В прыжке оборотень ударил мёртвую мразь ногами в повреждённую светом грудь, сбил монстра на пол и без колебаний опустил на череп вампира серебряный клинок, который с лёгкостью рассёк его пополам. На этом моменте бой с ночными тварями был окончен. Слуги одного из богов дольнего мира погибли. Зло наказано и повержено, а испачканное пеплом, прахом, кровью, грязью и мусором побитое добро в лице графа Уркварта Ройхо торжествует.

Однако торжество продолжалось недолго, минут десять, как раз до того момента, когда мы с Рольфом нашли выживших членов рода гунхат, которых осталось всего двадцать семь человек — восемь женщин, пятнадцать детей, котят, как их называл Рольф, и четыре молодых паренька лет шестнадцати. Все, что мы успели, — это вывести их наверх, и тут нас с оборотнем скрутило.

Начинался откат от применения эликсиров, и мне не помогали ни «Полное Восстановление», ни антидот, ни помощь Эри Верека. Тело скручивало и ломало до такой степени, что из сустава выскочила левая рука. От боли хотелось кричать. И я кричал. Но по сравнению с тем, что я выжил, уцелели все люди, которые шли за мной, и те, кто находился в заточении у вампиров, это ерунда. Я знал, что через несколько часов, перетерпев страшные муки, приду в норму и быстро восстановлюсь. После чего займусь осмотром освобождённого от монстров внутреннего пространства Серой скалы, где, как я успел заметить, имеется, чем компенсировать мои старания и риск. Но это будет только завтра, а пока лишь боль, скрип зубов и наши с Рольфом стоны, когда на сплетённой дружинниками веревочной подвеске нас спускали на землю.

Утро следующего дня началось с того, что я проснулся от еле слышного разговора у соседнего костра. Беседовали двое — Рольф и один из юношей рода тунхат. Не торопясь вылезать из спального мешка, я прислушался к тому, о чём они говорили.

— Он меня за шиворот схватил и на верхушку скалы поднял! — донёсся до меня взволнованный ломкий голос молодого оборотня. — Я как больной был, ничего не понимал, шёл, куда направляли, и всё. А потом нас в глухую комнату бросили, и только там мы уже стали понимать, что нам не выбраться. Думали, всё, конец, выпьют из нас кровь вампиры, и спасения нет, а тут вы. Повезло нам.

— Это да, — согласился с ним Рольф, — повезло.

Заминка. Молчание. И вопрос подростка:

— Дядя Рольф, а что с нами дальше будет?

— Не знаю, многое будет зависеть от того, что граф решит. Захочет он нас под свою защиту взять, будем жить, а нет, тогда двинемся к гунзагам, может, они нас приютят. Но к ним три‑четыре дня пути через горы, где опасно. Воинов с нами нет, так что дойдут не все.

— А разве граф может нас с собой не взять?

— Может. Мы для него в общем‑то обуза — женщины, дети и только один боец. Я с дружинниками пообщался, и они говорят, что он готовится к нашествию с севера, значит, ему нужны воины, а не лишние рты. Кроме того, есть опасность, что из‑за нас ему придётся вступить в конфликт с магами и жрецами, которые на нелюдей охотятся.

— Но мы ведь больше люди, чем звери?!

— Тише! Графа разбудишь! Да, это так, мы больше люди, чем ирбисы, но чародеям этого не докажешь. И если они узнают, что один из пограничных дворян взял под свою опеку оборотней, это никому не нужные споры и трения с сильной магической школой…

Налетевший на поляну, где находилась стоянка отряда и спасённые члены рода гунхат, свежий ветерок унёс слова Рольфа, и я подумал, что оборотень прав. Если ирбисы станут моими подданными, я от них почти ничего не получаю, по крайней мере прямо сейчас. Один воин и четыре подростка, которым, чтобы войти в силу, потребуется минимум пара лет, и всё это время их надо опекать, тренировать и тратиться на обеспечение уцелевших оборотней, женщин и детей, продовольствием, жильём и одеждой. Но это ладно, затраты невелики, и я могу их себе позволить. Другое дело, что рано или поздно маги и жрецы узнают, кого приютил граф Ройхо, и возможен конфликт с этими весьма влиятельными и сильными гражданами.

