Никаких кнопок или пультов управления в привычном смысле слова Стерлигов не увидел. Только перед Олегом и Сергеем размещался дополнительный небольшой монитор, на котором высвечивались разноцветные диаграммы и графики. Вглядевшись пристальней, Стерлигов понял, что это данные о состоянии окружающего пространства и самого летательного аппарата. Как управляется аппарат, профессор не стал у Дины спрашивать, заметил только, что на головах Олега и Сергея в отличие от других членов экипажа, были шлемы, вероятно, в них и были встроены датчики управления входящими и исходящими сигналами.

Между тем внешняя картина менялась непрерывно: Светлый остров удалился, и на спокойной водной глади нарисовался следующий остров с мрачными, густо растущими столетними елями и фосфоресцирующим светящимся лучом, обшаривающим окружающее пространство откуда-то из центральной части.

- Стоп! Зависаем! - скомандовал Олег.

- Готово! - через минуту отозвался Сергей.

- Защита!

- Есть.

- Так быстро? - Стерлигов мог поклясться, что никто из сидящих в командирских креслах и не пошевельнулся, чтобы изменить движение космического корабля.

- Мысленные сигналы самые быстрые по скорости и улавливаются, как разность электропотенциалов сверхчувствительными датчиками, расположенными в шлеме, и тут же обрабатываются бортовым компьютером, который и подает команды человека на исполнительные механизмы, - пояснил тихонько Саша.

Внимание! - на экране появился Сысой. Он уже сидел в своем доме спиной к столу, лицом прямо к ним, где по направлению его взгляда, как помнил Стерлигов, находился телевизор.

- Старик не так прост, как кажется, - ахнул про себя профессор. - Пробиться сквозь защиту...

- Внимание всем! - Это Сысой повторил специально для Стерлигова, улыбнувшись ему в экран и тут же посерьезнел. - Ребятушки, торопитесь! Оборотни скоро будут на Черном острове.

- Пеленгуй луч!

- Готов.

Отрывистая перекличка Олега с Сергеем была сигналом и к остальным членам экипажа - Дина быстро трансформировала свое кресло в систему, похожую на сложенный парашют, Саша повернулся к Стерлигову и проделал то же самое сначала с его сиденьем, потом со своим, пояснив,

- Готовимся к аварийной высадке.

- Нас обнаружили, включаю защиту, - бесстрастный голос Олега звучал чуть напряженнее обычного. В следующее мгновение Стерлигов провалился в непонятное пространство, где не было ни законов тяготения, ни протяженности, ни тверди, ни небес.

***

Помню лес. Каждая его ветка в нем была отвратительно жива. Вдалеке слышалось эхо моего голоса, хотя я и рта не открывал. Оно звало меня, манило. Я шел на него со страхом и странным желанием не повстречать звавшего. Ветви хватали меня за плечи, пронзали до костей. Коряги путались в ногах и шипели. Наконец, я продрался на светлую опушку. Все в ней было приятно глазу: щебетали невидимые птички; ласкался невидный ветерок. Приятность была в том, что я не видел на этой опушке ничего! Солнечный зайчик, величиной со стадо слоников, играл на траве, которой тоже не было видать, однако я ощущал ее запах. Мне сделалось отвратительно хорошо и это вдруг насторожило: такой приветливый пейзаж среди враждебного леса. Ох, чую, не к добру! Я велел себе идти дальше, а ноги плясали на месте. "Проснись! - говорил я себе. - Тут западня! Проснись и начни другой сон!" Но нет! Слишком приятно действовала на меня эта местность... Совсем близко зашевелились кусты, которых я не видел, но знал, что они должны быть здесь. Медленно вышел из них вепрь. Его глаза кровавого цвета следили за каждым моим шорохом. Осторожность гнала меня прочь, но сам я оставался невозмутим и чего-то ждал... "Сейчас мне воочию представится откровение!" Животное не спешило нападать, исподволь приближаясь ко мне и потупив рыло. Очень приблизившись, вепрь ухмыльнулся и защекотал мои нервы своими маленькими глазищами. Что-то треснуло, хрустнуло, и было преображение: вепрь принял мой вид, сохранив свою дикую сущность, которая только угадывалась и не замечалась взглядом. Он распростер передо мной свои ручонки-копытца и булькающе хрюкнул: "Обними меня! Сольемся! Не бойся, не отвергай меня! Ты же видишь, как мы похожи! Смелей!" Я вскинулся бежать и... проснулся.

