Выступ оказался гораздо ближе, чем это было видно сверху. Павел наклонился, чтобы посмотреть, что находится под выступом, и увидел вход в какое - то углубление.

- Мальчики, здесь вход, я загляну, потом просто скачусь вниз по склону, - крикнул он, не поднимая головы, чтобы не потерять равновесие. С трудом втиснувшись головой вперед и втянув туловище, Стерлигов в положении скрючившейся каракатицы посидел немного, разминая затекшие икры ног и привыкая к полумраку. Углубление оказалось просторной пещерой со следами пребывания современного человека: у стены в кучке пепла лежала недогоревшая обёртка от жвачки. Наверно, свет от костра и был тем загадочным розовым свечением, что видел предводитель мальчишеской ватаги. Павел Стерлигов, ошеломленный тем, что партизанский лаз оказался намного больше узкой норы, остановился в задумчивости. Когда он привык к рассеянному свету, его глазам открылось ответвление в глубине пещеры. То, что Павел явно не выйдет тем путем, каким сюда попал, не было сомнений.

- Верёвку бы сюда, - вздохнул он с сожалением и, выглянув наружу под нависающий козырек, еще раз крикнул,

- Ребята, здесь лаз глубокий, я пройду дальше. Подождите меня с полчаса, - и подумал, - а управлюсь ли я за это время?

Преодолевая тошнотный приступ клаустрофобии, Павел пополз к коридору. Проход под сводом из влажной красной глины не затруднялся ничем: не чувствовалось недостатка воздуха, коридор был в меру высок, не приходилось сильно наклоняться. На удивление недалеко впереди показался просвет, указывающий на выход, а вправо уходило ответвление, скрытое плотной завесой воздуха, похожего на пар над кипящим чайником. Павел физически ощутил, как непонятный пар упруго сопротивляется под напором его тела, выгибаясь, словно живой организм, и неожиданно перед Стерлиговым открылся каменный каньон колоссальных размеров, что никак не вязалось с глинистой почвой у входа в пещеру. С обрыва каньона смутно просматривалось темное дно. Павел Павлович долго стоял, всматриваясь в мутное месиво, что бурлило на глубине серой бездны. И снова приступ тошноты согнул его пополам, как только он рассмотрел омерзительное зрелище, открывшееся его глазам.

Стерлигов стал свидетелем страшной бойни! Когда-то он читал "желтую прессу", в которой говорилось: каждый месяц исчезает шесть миллионов жителей земли... А сейчас видел воочию: как похищенные миллионы людей с его Земли исчезают в страшных муках! Одни из них корчатся, истекая кровью от ужасных ран, другие зеленеют от спазмов удушья, третьи разлагаются заживо от гнойных язв, четвёртые ползают в своей блевотине, выпрашивая спасительную заветную дозу наркотика...

Крики, стоны... родственники окликивают друг друга!.. Ужас!.. Стерлигов обхватил уши руками... но слышал пронзительные крики: "Сынок! Где ты?"... Дальше случилось и вовсе невероятное: "параллельные люди", двойники несчастных, начали бить баграми бедных похищенных!... В воздухе возник отвратительный запах свежей крови!.. Все нечистоты мира, казалось, были собраны и бурлили здесь в едином адовом котле. Приглядевшись к выступам на краю бездны, Павел не смог отвести глаз, как ему не было плохо: там лежали громадные туши задыхающихся умирающих китов, тут же неподалеку умирающие дельфины в нефтяной пленке покорно испускали тихие звуки... Рядом безучастно сидели пьяные молодые матери, выпаивающие грудных младенцев из бутылочек какой-то смесью, не похожей на молоко или детскую жиденькую кашку. Крошки с явной печатью начинающегося дебилизма на сморщенных личиках не возражали против такой пищи, а более взрослые дети с тусклыми, ничего не выражающими взглядами, безучастно стояли в очереди за шприцом с наркотиком или сигаретой с одурманивающей начинкой. Взрослые мужчины и женщины лежали в клоаке из пищевых отбросов и беспомощно пускали слюни, не изменяя идиотского выражения на лицах.

-Ужас! Что это за ужас!- отшатнулся притаившийся Павел от края смрадной бездны, не в силах наблюдать эту бойню.

- Это конец человечества. Деградация людей с помощью самого человека, - голос прозвучал у Стерлигова за спиной. Павел обернулся.

За спиной появился сердобольный человек из этого мира и сказал:

- Вы против происходящего?

- Зрелище вызывает рвоту! Зачем убивать людей? Не все такие! Это ничтожная часть человечества!

