Вот схватился Сурьяпрабха в бою, действуя щитом и мечом, с самим Дамодарой, и, сделав ловкий выпад, разбил меч противника и рассек его щит. Поверг он врага на землю и уже готов был отсечь ему голову, как раздался с небес гневный вопль Вишну. Услыхал Сурьяпрабха этот крик, и узрел самого Хари, и из почтения к нему избавил Дамодару от неминуемой гибели. Того, кто поклонялся ему, избавленного от гибели, взял Вишну с собой и куда-то исчез — ведь бог верному покровительствует и на этом и на том свете. Исчезли вслед за побежденным Дамодарой и все его соратники, а Сурьяпрабха вернулся к отцу, и отец его Чандрапрабха, окруженный советниками, видя сына невредимым и будучи свидетелем показанного им мужества, возрадовался, и все прочие разделили его радость.

Пока все предавались радости и обсуждали случившееся, явился еще один посланец — от царя Субхаты — и вручил Чандрапрабхе грамоту, и министр Сиддхартха ее распечатал и прочел: «Повелителю земли Чандрапрабхе, драгоценной жемчужине высокого рода, с почтением сообщает раджа Субхата, владетель Конкана: кем-то насильно уведена в плен моя дочь. Но стало нам известно, что досталась она твоему сыну, и мы этому рады. И когда бы соизволил ты вместе с названным здесь сыном твоим, Сурьяпрабхой (не ищи каких-либо возражений!), пожаловать к нам во дворец, чтобы мы снова могли лицезреть нашу дочь, словно бы вернувшуюся с того света, и тогда бы мы рассудили, как устроить свадьбу ее!» Когда же на этом закончил Сиддхартха читать послание, ответил согласием раджа Чандрапрабха: «Так тому и быть!» — обрадовался и наградил посланца. Тотчас же повелел он Прахасте отправиться к западным пределам и проводить Чандрикавати, дочь правителя Конкана, к ее отцу. Когда же подымалось солнце, то все они с Сурьяпрабхой на воздушном корабле отправились на запад, сопровождаемые Джанамеджаей. Там раджа Субхата, исполненный радости оттого, что вновь обрел дочь, устроил большой праздник по случаю выдачи ее замуж. И дал он за ней жемчугов и прочих драгоценностей столько, что Вирабхата и все другие цари устыдились своих даров. Пока пребывал Сурьяпрабха в доме тестя, прибыл туда из Лаванаки вестник царя Пауравы и передал Чандрапрабхе такое послание от своего господина: «Похитил достойный Сурьяпрабха мою Сулочану, но это меня не огорчает. Но почему бы не привести ее в мой дом, так, чтобы мы как полагается сыграли бы свадьбу?» Выслушал Чандрапрабха посла, наградил его, велел Прахасте доставить Сулочану к ее отцу. После этого Сурьяпрабха, сопутствуемый всеми, и Субхатой в том числе, на воздушном быстром как мысль корабле примчался в Лаванаку, а там щедрый царь Паурава устроил свадьбу Сурьяпрабхи с Сулочаной и осыпал их драгоценными камнями. А пока все там радовались и веселились, пожаловал к Чандрапрабхе вестник от Сурохи, повелителя страны Чин. И этот царь в своем послании просил, чтобы ему вернули дочь, и все пожаловали к нему в дом — нужно совершить свадебный обряд как положено. Обрадовался тому Чандрапрабха и велел Прахасте отправить ее домой. А на другой день Чандрапрабха с Сурьяпрабхой и всеми прочими отправился в страну Чин.

Прибыли они туда, и навстречу им вышел раджа. Ввел он их в свой дворец, и устроил свадебный обряд — выдал дочь свою Видьютмалу за Сурьяпрабху, и дал ей в приданое бессчетно золота да камней драгоценных, могучих слонов да разных коней, одежд, шелка чинского и всего прочего.

