Разносчик пиццы дошел не спеша до конца коридора, наведываясь по очереди в каждую из комнат, но ничего в них не обнаружил. В просторных помещениях, пропитанных запахом ацетона, успели пока только выбелить стены, выложить паркет и поставить кафельную плитку в ванной и туалете; мебели, кроме двух завалявшихся пластиковых стульев, не было. На втором этаже открылась такая же панорама — пустые необорудованные комнаты, в которых не обнаружилось ни единого укромного местечка, где можно было бы спрятать эскиз нагой девицы.

«Так, значит, на первом этаже никаких тайников нет, на втором — тоже. Остается последний вариант — железная дверь в коридоре. Она, должно быть, ведет в подвал. Ничего, сейчас узнаем, куда она ведет, — подумал про себя Марио и спустился по отделанной мрамором лестнице на первый этаж».

На железную дверь, закрытую на ключ, он обратил внимание сразу, как только очутился в коридоре, но решил сначала осмотреть все помещения, а потом узнать, какие секреты скрываются за ней.

Вегерс начал перебирать связку отмычек и, кажется, уже выбрал нужный инструмент, как вдруг со стороны улицы перед особняком раздался звук приближающихся автомобилей — было их не меньше двух. Марио среагировал мгновенно и, не раздумывая, побежал на второй этаж, чтобы посмотреть в окно балкона, что твориться у калитки.

Марио выключил фонарик, прильнул к окну и увидел, что у калитки остановились два автомобиля — БМВ Х5 Фредерика Моро и какой-то темный лимузин.

Моро вышел из своего внедорожника и подошел к железным воротам дома. Водитель лимузина оставался на своем месте, очевидно, не собираясь выходить на улицу.

Тяжелый замок лязгнул, Фредерик зашел во двор и направился к входной двери, не замечая ничего подозрительного. Разносчик пиццы подкрался к лестнице и стал наблюдать за его действиями. Моро зашел в сумрачный коридор, не включая свет, так как рабочие не ввинтили лампочку, и подошел к железной двери подвала, стоявшей по правую руку от входа в дом. Открыв ее ключом, он переступил через порог и нажал на кнопку выключателя на стене — в подвале зажегся электрический свет и Марио заметил, что за дверью кроется крутая бетонная лестница. Дверь захлопнулась, и изнутри послышался стук каблуков, спускавшихся в подвальное помещение.

В голове Вегерса быстро созрел план — он беззвучно спустился к железной двери, притаился и напряг слух. Из-под пола доносился прерывистый глухой стук, как будто внизу передвигали какой-то тяжелый предмет. Это продолжалось несколько минут, затем шорохи прекратились, и на лестнице снова раздались знакомые твердые шаги. Марио, натянувший на лицо вязаную шапку с прорезью для глаз, примкнул к стене у железной двери и стал поджидать Моро.

Дверь открылась и в тусклом свете лампочки, освещавшей лестницу, вырос силуэт Фредди Букмекера, с прямоугольным пластиковым пакетом в правой руке.

— Полиция! Не двигаться, руки за голову! К стене! — грубо крикнул Марио и, схватив опешившего Моро за шиворот, прижал его лицом к стене. — Дом окружен, твой подельник тоже задержан! Внизу кто-нибудь есть?

— Нет, нет! — дрожащим голосом ответил Моро, — никого нет…

— Да не кричи ты так, не глухой я, — уже нормальным голосом сказал Вегерс, — у тебя в пакете картина лежит, да?

— Я не буду отвечать на вопросы без адвоката…

— Ладно, это ваше право, — поднимая с пола пакет, в котором была завернута картина, сказал Марио, продолжая изображать из себя мнимого полицейского, — в каком кармане у вас лежит мобильный?

— В правом. в правом кармане брюк.

— Ладно, а сейчас пошли вниз. Сидите на месте и не двигайтесь без приказа. Мы проведем нужные процедуры и позвоним вашему адвокату, — разносчик пиццы проверил карманы брюк хозяина дома и повел его вниз по лестнице.

Вегерс завел Фредди Букмекера в тесный подвал, заставил его встать лицом к стене, сам поднялся наверх, разбил мобильный телефон хозяина, и, закрыв за собой железную дверь, бросился к одному из окон на задней стороне дома. Нужно было вырваться из особняка до того, как Моро поймет, что никакого полицейского на самом деле не было.

