может, познакомимся? Меня Йоль зовут, а тебя?

Федерал потерял интерес к Гедерике, и желание убить его исчезло. Оникс немного успокоился, вгляделся в доброжелательные голубые глаза, и тут до него дошло, что и каким тоном спросил эльф.

"Как с маленьким! Он что, как Дигнар, считает меня юным трепетным созданием? Бред какой-то!"

По сердито сдвинутым бровям Йоль понял, что избрал не совсем верную тактику, и следующую фразу произнёс сухо и твёрдо:

- Если хочешь, чтобы мы помогли девчонке - назовись!

"Ответить? Да ни за что! Представляться родичу кличкой унизительно. Оникс! Как домашнее животное!" Фантош побледнел, а травянисто-зелёные глаза упрямо блеснули.

- На этот вопрос может ответить только хамир! Правда, придётся подождать.

- Эта девочка - хамир? - подал голос гном и ошалело посмотрел на напарника: - Что происходит, Йоль? Почему нам не сказали?

- Заткнись, Найлин!

Оникс презрительно скривился. Он с самого начал не верил, что федералы оказались в чаще Бершанского леса случайно, и чудесное спасение от их рук воспринимал как ловушку. Оставалось выяснить, кто эту ловушку расставил, и предположения у него были.