— А вот я так не думаю, — мрачно возразил Малх. — Если нам не помогло такое количество серебра и оружия, то простые обещания уж точно ничего не смогут решить.

Бостар не видел выхода из положения, за исключением тех, которые вели к серьезной потере лица. Хотя он и его товарищи были малочисленны, они являлись представителями более грозной силы, чем эти головорезы. Подчиниться требованию вождя означало выказать страх, а следовательно, слабость со стороны их командующего. Ему пришла в голову новая идея, и он прищурился.

— Можно пообещать ему личную встречу с Ганнибалом, — выпалил Бостар. — Предложить союз между его народом и Карфагеном, к обоюдной выгоде.

— Мы не уполномочены предлагать такое, — рыкнул Сафон.

— Безусловно нет, — сухо ответил Бостар. — Но, с другой стороны, это не похоже на уступку.

— Мне нравится, — тихо согласился Малх и внимательно глянул на Сафона, а тот, в свою очередь, слегка пожал плечами. — Думаю, это лучшее, что у нас есть. Говори.

Бостар спокойно изложил их предложение.

Вождь тут же яростно оскалился и изрыгнул длинную и гневную ответную фразу. Говорил он так быстро, что Малх и Сафон не поняли большую часть слов. Но Бостар даже не стал переводить, прежде чем ответить. Телохранители вождя и бородатый верзила одновременно шагнули вперед. А остальные воины авсетан, вошедшие следом за карфагенянами, тут же разошлись в стороны, окружая их.

— Что он там сказал, во имя всех богов? — требовательно спросил Малх.

Губы Бостара вытянулись в линию.

— Что авсетанам нет нужды в союзе с вшивым сыном финикийской шлюхи.

Сафон сжал кулаки.

— И что ты ответил? — спросил он.

— Я сказал, что немедленные и искренние извинения наверняка заставят Ганнибала смилостивиться, когда сюда придет его войско. В противном случае он и все его племя будут полностью уничтожены.

— Хорошо сказано! — похвалил его Малх, хлопнув по плечу.

Даже Сафон поглядел на Бостара с завистливым восхищением.

Малх оглядел сомкнувшееся вокруг них кольцо воинов.

— Похоже, наш путь окончится здесь, — жестко резюмировал он. — Мы никогда не сможем отомстить за Ганнона. Но мы можем умереть достойно. Как мужчины!

Повернувшись к своим воинам, он повторил последние слова. И с радостью увидел, что они все как один взялись за оружие.

— К бою готовы, командир, — тихо доложили командиры двух отрядов.

— Подождите, — перебил их Сафон. — У меня появилась новая идея.

Не спрашивая одобрения Малха, он обнажил меч и вышел вперед, прямо к бородатому верзиле, который насмехался над ними, когда они только прибыли. Тот мерзко оскалился.

— И этот чудила действительно умеет сражаться? — на сносном иберийском спросил Сафон.

Вождь авсетан не поверил своим ушам. Карфагенянин едва доходил воину до плеча.

— Это мой старший сын. Его еще никто не побеждал в поединке.

— Что он делает? — шепотом спросил Малха Бостар.

Отец встревоженно взглянул на него.

— Не знаю, но надеюсь, что боги благоволят ему.

Сафон возвысил голос:

— Если я возьму верх над ним, то ты извинишься, примешь дары Ганнибала и позволишь нам уйти. А когда прибудет наше войско, беспрепятственно его пропустишь.

Вождь рассмеялся, как и все, кто слышал слова Сафона.

— Конечно. А если проиграешь, он получит в награду твою голову и головы твоих товарищей.

— Другого я и не ждал, — бесстрашно ответил Сафон.

Вождь безразлично пожал плечами. По его команде воины выстроились в большой круг. Малх перехватил инициативу, и его воины тоже протолкнулись вперед и стали плечом к плечу с авсетанами. Так сама собой была организована арена, где должен был начаться смертельный бой. Малх и Бостар встали впереди. Многим авсетанам это не понравилось, и они принялись отталкивать карфагенских воинов, пока их не остановил злой окрик вождя. В окружении телохранителей он занял место прямо напротив Малха.