«Надо же, как реалистично у меня получается роль полицейского, — перелезая через забор, подумал запыхавшийся Марио, — да, лучше б я в актеры пошел, вместо меня сейчас дублеры бы лезли через заборы и бегали… Блин, какое дикое везенье-то! Букмекер, видимо, собирался перевезти картину в другое место, а я ему спутал все карты.».

Вегерс очень быстро преодолел расстояние от особняка до магазина мебели, не встретив на своем пути нежелательных свидетелей или полицейских патрулей, что было еще лучше, и очутился у своей синей малолитражки. Разносчик пиццы сел в машину (ее он взял напрокат утром), снял с головы шапку и очки, затем взял самодельный автомобильный коврик, сделанный из двух кусков полимерной ткани, склеенных так, чтобы получился карман, и вложил в него картину, завернутую в полиэтиленовый пакет.

Этот самодельный «аксессуар» был положен под резиновый коврик, лежавший перед пассажирским сиденьем сбоку от водителя, имитируя обычную прокладку, предназначенную для впитывания лишней влаги и грязи.

Закончив со всеми манипуляциями, Марио тронулся с места и поехал в сторону кладбища, находившегося в Северном районе столицы, предварительно позвонив по мобильному телефону двум сообщникам «Железного».

Синяя легковушка проехала мимо круглой площадки, окруженной деревьями, на которой рядом друг с другом стояли гранитная мужская фигура и белая беседка из железа и бетона, сбавила скорость и остановилась за красным автомобилем, в котором сидели двое молодых мужчин лет, примерно, двадцати пяти.

— Привет, ребята, ждете кого-то? — Марио вышел на улицу и подошел к водителю красной машины, сидевшему за рулем с сигаретой в руках.

— Тебе горячий привет от «Железного», — низким голосом ответил бритоголовый водитель с большой наколкой на шее и стряхнул пепел с сигареты.

— Тогда давайте делать обмен.

— Давай. Неси товар, а я посчитаю бабки, — сказал бритоголовый и засунул руку во внутренний карман своей джинсовой куртки.

Марио отправился обратно к своему автомобилю, вытащил пакет с эскизом из самодельного коврика и вернулся к бритоголовому водителю.

— Так… порядок, — убедившись, что в пакете лежит именно то, что требовалось, пробормотал соучастник «Железного». — Принимай. Ровно десять.

Разносчик пиццы взял пачку крупных банкнот, обмотанную резинкой, пересчитал быстро деньги и поспешил к синей легковушке. Напарник бритоголового водителя вышел из красного автомобиля, пересел на заднее сиденье и спрятал эскиз в заднюю правую дверцу, превращенную в тайник.

Минут через пять сквер, освещаемый бледными желтыми фонарями, снова опустел, как будто в нем вовсе ничего и не произошло.

Стефан «Железный» Томсен, одетый в черный костюм и черную футболку, сидел на белом стуле с высокой спинкой в последнем ряду и вялым взглядом наблюдал за торгами, временами косясь на сидевших вокруг представителей столичного бомонда. Уютный зал аукциона был сравнительно небольшим и вмещал всего около пятидесяти человек.

Найти себе место в этом помещении, чьи стены были оклеены узорчатыми зелеными обоями, а окна занавешены белым тюлем, было трудно не только потому, что стульев было всего полсотни, но и потому, что организаторы аукциона очень осторожно подбирали участников торгов. Об этом мероприятии, проводившемся не чаще, чем раз в месяц, не сообщалось в прессе, не рассылались приглашения, не было сайта или страницы в социальных сетях, также не составлялся официальный каталог, поэтому только узкий круг заинтересованных лиц знал, что уйдет с молотка.

Вызвана эта чрезмерная осторожность была тем, что большинство лотов[4] попросту были контрабандой (одна крупная группировка контрабандистов регулярно сбывала через аукцион свою добычу). Участники торгов — среди них, кроме влиятельных бизнесменов, встречались даже высокопоставленные чиновники и бывшие имагинерские политики — прекрасно знали, что им предлагают, но это не вызывало у них никакого беспокойства.