И что делать? Оставить оборотней на произвол судьбы? Такое вполне возможно: самоустраниться от чужих проблем — самый простой вариант. Но я думаю о будущем, и у меня есть уверенность, что выживание рода гунхат положительно скажется на моей дальнейшей судьбе и поможет наладить контакты с другими племенами оборотней, которые живут в северных пустошах. Ведь совершенно понятно, что в борьбе с моими врагами, как внешними, так и внутренними, я буду нуждаться в союзниках, а оборотни, по моим первым впечатлениям, вполне могут ими стать. Они мне — воинов и поддержку, а я могу предоставить им доступ к имперским товарам, оружию и делиться с ними информацией относительно продвижения нанхасов на северо‑запад, к горам Аста‑Малаш и герцогству Куэхо‑Кавейр. Но это произойдёт лишь в том случае, если род гунхат будет находиться в безопасности, а Рольф станет оказывать своему покровителю, то есть мне, добровольное и всемерное содействие во всех моих делах и начинаниях.

В общем, оборотни мне нужны. И, прикинув соотношение плюсов и минусов в этом деле, я принял решение, что ирбисы пойдут со мной и поселятся в лесах невдалеке от моего замка. Понемногу они адаптируются, и Рольф Южмариг отправится в гости к другим оборотням. Но это будет потом, а пока пора вставать.

Я вылез из спального мешка и огляделся.

Раннее утро. Под напором солнечных лучей над ущельем рассеивается густой туман. У реки Имин на сочной зелени пасутся спутанные лошади. Десяток Амата в боевом охранении. Десяток Квиста на скале и вблизи неё прочесывает развалины сторожевой имперской башни. А воины Нереха на отдыхе. Вблизи моего костра — Эри Верек, который поджал под себя ноги и смотрит на огонь, то ли медитирует, то ли мечтает о грядущих находках, которые будут обнаружены в помещениях объекта «Ульбар». Чуть в стороне от основной стоянки — два костра, возле которых расположились ирбисы. И все, от мала до велика, смотрят на меня. Дети — с любопытством. Женщины — с затаённой надеждой. А Рольф, единственный уцелевший мужчина этого рода, прямо и спокойно. Сразу видно воина, он готов встретить удары судьбы и примет любое моё решение без криков и возмущения, с пониманием скрытых причин, которые меня к нему подтолкнули.

— Рольф, подойди! — позвал я оборотня.

Ирбис встал и направился ко мне. И пока он шёл, я заметил, что походка у него не такая, как у обычных людей. Дружинники проходят по стоянке прямыми шагами, быстро и резко. А оборотень — иной. Ноги полусогнуты, и он не идёт, а словно перетекает из одного положения в другое. Мы так передвигаемся, только когда находимся в разведке, а Рольф и его сородичи — всегда.

— Да, господин граф?

Оборотень остановился рядом со мной. Отметив, что на нём чистая одежда и другая пара обуви, наверное, с ирбисами поделились своими запасами воины, я кивнул в сторону костра, где сидели юные коты:

— Я слышал твой разговор с молодыми.

— И что вы скажете? — помедлив, спросил он. — Вы возьмёте нас под своё покровительство?

— Да. — В желтоватых глазах Рольфа я заметил блеск, словно на него вот‑вот слеза накатит, видимо радостная, и добавил: — Но прежде чем это случится, ты должен знать мои условия.

— Какие? — Оборотень моргнул, и снова его взгляд стал обычным, без признаков каких‑либо чувственных порывов.

— Первое — вы становитесь моими вассалами, весь род гунхат, со всеми вытекающими из этого обязанностями и привилегиями. Второе — о том, где вы проживали раньше, как жили и при каких обстоятельствах наши пути‑дороги пересеклись, не должен знать никто посторонний. Третье — все контакты с внешним миром только через меня и близких мне людей. Четвертое — лишь моё слово для вас закон. И пятое — от меня не должно быть никаких тайн. Если я о чём‑то спрошу тебя или кого‑то из членов вашего рода, то должен получить предельно правдивый ответ. Это касается всего — вашей жизни, брачных игрищ, родовых тайн или жизненной философии. Таковы мои условия. Принимаете их — уходите со мной. Нет — значит, каждый сам по себе. Подумай и не торопись ответить. Я многое могу дать, но и немало потребую взамен. Время на раздумья — до вечера.