Сжимая в руке обнаженный меч, Сафон двигался сквозь коридор из злобных враждебных лиц. Позади него, всего в паре шагов, шел верзила, которого приветствовали с хищной радостью. Когда они оказались в центре круга, авсетаны сомкнули ряды. Двое противников встали на расстоянии в дюжину шагов. Сафон был вооружен мечом и кинжалом. Верзила презрительно отложил в сторону саунион и щит, оставив себе лишь длинный прямой обоюдоострый меч. Со стороны силы были явно не равны.

У Бостара перехватило дыхание. Сафон был опытным мечником, но ему никогда не приходилось биться в такой ситуации. Судя по сжатым губам отца и его окаменевшему лицу, Малх думал о том же. Что бы Бостар ни думал о Сафоне в последнее время, ему вовсе не хотелось, чтобы брат проиграл бой этому великану. Прикрыв глаза, он принялся молиться Баал Сафону, богу войны, прося помочь брату, помочь им всем.

Сафон двинул плечами, расслабляя мышцы и обдумывая наилучшую тактику боя. И зачем он бросил такой глупый вызов? Объяснение было простым. С тех пор как Бостар спас жизнь Ганнибалу, зависть Сафона не знала границ. Между ними всегда было соперничество, но сейчас дело зашло слишком далеко. Прошли месяцы с тех пор, как они покинули Сагунт, и внешне Сафон поддался на попытки Бостара покончить с враждой, но чувство враждебности глубоко въелось в его душу, будто зловредная опухоль. Возможно, сейчас он сможет удовлетворить свою уязвленную гордость. Сафон оглядел бугры мышц противника, стараясь не отчаиваться. Какой у него шанс победить? «Единственное, что может мне помочь, — это скорость», — понял он.

Вождь поднял правую руку, и повисла тишина. Глянув на обоих противников, он убедился, что оба готовы, и резко бросил руку вниз.

С оглушительным ревом воин бросился вперед, высоко подняв меч. С его точки зрения, бой должен был кончиться быстро. И жестоко. Подбежав к карфагенянину, он нанес удар немыслимой силы. Но вместо того чтобы рассечь плоть, лезвие со свистом рассекло воздух и ударилось в усеянную камнями землю, высекая сноп искр. Сафона уже не было перед ним, он неуловимым движением ускользнул за спину противнику. Воин заревел от гнева и развернулся. Снова ударил по Сафону, и снова тщетно. Но, похоже, его это не волновало. Имея превосходство в силе и длине рук, а также более мощный меч, он обладал очевидным преимуществом.

Одной скорости недостаточно, подумал Сафон и отчаянно увернулся от выпада, способный пробить не только бронзовый нагрудник, но и грудную клетку, попади он в цель. Пока что стеганая льняная туника защищала вражеского воина от режущих ударов, которые успевал нанести Сафон. Для того, чтобы добиться чего-то большего, ему нужно подойти на более близкое расстояние, а это смертельно опасно. Отступая от злобно скалящегося противника, Сафон не заметил, как один авсетанский воин выставил ногу. Спустя мгновение он упал на утоптанную землю, к счастью, не выпустив меч.

Вражеский воин двинулся вперед, и в его глазах Сафон увидел свою смерть. Подождав, когда противник взмахнет мечом, он изо всех сил оттолкнулся и перекатился к центру круга. Позади себя он услышал, как клинок верзилы с грохотом ударил в землю. Зная, что сейчас быстрота важнее всего, он кувыркался еще и еще, прежде чем встать. Воздух наполнился злобным смехом авсетан, а воин-гигант вскинул руки, предвкушая победу. Мысль о бесчестье разозлила Сафона. Он хорошо понимал, что обычными способами этот бой не выиграть. Пора бросать кости. Воспользоваться шансом. Левой рукой он достал кинжал, не обращая внимания на насмешливые крики, вызванные его последним действием.

Глубоко дыша, Сафон ждал. Ему было нужно, чтобы вражеский воин сделал мощный рубящий удар по горизонтали. А единственным способом спровоцировать громилу на такое было стоять на месте, не защищаясь. Чистейшая игра. Если противник не среагирует нужным образом и не попадется на приманку, Сафон мертвец. Но ему больше ничего не приходило в голову. Уже приближалась усталость, и он опустил плечи.

Воин-гигант пошел к нему, ухмыляясь.

Сафон вздрогнул, поняв: противник решил, что он сдается. Но не пошевелил ни одним мускулом.