— Ну, положим, Квали свет удалось вернуть, да и дракона ни одного в округе пока не наблюдается. Всё равно не понимаю, что ужасного в том, чтобы отослать отчёт Перворождённым о здоровье и матримониальных планах младшего на-фэйери.

— Ой-й-й! — сморщился Король. — Ты вот прямо… То такой умный, а то такой дурак! Вопрос не в отчёте! Вопрос в ответе! Их ответе, Перворождённых! Она по документам человек! Как ты думаешь, что они мне ответят? А? А-а-а! Вот то-то!

Квали давно уже затравленно водил глазами с Дона на отца и обратно. Он уже понял, что проблема в нём и Птичке, только ещё не сообразил, какая именно.

— Я… понял… — медленно сказал Дон, что-то напряженно обдумывая.

— А-а-а! По-онял! А вот он, — ткнул пальцем Риан в младшего сына, — ещё не по-онял. А когда поймёт… Вот он, мой сын! Мой! — саданул себя Король в грудь и чуть не слетел с кресла. — Он будет меня не-на-ви-деть! До конца своих дней! Меня! Мой сын! А она: «Приду-умай!» — обиженно изобразил он Рэлиа. Он сидел, сильно наклонившись вперёд, упираясь согнутым локтями в колени. — А я не могу, — поднял он голову и обвёл всех печальным взглядом. — Я, Кроль…, тьфу, Король! Судья! Я! И не, не могу… — развёл он ладошками у лица и безнадежно помотал головой. — И вот, и что? Дай мне вон ту, там есть, я вижу! — потянулся он к бутылке на краю стола.

— Да почему, пап? — похолодел Квали. Он ничего не понимал.

— Если бы вы поженились до этого запроса, вам уже ничего бы не грозило. Ты же знаешь, как под серпы ходят в Храме: если вашей воли нет, так они и не сработают, — повернулся к нему Донни. — А если Перворождённым станет известно о твоих планах до брака, они его не допустят. На Трон не может сесть полукровка, а ваши дети будут ими считаться, хотя по сути будут чистокровными эльфами. Скорей всего, Перворождённые пришлют предписание женить тебя на на-райе, может быть, даже укажут, на ком именно. И твой отец не сможет пойти против прямого указания.

— Не-ет, — выдохнул позеленевший эльф. — Дон! Дон, придумай что-нибудь! Мы… мы сбежим! Пап! Ну, как же так?

— Не суетись, — осадил его Дон. — Дай подумать. Первое, что приходит в голову: Риан, ваш старший сын, по сути, уже не эльф. Я могу попытаться в связи с этим добиться для вас по своим каналам увеличения квоты на детей. Родите ещё одного, вы молоды, время позволяет! Как вам такой вариант?

— Оч-чь мал-вер-вр-ратно… — помотал головой Риан. Он сделал всего пару глотков, потом бутылку отобрал Дэрри, но и этого хватило. Короля стремительно развозило.

— На-фэйери, прекратите! — досадливо поморщился Дон. — Это надо решить здесь и сейчас, а если вы будете пьяны, нам придётся смиренно уползти и поджать хвост, вы этого хотите? — Король активно замотал головой, глаза его тут же вытаращились, он зажал рот рукой и бросился в ванную. Дэрри пошёл за ним, Дон вздохнул и забарабанил пальцами по столу. Ох, Лиса моя, Лиса! Как же ты всё запутала этим удочерением!

— Дон, — нерешительно начал Квали, — но у нас же с ней свет! Как же они могут…

— Квали, вспомни, что ты мне сам — сам! — рассказывал о Перворождённых! Свет у тебя может быть с кем угодно, хоть с овечкой. А наследные на-фэйери — только от на-райе.

Квали вспомнил, охнул и уныло замолчал.

Из ванной Король вылез ещё более несчастным и помятым, чем в предыдущий раз. Зато почти трезвым. Сел в кресло, нахохлился.

— Итак. Вариант второй, — продолжил Дон, как ни в чём не бывало. — Называется «По Лисе». На сколько вы можете задержать свой рапорт?

— Ну… Месяца на четыре… — прикинул Риан.

— Отлично. А в рапорте вы напишете всё, как было, практически полностью. Чтобы было понятно, кто такая Птичка, кто такая Лиса и каким образом их жизни оказались связаны. Не смотрите на меня так, поверьте, иногда честность — действительно лучшая политика. Нужно, конечно, соблюсти грань между честностью и глупостью, но это уже детали, это можно отсечь в процессе, я помогу. Вот смотрите: как вы думаете, сколько времени понадобится Перворождённым, чтобы переварить такой сюжет?

