Она вновь застучала кулачками по коленям.

— Нет, я ему не звонила. Я испугалась и приехала сюда.

— Ты окончательно завралась, Люси. Да и в то, что Росс тебя шантажирует, верится с трудом. Мне кажется, что вы одна шайка-лейка.

— Нет! Как ты мог об этом подумать, Чес?! Все было так, как я сказала!

Фальшь буквально сквозила в каждом ее слове.

— О’кей. Сейчас сделаем вот что. Пришло время нанести визит Россу. Представляю, какая его ждет неожиданность. Подожди пару минут, мне нужно переодеться.

Не дав Люси и слова сказать, я зашел в спальню и закрыл за собой дверь. Это было сделано лишь для проформы. Тонкая филенка позволяла слышать все, происходящее в гостиной.

Некоторое время в гостиной ничего не происходило, но потом до моего слуха донеслись характерные щелчки. Не было сомнения, она кому-то звонила. Прижавшись ухом к филенке, я ждал. И мои ожидания были вознаграждены сторицей.

— Что делать? Он раскусил мою игру и больше не верит ни единому слову. И речи нет о том, что он заплатит. Я…

Слушать дальше не имело смысла. Я вошел в гостиную.

Люси бросила трубку и плюхнулась в кресло.

— Вот уж не ожидал услышать такое. Купиться на такую дешевую провокацию! О’кей, так моя догадка верна, ты действительно работаешь с ним в паре.

Если бы взгляд Люси обладал соответствующей энергией, я превратился бы в горку пепла. Куда девалась молодость, красота, свежесть юной женщины? Передо мной была умудренная жизнью, озлобленная, потерявшая всякую надежду матрона.

— Считаешь себя умником?! — Она буквально плевала слова мне в лицо. — Возможно, так оно и есть. Но баксы придется отдать, не сомневайся. Чем ты докажешь, что это именно я совершила наезд на копа? У нас имеется стопроцентный компромат на тебя. Надеюсь, ты не забыл о снимке, сделанном в гараже? Для суда присяжных подобного свидетельства будет более чем достаточно. Как тебе такая перспектива? Да и как ты можешь доказать, что это именно я была с тобой на пляже?! У меня непробиваемое алиби. Как минимум двое засвидетельствуют, что в момент наезда я находилась в их компании. Так что тебе в любом случае придется выложить денежки. А ведь сумма может и возрасти!

Глядя на искаженное злобой лицо Люси, я вдруг вспомнил о брызгах крови на правом заднем колесе «кадиллака». Если это действительно был наезд, подобного просто не могло быть. От неприятной догадки холодные мурашки пробежали по позвоночнику. Уже в момент осмотра мне показалось, что здесь что-то не так, и лишь сейчас до меня дошел истинный смысл увиденного. О’Брайен был убит еще до того, как его бросили под колеса автомобиля!

— Как же, как же. Вот не ожидал подобного. А ведь это именно вы с Россом убили патрульного. Вот для чего понадобилось заманить меня на пляж в столь неурочное время, а потом разыграть сцену оскорбленной невинности. Но в спешке вы сделали фатальную ошибку. Наехали на труп не тем колесом. Нужно было левым. Левым, Люси, именно левым. А ведь подобная ошибка грозит вам газовой камерой. Тебе и твоему дружку.

Уже в который раз она застучала кулачками по коленкам.

— Я не убивала его!

— Увы-с, не могу в это поверить. Но как здорово все придумано! Одним выстрелом убиваете двух уток. И О’Брайен сходит со сцены, да и меня без особых затруднений можно нагреть на двадцать тысяч баксов.

— Я не убивала его! Никто не сможет доказать это! И если ты не заплатишь, то…

— Как страшно. Не видать тебе вожделенной суммы как своих ушей. Разве что можешь полюбоваться на них в зеркале. На собственные уши, естественно. — Подойдя к окну, я обрезал шнур, на котором висели шторы, и, выдернув его, обернулся к Люси. — Извини, дорогая, но сегодня у меня очень плотный график посещений интересующих меня лиц, и ты в него никак не вписываешься. Время — деньги, в которых ты так нуждаешься. Так что придется тебе побыть здесь еще некоторое время. Но уже не по своей воле.

— Не смей! Что ты себе позволяешь?! Я здесь и минуты не останусь!

