Случай, произошедший через неделю, заставил всех остальных членов кафедры по-новому посмотреть на Таню. Как обычно после практических занятий Варвара Кондратьевна собиралась идти на лекцию к студентам — второкурсникам. Но на перемене к ним на кафедру пришел заместитель декана Марук и сообщил, что всех заведующих кафедрами срочно вызывает к себе на совещание ректор института. Варвара Кондратьевна недовольно нахмурила брови и поджала губы:
— Я не могу пойти к ректору, у меня сейчас лекция. Вместо меня пойдет Татьяна Олеговна, — вдруг заявила она, что привело всех собравшихся в немалое удивление.
— Но ректор просил прийти заведующих лично, — ничего не понимая, настаивал на своем замдекана.
— Татьяна Олеговна по сути является моей правой рукой. Она в курсе всего, что происходит на кафедре и, поэтому я посылаю ее вместо себя. Так и объясните, пожалуйста, ректору, — отрезала Варвара Кондратьевна и решительно отправилась читать лекцию.
Татьяне ничего не оставалось как вместе с Маруком отправиться к ректору, который, увидев Танюшку и услышав от Марука объяснение ее присутствия, сильно удивился. После этого случая к Тане на кафедре стали относиться с каким-то фальшивым уважением. Подспудно она почувствовала это, но очень надеялась, что вскоре все снова будет по-прежнему.
Татьяна все еще витала в облаках и жила последней прощальной встречей с Андреем, вспоминая его нежные слова и поцелуи. Но от Андрея вестей больше не было. Несколько раз Танюшка заходила к его матери, но тетя Зина тоже жаловалась на отсутствие от сына писем и звонков. Только к Новому году от него пришла поздравительная открытка, да и то, судя по почерку, поздравление было написано рукой его жены. Но Таня не унывала и не падала духом, она верила в то, что когда-нибудь они с Андреем будут вместе. А если Андрей не писал и не звонил, значит время еще не наступило. Надо было ждать.
Новый год Татьяна провела вместе с Зоей и Виктором, они ездили в деревню к его маме. Отец Виктора несколько лет тому назад ушел из семьи к другой женщине. Мать Виктора, Лидия Арсеньевна, была высокой стройной женщиной среднего возраста с основательно поседевшими волосами. Требовательная и строгая, она работала медсестрой в местной поликлинике. К Зое она с первых дней относилась с каким-то недоверием, наверное, ревновала к сыну. Хотя Зоя и изо всех сил старалась угодить своей свекрови. Поужинав и обновив стол для встречи Нового года, подруги остались одни. Зоя, убедившись в том, что их никто не слышит, призналась:
— Как хорошо, что я не послушала Виктора и не согласилась жить в доме его матери. Мне кажется, я бы дольше недели здесь не выдержала. Мы гостим у нее всего лишь каких-то два часа, а я чувствую на себе каждый ее недовольный взгляд.
— Да, ты права, взгляд у твоей свекрови тяжелый. Мне самой становится неловко, когда она смотрит на меня. Не переживай, Зоя, когда у вас появятся дети, она немного оттает, смягчится. Все будет хорошо. Все свекрови ревнуют своих сыновей к снохам. С твоим талантом ладить с людьми непременно все образуется, — Таня знала о беременности подруги, правда срок был совсем небольшой.
Весь последующий вечер тоже прошел в натянутой обстановке. Не зная, как спасти ситуацию, Таня с Зоей уткнулись в телевизор и старались не обращать внимания на зловредную свекровь. Виктор либо привык к тяжелому характеру своей матери, либо делал вид, что ничего не замечает.
На следующий день после встречи Нового года, наконец нарушив длительное молчание, позвонил "Акимыч". Он поздравил Таню с Новым годом, поинтересовался, где и как она его провела, признавшись, что весь вечер не мог к ней дозвониться. Затем Вячеслав осторожно завел разговор об Андрее. После того как Танюшка с сожалением сообщила, что от Андрея у нее никаких вестей, его голос заметно повеселел. Они вновь долго беседовали как в прежние времена, делясь своими проблемами и успехами.
Как-то в институте, выходя из аудитории, Татьяна случайно повстречала в коридоре профессора Щетинина. Увидев Таню, старичок очень обрадовался:
— Танечка, как ваши успехи? Я слышал, вы уже преподаете?
— Да, спасибо, у меня все хорошо, Алексей Ильич, — скромно отвечала Татьяна.