— Год-полтора… — пожал плечами Риан и вдруг расцвёл улыбкой. — Это гениально! Да они два раза под серпы встать успеют, пока эти растениеводы там чухаются! Но… — опять помрачнел он. — Трон.

— Ой, оставьте, на-фэйери, один план — другому не помеха, я могу провести их параллельно, — пожал плечами Донни. — Официально отозвать Дэрри в земли ле Скайн — не проблема, он же сын мой во Жнеце! У них просто не будет другого выхода, только разрешить вам ещё одного ребёнка.

— Не буду я наследным! — вдруг вызверился Квали. — И детей своих не дам мучить, идите в баню вместе с Перворождёнными своими!

— Вот младшего братика вырастишь — и отречёшься! — насмешливо фыркнул Донни.

— Ой, ё… — сморщился Квали.

— А ты думал — в сказку попал? — покосился на него Дон. Дэрри фыркнул и прошептал: «Дерево!» — Но, собственно, я-то об отсрочке думал совсем не для того, чтобы дети имели возможность резво бегать под серпы и обратно. Я хотел получить время на то, чтобы оформить надлежащим образом кое-какие документы, а это будет, боюсь, небыстро, — три пары глаз с недоумением уставились на вампира. Дон обвёл их невозмутимым взглядом. — Как вы думаете, Перворождённых устроит в качестве вашей невестки не на-райе, а на-фэйери? На-фэйери Донн Дроу? Не наследный, увы, но титул передать могу.

— Дро… До… Дроу… Оу… оу… Ох, мне плохо, ох… — схватился Риан за сердце. — Ты… — обличающе наставил он палец на Донни, — Ты — да? Да?! Да??!! О-ох!

Донни, заломив бровь, страшно заинтересовался шитьём на своём манжете. Дэрри вдруг хихикнул, ещё раз — и отчаянно захохотал, задыхаясь, икая и повизгивая. Дон искоса взглянул на него и тоже засмеялся, скаля клыки. Король хмурился и подозрительно разглядывал веселящихся ле Скайн, один из которых восемь лет назад — целую вечность назад — был его сыном, а другой когда-то, неизвестно когда, жил в Донн Дроу и принадлежал к правящей династии дроу, подумать только! И как его угораздило? Дроу никогда не выходят из горы, их видели только вампиры, только на основании их свидетельств о дроу и известно. А теперь он и сам вампир. Или врёт? Очень трудно с вампирами, так трудно! Никогда прямо не посмотрят, вечно глаза отводят, это заставляет в каждом их слове искать второй, подспудный смысл, а из-за этого всё время кажется, что они врут, увиливают, недоговаривают. Или ещё лучше: презирают! И Дэрри такой же теперь, вечно глаза опустит и ресницами хлопает. Будто кокетничает. Это с отцом-то! Риан его как-то раз даже отругал, настолько его это раздражало. «Я с тобой разговариваю, куда ты уставился? Что ты в этом углу интересного нашёл?» А Дэрри даже ухом не повёл. Ресницами занавесился и выдал одну из своих вампирских улыбочек: «Никогда не смотри в глаза вампиру, папа. Это вредно, очень вредно, это все знают, даже странно, что этого не знаешь ты. И не заставляй меня смотреть тебе в глаза, поверь, тебе это не понравится!» И ушёл. И понимай, как хочешь. Когда-то давно, в юности, будучи в Детях Жнеца, общался Риан и с ле Скайн, и с ординарами, но, пока вампиром не стал Дэрри, их вечно потупленные глаза не напрягали его в такой степени. Да он и не задумывался над этим никогда, списывал на надменность, заносчивость, на характер, короче. А когда задумался — единственное существо, которое Риан мог расспросить, не опасаясь продемонстрировать свою неосведомлённость, посол райя дэ Терон ле Скайн, так замечательно оказавшаяся давно пропавшим Мастером Корнэлом, попала в ящик на десять лет. Риан поискал, было, информацию в библиотеке, да дела навалились, не до того стало…

— А тебе оно зачем? Вот, что вот ты так уж?.. — подозрительно прищурился Король.

— Уверяю вас, на-фэйери, исключительно шкурный интерес и личная выгода! Даже, я бы сказал, интимного плана, вот, Дэрри меня прекрасно понимает, — улыбнулся Дон. Дэрри понимающе хмыкнул. — Я всего лишь хочу, чтобы моя жена, Лиса, была по возможности счастлива. Или, хотя бы, не питала обиды. Ни на кого. И ничего не боялась. Нет, если вы будете настаивать, я, конечно, объясню, но вам это будет неприятно. Это не политический интерес, это… — покрутил он кистью перед лицом, — скорее, ближе к физиологии. Нашей физиологии.