— А вот этого не надо. — Я помахал шнуром перед ее лицом. — Ты же пришла сюда по доброй воле, вот по доброй воле и останешься. В противном случае придется применить силу, чего я хотел бы избежать. Силы, понимаешь ли, слишком неравные.

Она метнулась к двери, но я сумел перехватить ее уже на втором шаге. Тут уж было не до галантных манер. Попытка в который раз расцарапать мое лицо ни к чему не привела: захватив левой рукой кисть Люси, правая врезалась ей в челюсть. Этого оказалось достаточно. Ноги ее подкосились, и Люси оказалась на полу.

Понимая, что без сознания она пробудет недолго, связал ей руки, положил на кровать в спальне и, не мешкая, прошел в кухню. Там, насколько я помнил, имелся моток крепкой бельевой веревки. Уже через пару минут Люси была надежно привязана к кровати. Без посторонней помощи освободиться она никак не смогла бы.

Я как раз проверял крепость узлов, когда ока пришла в себя.

— Извини, что пришлось прибегнуть к столь кардинальным мерам. Но я вынужден сделать это, дабы нейтрализовать тебя на какое-то время. Дела, знаешь ли, не терпят отлагательств, так что уж извини за временное неудобство.

— Развяжи меня! — брызгая слюной заорала она. — Ты еще пожалеешь!

Некоторое время я наблюдал за безуспешными попытками Люси освободиться, потом подошел к платяному шкафу и начал не спеша переодеваться.

Облачившись в строгий костюм, соответствующий галстук и темные туфли, я, еще раз мельком взглянув на Люси, направился к выходу.

— Ты куда? — Она ужом извивалась на постели в тщетных попытках освободиться. — Развяжи меня!

— Дела, знаешь ли… Да ты не огорчайся, постараюсь вернуться как можно быстрее.

— Чес, как ты можешь?! Да я…

Не слушая ее воплей, я запер парадную дверь и торопливо направился к машине.

Остановившись возле первого же киоска, я купил несколько утренних газет и бегло просмотрел заголовки. Я ожидал, что репортажи об убийстве Долли и Эда Натай будут помещены на первых страницах, но об этом не было сказано ни слова.

Я решил поехать в бар Слима, где за бокалом пива можно было более внимательно просмотреть газеты и наметить план дальнейших действий.

Бар был практически пуст, но в одной из кабинок я увидел Джо Феллоуза. Он сидел с незнакомым мне человеком. Я хотел тут же уйти, но Джо увидел меня и приветственно замахал рукой.

— Чес, давай присоединяйся к нам!

Уходить было неудобно, и я подошел к их столику.

— А я думал, ты играешь в гольф. — Джо указал на свободный стул. — Присаживайся. Познакомься, это Джим Бакли, один из лучших репортеров «Инкуайерера».

— Печально, что редакторы не разделяют мнение Джо. — Улыбнувшись, Бакли пожал мне руку.

Это был невысокий крепыш средних лет с проницательными голубыми глазами. Он с любопытством рассматривал царапины на моей шее.

— Ничего себе! Дорого же тебе обошлась ее любовь!

Джо тоже смотрел на меня с удивлением.

— С кем не бывает. — Я безмятежно улыбнулся. — Парень приставал к девушке, я же, как последний идиот, пытался разыграть роль защитника. Оказалось, что его домогательства ее вполне устраивали, а вот мои действия совсем наоборот. Все могло закончиться и значительно хуже.

Они засмеялись, но по глазам Джо я понял: моему объяснению он не поверил.

— А чего это ты делаешь здесь в воскресенье? — попытался я уйти от скользкой темы.

— С этим проходимцем мы договаривались поехать на пляж и поваляться на песке, — Джо ткнул пальцем в грудь Бакли, — но он вдруг ни с того ни с сего заявляет, что нужно писать репортаж. Вот мы и решили предварительно выпить по бокалу пива. А уж потом я в одиночестве отправлюсь на побережье. Или, быть может, ты составишь мне компанию?

— Я бы с удовольствием, но дел невпроворот. Никак не удается развязаться.

— Знаем мы твои дела. — Джо рассмеялся. — Ей тоже, наверное, не развязаться.

Я сразу вспомнил о лежащей на моей кровати Люси. Сам того не ведая, Джо попал в точку.