— Слышал, слышал, как вас расхваливала Варвара Кондратьевна. Что ж, у меня тоже хорошая новость. Я как раз собирался разыскать вас, а вы сами попались мне навстречу. Как говорится, на ловца и зверь бежит. Профессор Аросов уже прилетел из Москвы. Завтра часика в три приходите к нам на кафедру, он хочет лично с вами познакомиться, — сообщил Щетинин и, пожелав Тане успехов, ушел на свою кафедру.
Профессор Аросов оказался пожилым слащавым мужчиной, у которого по всему телу как сорняк росли густые черные волосы. Они торчали у него отовсюду: из ушей, из носа, на груди из-под воротничка и даже на спине можно было заметить, пробивающиеся сквозь ткань накрахмаленной голубой рубашки, мелкие черные волосики. Наслаждаясь оказанным ему почетом со стороны провинциальных преподавателей, он, то и дело покручивая на пальце солидный золотой перстень, вальяжно восседал на самом видном месте и вожделенно заглядывался на проходивших мимо студенток в коротких юбочках. Щетинин представил ему Татьяну, щедро рассыпаясь в похвале. Анатолий Арменович пристально посмотрел на Таню, пригласил ее сесть рядом и, задав несколько вопросов, многозначительно улыбнулся. Татьяне почему-то стало как-то неуютно и неприятно находиться в обществе профессора. Через некоторое время Танино предчувствие подтвердилось, рука профессора, скрытая длинной бирюзовой скатертью стола, незаметно для других легла на ее колено. Танюшка машинально отдернула ногу и постаралась поскорее улизнуть от назойливого старикашки. При первой же подвернувшейся возможности, сославшись на срочную работу, она наспех распрощалась с присутствующими.
В завершении рабочего дня к ним на кафедру заглянул Алексей Ильич и радостно сообщил Тане, что Аросов остановил свой выбор на ней.
— Поздравляю вас, Танечка. Вы очень понравились Анатолию Арменовичу, он решил руководить вашей научной работой. Зайдите, пожалуйста, завтра с утра еще раз к нам на кафедру, Аросов хочет обсудить с вами кое-какие детали. А теперь, разрешите откланяться, — и Щетинин ушел, весело насвистывая себе под нос какую-то веселую мелодию.
Прав был "Акимыч", говоря, чего ты меньше всего хочешь и всеми силами стараешься избежать, обязательно с тобой произойдет. Сообщение Щетинина вызвало у Татьяны желание провалиться сквозь землю, ей вовсе не хотелось иметь Аросова научным руководителем. Неужели Алексей Ильич не мог продолжать руководить ею, ведь он был теперь доктором наук. Спустившись в вестибюль, Татьяна увидела другую кандидатку в аспирантки по творчеству Маяковского, молодую преподавательницу кафедры русской литературы, которая тоже была представлена Аросову. Преподаватель Оловянникова, полноватая с мужскими манерами женщина, громким грубым голосом с кем-то возмущенно беседовала. Таня намерено замедлила шаг и до нее донеслись обрывки ее разговора:
— Без году неделя в институте, а уже все ей. Я тружусь, не покладая рук, обслуживаю и ублажаю его уже второй день, а он выбрал Иванову, кобель паршивый, — выругалась она в сердцах.
— Иванова? Это та самая лаборантка с кафедры методики? Так ничего удивительного, Маня, Аросов любит смазливых баб, он будет за них писать диссертацию, а они ласкать и ублажать его.
От этих слов у Танюшки подкатился ком к горлу, ей вовсе не нужно было, чтобы кто-то за нее писал диссертацию. Она привыкла всего добиваться сама. Всю ночь Татьяна не могла сомкнуть глаз, ворочалась, вспоминая разговор Оловянниковой. Наутро Таня приняла твердое решение. Вызвав Щетинина с кафедры, она на одном дыхании облегчила свою душу:
— Алексей Ильич, прошу на меня не обижаться, но я изменила свое решение писать диссертацию по литературе. По воле случая я попала на кафедру методики и уже втянулась и полюбила этот предмет. Поэтому, после поступления в аспирантуру, я буду защищаться по методике преподавания литературы. Простите меня за то, что я вам этого раньше не сказала. До вчерашнего дня меня все еще одолевали сомнения и я колебалась. Пусть Аросов руководит Оловянниковой.