- Хранители Традиции считают, что просто необходимо приносить человеческие жертвы! Они якобы получают общение с Богом только после жертвоприношения!

- Какой ужас!

- Мы тоже так считаем!

- "Мы"?

- Наша организация пытается противостоять правящему клану!.. Гляжу, вы не здешний! Одежды необычные!

- Я случайно попал в ваш мир! И он мне не нравится!

- Свершилось!

- О чём вы?

- Древнее пророчество гласит, что наш мир отрезвеет, когда придет Герой!

- Вы мне льстите!

- Пророчество исполняется!

- Я не герой!

- Так будет, если ты не поторопишься! Смута и хаос захлестнут Землю, когда на нее проникнут двойники с параллельной Земли, - теперь голос звучал у Павла в голове, рядом никто не стоял.

Туман над бездной сгустился и физически ощутимо вытолкнул его в основной лаз. Павел облегченно вздохнул. Все-таки мир намного лучше и прекрасней тех картин, что ему показали. Но он понимал, что есть доля правды в этом ужасном инфернальном видео.

- Мальчишки, наверное, уже заждались, - эта мысль заставила его ускорить, насколько это возможно в тесном проходе, свой шаг. Выход оказался неожиданно близко, через пару сотен метров. Естественно замаскированный корневищами громадных сосен, он находился на границе садовых участков. В просвет между деревьями виднелись фигуры мальчишек, распластавшихся на земле и свесившихся головами вниз в овраг...

- Мальчики, я здесь,- окликнул Стерлигов ожидающих его ребят. В ту же минуту трое взволнованных мальчишек окружили его, вопросительно и восхищенно глядя на Павла.

- Выход в другом месте? - сообразил атаман.

- Да.

- Покажите, мы тоже хотим посмотреть, что там внутри.

- Там много чего непонятного, - ответил Павел и, подумав, добавил, - и страшного...

- Вот здорово! Я знал, что там какая-то тайна, увлеченно продолжал атаман, не замечая растерянности на лицах своих друзей.

- Я, наверное, домой пойду. Ну ее, эту нору, заметил самый нерешительный, тот, что всегда плелся последним...

- Сережка! А кто клятву давал?

- Сережка, Сережка, а чего ты по имени меня назвал... договаривались же молчать.

Атаман сконфуженно умолк и застыл в такой же растерянности, как и его друзья.

Все трое продолжали вопросительно смотреть на Павла. От него зависели их дальнейшие действия. А он и сам не знал, как ему поступить. С одной стороны, хорошо бы вернуться и исследовать пещеру получше, но его поджимало время, а таинственные Врата так и не найдены. Рисковать жизнью мальчишек не хотелось, но они все равно рано или поздно не откажутся от мысли исследовать таинственный лаз.

- Эх, была, не была! Идемте, покажу пещеру. Но слушаться меня беспрекословно!

- Нееееет. - Сергей отодвинулся дальше, - я боюсь под землей, здесь буду вас ждать.

- Точно! Ты будешь на стреме! - сразу же разрядил обстановку атаман, - если через час не придем, беги к спасателям.

- Какие спасатели! Ты что, мальчик! - вскинулся Павел...

- А ты, наверное, прав, - согласился минутой позже, поразившись неожиданной мудрости мальчишки.

- Осталось познакомиться, секреты между нами теперь лишние, продолжал развивать инициативу атаман, - меня зовут Олег, Сережу вы уже знаете, а это - Саша.

Умник молча кивнул головой в знак согласия.

- Я - Стерлигов, ученый. Я не отсюда. Ну что, пойдем в пещеру?

Виктор медленно брел по улицам современного города. Широкие проспекты не сковывали пространство серыми однотипными коробками, как обычно строили в прошлом, двадцатом веке. По первому взгляду невозможно было определить, какого типа эта окраина мегаполиса. Судя по отсутствию больших, огороженных уродливыми бетонными заборами, территорий и нелепо торчащих труб здесь расположился так называемый спальный район, но не бездушно спланированный для каждодневной ночевки, а любовно спроектированный для уютного отдыха. Вдоль просторных тротуаров шириной с проезжую часть выстроились молодые дубки и фруктовые деревья в позднем цвету. Ближе к основной дороге горделиво росли лиственницы с нежной светло-зеленой хвоей и элегантные сосенки, явно оставленные от первозданного леса, органично вписавшегося в городские новостройки. Простор, удобство и гармония с окружающим миром сразу бросались в глаза.