После того как отпраздновали свадьбу, Чандрапрабха и все прочие по просьбе Сурохи в радостях и удовольствиях провели в стране много дней, а сколько тех дней было, того никто не знает. А Сурьяпрабха вместе с Видьютмалой, сверкавшей красотой, подобной грозовому небу, обрамленному венцом из молний, наслаждался юностью и богатством и всеми возможными радостями в доме тестя вместе со своими родичами и любимыми супругами. Потом, посоветовавшись с Сиддхартхой и другими министрами, отпустил одного за другим Вирабхату и прочих царей с их конными дружинами по домам. Распрощался и Сурьяпрабха с царем Сурохой, а затем вместе с Сулочаной, со своими родителями и со всей свитой и челядью взошел на воздушный корабль «Бхутасана» и отправился небесной дорогой прямо в Шакалу. А здесь по случаю его возвращения радость была великая — где плясали, а где пели, где пили, а где кутили, где наряжались, а где в кружок собирались, чтобы послушать певцов о том, как добыты были желанные. Народ дивился красоте Сулочаны и других жен Сурьяпрабхи и тому, что за ними дано было родителями в приданое: бесконечному множеству слонов, коней и верблюдов, пригибающихся к земле под тяжестью вьюков, полных самых разных драгоценностей. И все это было достигнуто Сурьяпрабхой, озаренным блеском грядущей победы над миром. И засверкала Шакала, украшенная многоудачливым Сурьяпрабхой, подобно небесному городу Индры, и городу повелителя богатств Куберы, и столице правителя мира подземного. Стал жить там Сурьяпрабха с Маданасеной, радуясь всем радостям, которых только мог пожелать, наслаждаясь богатствами Шакалы, вместе с отцом да матерью, да советниками и всеми супругами своими в ожидании обещанного прихода асура Мая.

Однажды, когда Чандрапрабха и сын его Сурьяпрабха и все их министры сидели в зале совета и Сиддхартха случайно вспомнил о Мае, внезапно разверзлась земля посреди зала, и из недр земных раздался рев, и повеял благоуханный ветер, а вслед за этим явился великий асур Май. И был он подобен горной вершине во мраке ночи, а волосы на черной голове его казались целебными растениями, покрывающими склоны той вершины; алые одежды асура были подобны потокам киновари. Как должно поклонился ему Чандрапрабха и, усевшись на трон, украшенный драгоценностями, заговорил повелитель данавов[265]: «Изведали вы поистине все земные радости, и теперь время пришло, когда следует подумать об иных подвигах. Надобно послать послов ко всем царям, с которыми вы в родстве или в союзе. Потом мы встретимся с повелителем видьядхаров Сумеру. Затем мы одолеем Шруташармана и достигнем власти над всеми царствами видьядхаров, населяющих небесное пространство. Сумеру склонен породниться с нами, ибо так повелел ему бог, вооруженный луком[266]. «Должен ты защищать Сурьяпрабху и отдать ему в жены дочь свою!» — так сказал он».

Как повелел Май, послал Чандрапрабха ко всем правителям земли Прахасту и прочих министров, и помчались они небесными дорогами выполнять повеление своего господина. Сурьяпрабха же своим женам и тем министрам, которые оставались при нем, передал по совету Мая те волшебные знания, которых у них еще не было.

А пока они всем этим занимались, с небес сошел пророк Нарада[267], сияние которого освещало все страны мира. Принял он угощение, вошел во дворец и обратился к Чандрапрабхе: «Послан я сюда Индрой, и вот что велел он тебе передать: «Ведомо стало мне, что ты, погрязший в невежестве, по наущению Шивы, с помощью асура Мая собираешься смертному Сурьяпрабхе добыть великий титул верховного повелителя всех видьядхаров. Это дело недостойное, ибо мною он пожалован Шруташарману, истинному светлому месяцу, восходящему из молочного океана благородного рода видьядхаров. И если ты, нарушив закон, против меня пойдешь, то, несомненно, поможешь своей гибели. Еще когда совершал ты жертву Шиве, велел я тебе прежде совершить ашвамедху, но ты этим пренебрег. Не будет тебе блага, если ты, пренебрегая другими богами, свои надежды возлагаешь только на буйного Шиву».

Передал Нарада послание могучего Индры, а Май ему с насмешкой сказал: «Нехорошо, мудрец великий, сказал повелитель богов. Ведь то, что сказал он о смертной природе Сурьяпрабхи, бессмысленно. Что, неведомо ему разве о битве Сурьяпрабхи с Дамодарой? Смертные, вооруженные добродетелями, способны всего достигнуть. Разве Нахуша[268] и другие не достигали некогда положения Индры? Да и не Индрой этот титул дается. А он что утверждает: «Мною власть над видьядхарами отдана Шруташарману». А что, мол, она по наследству ему принадлежит, так это и вовсе глупо! Там, где Шива жалует, как Индру-то это касается? Его-то самого трон должен был Хираньякше[269] достаться, не так ли?