Рассмеялся на эти слова Агнидатта: «Коли на тебя такое наваждение нашло, то что уж от других ожидать! И что за беда для честного человека, как ты, коли его презирает глупец? Тому, кто грязь швыряет в небо, она на голову и падает! А царь вскоре отведает от плода своего невежества — Судьба не служит долго таким глупцам. Или, может быть, изведав вражду злодейки Ашокавати, не веришь ты в честных женщин? Но ты ведь знаешь признаки таких. И Удджайини, конечно, близко отсюда, но обещаю тебе, что никто и никогда не узнает о тебе, пока ты здесь находишься. А что до твоего паломничества по святым местам, то ведь мудрые говорят, что это необходимо, коли кому судьба не дала достатка совершать всяческие обряды, то есть жертвы огненные богам и предкам, принятие обетов и молитв или свершение добрых дел. Зачем скитаться? Ведь не свободен от забот паломник, который спит на земле, вместо подушки подкладывает руку, питается, лишенный денег, одинокий, чем подадут, хоть и сравняется он с мудрецом. Заблуждаешься ты, коли надеешься достичь счастья, отвергнув тело, — еще горшая, чем здесь, мука ожидает на том свете тех, кто кончает с собой. Ты и молод и учен, да нашло на тебя наваждение. Поразмысли сам и непременно поймешь, что следует поступить, как я сказал. Велю я сделать тайный и красивый покой под землей. Женишься на Сундари и будешь там жить как тебе хочется».

Так-то вот Агнидатта настойчиво убеждал Гунашармана, и согласился тот, сказав: «Пусть так и будет!» — и ответил ему: «Сделаю я, как ты советуешь. Кто откажется от такой жены, как Сундари?! Но пока не кончил я своего дела, не женюсь я на твоей дочери. Вот порадую я какого-нибудь бога, чтобы он отблагодарил бы за меня того царя!» Согласился Агнидатта с этим, и провел Гунашарман в его доме счастливую ночь, а на следующий день велел Агнидатта устроить для блага и счастья Гунашармана подземный покой, который был назван «Дворец подземного царства».

Живет там Гунашарман, и вот однажды говорит он Агнидатте: «Скажи мне, какой молитвой и какому богу молиться и какой подвиг совершать ради исполнения желаний?» Отвечает ему на это Агнидатта: «Есть одна мантра — повелителю Кумаре, богу войны. Научил меня этой мантре мой наставник. Вот с ее помощью ты умолишь этого предводителя войск, погубителя демона Тараки, бога, рожденного Шивой, спалившим Каму, бога любви, посланного богами, измученными врагом и просившими о рождении их освободителя. Выучи от меня молитву Картикее, рождение которого Махешварой от огня, от очага, от тростниковой рощи, от Криттик забавно, озарившего весь мир нестерпимым сиянием и погубившего несразимого асура Тараку». Передал таким образом Агнидатта эту мантру Гунашарману.

Молился Сканде, строго соблюдая обет, Гунашарман в своем подземном жилище, и помогала ему Сундари, и явился им воочию шестиликий бог и сказал: «Обрадован я тобою, сын мой. Избери себе награду!» Попросил у него брахман достатка постоянного и защиты от врагов, и вот что пожаловал ему Сканда: «Никогда не переведутся у тебя деньги, одолеешь ты Махасену и никто тебе противостоять не сможет и станешь ты правителем над всей землей!» Вымолвив такие слова, исчез Сканда.

Досталась Гунашарману казна неистощимая, и благодаря достатку женился он на олицетворившей достижение цели прекрасной дочери брахмана Агнидатты, привязанность и любовь которой к Гунашарману росли день ото дня. Благодаря своей неистощимой казне набрав сильную армию из пеших и конных воинов, колесниц и боевых слонов и привлекши к себе щедрыми дарами других царей, Гунашарман пошел войной на Удджайини и осадил этот город. Взяв его, рассказал он народу о кознях царицы Ашокавати, и, одолев в поединке Махасену, начав с его царства, установил над всей землей власть. Взял в жены дочерей других царей Гунашарман. Вплоть до берегов океана никто не смел отвращаться от его слова. Долго жил он с Сундари, наслаждаясь всеми радостями, каких только можно пожелать.

Вот так в давние времена слабый разумом царь, неспособный разобраться в людях, навлек на себя несчастье. Вот так Гунашарман, упорный, устремленный умом к одной цели, достиг и достатка и неограниченной власти».

Выслушал Сурьяпрабха этот замечательный рассказ своего министра Витабхити, и вдохновило это его, возжелавшего переправиться через бурное море великой битвы, и он спокойно уснул.

Даступило утро, и Сурьяпрабха вместе с министрами восстал ото сна и со всеми дружинами данавов и всем прочим войском вышел на поле боя. Пришел туда и Шруташарман, окруженный полчищами видьядхаров. Снова собрались посмотреть на битву, как и в прежние дни, боги, асуры и прочие. Когда же каждое войско выстроилось в боевом порядке «полумесяц», разгорелась между ними битва.