***

- Я виновата, я! - Дина чуть ли не рыдала, ощупывая пустое кресло Стерлигова. - Я должна была накрыть его своим радужным полем!

- Никто не виноват. Двойники нашли самого незащищенного и выдернули его к себе. Пока дедушка на Земле, есть шанс вернуть его прежнее сознание. - Одно хорошо, теперь мы точно знаем, что они уже на острове. - Олег был бледен и беспрерывно утирал пот с лица, но голосом владел и не выдавал тревоги ни интонацией, ни тембром.

...Стерлигов вскинулся бежать и... проснулся. Сильно болела голова в лобной части, будто с размаху ударился обо что-то твердое, но профессор стоял, прижавшись спиной к толстому стволу хвойного дерева и увязнув ногами в ковре из прошлогодней подсохшей хвои.

- Где зверь? - обратился к ребятам, стоявшим напротив. Летательный аппарат исчез, замшелые ели, окружающие небольшую полянку, закрывали доступ слабому солнечному свету.

- Зверь? - те удивленно переглянулись.

- А вот и следы! - заметил профессор, радуясь, что еще не утратил способности помнить, замечать и анализировать странные события. Вдавленные в мягкую почву, следы напоминали раздвоенные козлиные копытца и заканчивались у того самого дерева, которое затормозило Стерлигова. Наблюдалась некоторая странность в их расположении: ближе к дереву два отпечатка исчезали, а оставшиеся вмятины были с сильно вдавленной пяткой, словно зверь привстал на задние лапы.

- Какие следы? - жестко спросил Олег, не сводя сверлящего взгляда с профессора и не добавив привычного уже обращения "дедушка". Догадка, мелькнувшая озарением в мыслях Пал Палыча, заставила его неожиданно для остальных повернуться к дереву и тут же сползти вниз, имитируя потерю сознания. Догадка оказалась верной, передние конечности вепря из кошмарного сна отпечатались на стволе на уровне плеч. Лежа с закрытыми глазами и сжимая голову, как при приступе головной боли, Стерлигов с ужасом обнаружил, что его руки... нет, лапы, покрыты густой шерстью, а щеки и лоб покрывает щетина недельной давности.

- Вам плохо? - голос Дины вывел его из печальных размышлений.

- Слабость..., - профессор боязливо открыл глаза и взглянул на руки: все как обычно - и пальцы на месте, и шерсти нет. Вдруг издалека донеслись громкие звуки, которые он не спутал бы ни с какими другими: "Ган-гон... ган-гон". Насколько Стерлигов помнил из далекой походной юности - так облетали с раннего утра свои владения лебеди. Бледно - розовый туман полз обычно тогда над озером. Полусонные туристы выскакивали на звук из своих палаток и, запрокинув голову и поеживаясь от утренней сырости, скользили взглядами по макушкам деревьев, пока не слышался совсем рядом трубный глас, издаваемый сказочными белыми птицами, вылетающих из-за кромки леса. И все стояли недвижно и заворожено до тех пор, пока белоснежная чудная стая не уплывала вдаль.

Стерлигов стал озираться, отыскивая источник знакомого звука, но, кроме клочка серого неба в промежутках между вершинами елей, ничего не увидел.

- Голова затекла сильно, - пояснил он недоумевающим ребятам.

- Уходим отсюда, - отрывисто скомандовал Олег. Молчаливая компания из четырех парней и девушки рассредоточилась так, что Пал Палыч оказался между Сашей и Сережей. Олег шел впереди, Дина замыкала вереницу.

Не было веселого оживления и сосредоточенности в выражениях лиц невольных попутчиков, и Стерлигов мог поклясться чем угодно, что ребята только внешне походили на его добрых знакомых - такой унылой угрюмостью веяло от них, всегда жизнерадостных и доброжелательных.

- Клоны! - вторая догадка за это утро озарила его.