С шумом сталкивались друг с другом оперенные стремительные стрелы. Метались выскочившие из ртов-ножен языки-мечи, длинные лезвия которых подобны были упившимся кровью языкам бога смерти. В громадном озере поля битвы рдели подобные лотосам лица воинов, головы которых были снесены метательными дисками, стремительными, словно дикие птицы. И казалась битва, во время которой взлетали и падали обескровленные головы героев, игрой в мяч бога смерти. Когда же спрыснутая кровью пыль осела, стало видно, как яростно бьются бойцы на колесницах. Схватился Сурьяпрабха с Шруташарманом, а Дамодара с Прабхасой. Махотпата бился с Сиддхартхой, Прахаста с Брахмагуптой, Витабхити с Санкрамой, Чандрагупта с Праджнядхьей, Акрама с Приянкарой и Атибала с Сарвадаманом. Кунджаракумарака теснил Дхурандхару, и все войско распалось на отдельные пары искусных знатоков боя на колесницах.

Вот Махотпата, отбивая стремительный набег Сиддхартхи, расщепляет на лету его стрелы своими, дробит ему лук, валит и коней и колесничих, и вот враг уже лишен колесницы. Но оказавшийся пешим Сиддхартха кидается на Махотпату и одним ударом железной палицы поражает коней и разбивает колесницу. Схватились в рукопашную богатыри, и уже повалил Сиддхартха наземь Махотпату и хотел уже покончить с ним, как Бхата, божественный отец Махотпаты, кидается на выручку сыну, и они оба улетают с поля битвы.

А Прахаста и Брахмагупта лишили друг друга колесниц и бьются на мечах. Ловким выпадом Прахаста рассекает щит Брахмагупты и бросает его наземь. Занес Прахаста меч, чтобы отсечь врагу голову, да тут сам Брахма мчится на защиту сына. Осмеяли данавы богов: «Не по-честному пришли вы бой смотреть, а своих сыночков защищать!»

Тем временем Витабхити в бою с Санкрамой разбил его лук, сразил его колесничего, и, метнув оружие прадьюмна[315], угодил ему в сердце, и положил на месте. Праджнядхья скрестил меч с Чандрагуптой, и они дрались пешими, так как разбили друг у друга колесницы, и Праджнядхья рассек голову врага надвое. Разъяренный гибелью сына, бросается на Праджнядхью сам божественный Месяц, и в поединке оба оказались достойными бойцами. Потерявший колесницу Приянкара бросается на Акраму, чья колесница тоже оказалась разбитой, и одним ударом меча рассекает недруга надвое. Был разбит у Сарвадаманы лук, но хватает он анк и, с силой бросив его, попадает в самое сердце Атибале.

Кунджаракумарака отвечал ударом на удар Дхурандхары. Вмиг уничтожил он его колесницу, но тут же Викрамашакти послал тому новую колесницу и стал защищать Дхурандхару в бою, отбивая своим оружием удары Кунджаракумараки. И тогда разъяренный Кунджаракумарака бросает на колесницу Викрамашакти тяжелый камень, разбивает ее, и когда Викрамашакти бежал, то тем же камнем поражает он насмерть Дхурандхару.

Бьется Сурьяпрабха с Шруташарманом, и, когда доходит до него весть, что пал славный Вирочана, посылает он в отместку одну-единственную стрелу, и та сражает Даму. Взбешенные, кидаются в бой братья Ашвины, божественные близнецы, и мечут стрелы, но Сунитха преграждает им путь, и начинается между ними схватка.

Уже положил Стхирабуддхи ударом копья Паракраму, и пришлось ему биться с восемью Васу, разозленными гибелью Паракрамы. Заметил Прабхаса, что Бхаса потерял в бою колесницу, и, хотя сам продолжал бой с Дамодарой, нашел время, чтобы пустить смертельную стрелу в Мардану. Убил в поединке Теджапрабху Пракампана, и пришлось данаве встретить натиск самого Агни, обуянного злобной яростью из-за смерти сына. Свалил Дхумакету сына Ямы Ямаданштру, и на него, пылая гневом, налетел сам бог смерти. Каменной глыбой раздавил Синхаданштра Сурошану, и пришлось ему отбивать Ниррити, обозленного гибелью сына. Чакрой, метательным диском, Калачакра рассек Ваюбалу надвое, и на него налетел гневом охваченный сам Ваю, бог ветров. Данава Махамая покончил с Куберадаттой, прикидывавшимся змеем, горой или деревом, но для этого и ему самому пришлось обращаться поочередно в гаруду, молнию и огонь. Взъярился Кубера и напал на Махамаю, и другие боги вслед за Куберой ввязались в схватку, взбешенные гибелью своего семени, ибо люди и асуры на каждом шагу одерживали победы над князьями видьядхаров.