— Хоть какой-то? Да ты уже больше чем надо засушила, учитывая, что мы в ней пока не нуждаемся, — возражал Дет.

— Когда понадобится, может быть уже поздно искать.

Росс притащил двух вопящих копытных травоядных размером с мелкую кошку, прозванных народом за внешность свинокрысами.

— Я на них тренироваться буду. Глядишь, и удастся смоделировать ситуацию, из-за которой погиб Кесарь, — заявил он.

После долгого разговора нам удалось убедить зеленокожего отложить свои жестокие эксперименты, хотя бы до тех пор, пока не будет найдено простейшее обезболивающее или снотворное. Неохотно согласившись, он начал пичкать несчастных животных разными ядовитыми продуктами с целью побыстрее найти необходимое. В результате одна из свинокрыс погибла, а другая — умудрилась сбежать, прогрызя дырку в корзине, где её держал Росс.

Вероника экспериментов пока не ставила, зато занималась активным сбором семян со всех приглянувшихся в пищевом плане растений.

— Сейчас они не нужны, а вот когда приплывем — пригодятся, — рассуждала агроном.

Я пока ограничивалась натуралистическими наблюдениями. Может показаться, что это очень просто, но на самом деле, как и любая другая исследовательская работа, наблюдение требует немало времени, внимания и сил. Стараясь не ограничиваться голой констатацией фактов, я каждому явлению пыталась найти объяснение, а выдвинув гипотезу — при первой же возможности стремилась её проверить.

Между жёлтой луной и горизонтом осталась лишь тонкая полоска голубого неба. На восходе солнце ненадолго выглянуло в эту щель, приласкав тёплыми лучами плоты, но чуть позже скрылось за тёмной громадой спутника и, едва успев осветиться, земля вновь погрузилась во тьму ночи-затмения. Большая часть населения нашего плота сразу после завтрака отправилась досыпать, тем более, что вечером, после заката солнца, лунный день продлится ещё несколько часов. Поскольку отдыхать не хотелось, я забралась к себе в комнату, чтобы спокойно позаниматься делом. Вчера в очередной раз обрезала сильно отросшие волосы и теперь неспешно плела из них рыболовную сеть, периодически поглядывая то на Рысь, воодушевлённо грызущую игрушку, вырезанную для неё Севой из остатков коры, то на проплывающий мимо берег. Сейчас течение реки стало спокойным, а русло практически без изгибов, и стрежень приходился почти на центр реки, поэтому до берега оказывалось больше сотни метров с каждой стороны. Ещё ночью его рельеф немного изменился, испещрившись многочисленными мелкими холмиками и крупными кочками, полоса зелёной травы расширилась, стала гораздо сочнее и гуще. Животных на берегу тоже стало больше, особенно травоядных. Через пару часов плетения, после наступления второго рассвета, когда лучи солнца показались из-за края спутника, на холмах показались ещё одни местные обитатели, похожие на тупомордых дракончиков с размахом крыльев до шести-семи метров. Чешуя разных оттенков, от бледно-жёлтой до черно-коричневой, блестела на солнце, придавая своим владельцам яркую золотую расцветку. Они расправляли крылья, вытягивали лапы и ложились на землю, чтобы прогреться под лучами горячего солнца. А примерно через час начали вставать и, тяжело разбежавшись, взлетать, громко хлопая крыльями. Уже через несколько минут в воздухе находились десятки золотых драконов. Летели они грузно, шумно и тяжело, ничем не напоминая тех властителей неба, далёкие силуэты которых иногда проскальзывали над джунглями в месте нашей высадки. Погрузившись в воспоминания, я не сразу заметила, что драконы не просто спешат куда-то по своим делам, а интересуются именно нашим караваном. В страхе вскочив, высунулась было наружу, но сразу же отшатнулась вглубь комнатки, и в тот же момент раздался предостерегающий крик с одного из соседних плотов, быстро подхваченный несколькими голосами. Мысленно поблагодарив Севу за то, что он когда-то не позволил мне полностью перекрыть внутренний проход в общее помещение, в несколько рывков разрушила ненадёжную «дверцу» и схватив детей, полезла в образовавшуюся дыру. И, конечно-же, застряла. Нет, сама-то я бы легко проскользнула в отверстие, но с детьми оказалась в ситуации обезьяны, пытающейся достать орехи, зажатые в кулаке из кувшина с узким горлышком. О чём только думала, когда настаивала на таком узком лазе? С трудом выбравшись обратно в комнату, поудобнее перехватила детей и просунув их в дыру, заорала:

— Возьмите их у меня кто-нибудь! — почти сразу же обоих младенцев забрали, и я ужом проскользнула в лаз.

— Спускайся вниз, — скомандовал Игорь: настороженный, собранный, он казался совсем не похожим на себя обычного, весёлого и безалаберного. Быстро кивнув, я забрала у него детей и присоединилась к остальным. Скучившись почти в центре плота, мы уложили всех детей в корзины.

— Девочки, вы следите за ребятами, ясно? — резко обратилась Лиля к Детовским жёнам. — Должен же от вас быть хоть какой-то толк.

Наскоро вооружившись длинными бамбучинами, мы напряжённо замерли, надеясь, что тревога всё-таки ложная. Надежда не оправдались. Уже через несколько минут один из драконов попытался пролезть в помещение, но, получив по настырной морде одновременно и от Севы, и от Росса, отпрянул, недовольно ворча. Плот несколько раз тряхнуло, и крыша заскрипела под весом опустившихся на неё туш.

— Рухнет? — нервно спросил Илья.

— Выдержит, — изменившимся голосом, одновременно неуверенным и твёрдым, ответил инженер.

Но скоро нам стало не до того, чтобы следить за творящимся на крыше. Драконы почти постоянно пытались пробраться во внутреннее помещение то через один вход, то через второй, то, что хуже всего, — через оба одновременно. Пока отбиваться удавалось: мы разделились на две группы, чтобы не мешать друг другу, один-два человека постоянно оставались на подхвате и, одновременно, немного отдыхали. Ни ножи, ни топор в ход не шли, поскольку чтобы их использовать, необходимо подобраться ближе, подставляясь под мощные когтистые лапы, зубастую пасть и острые, загнутые когти на концах крыльев. Едва в проходе показывался дракон, как его тут же начинали колотить и колоть заострёнными бамбучинами. Твари, на первый взгляд казавшиеся неуклюжими, на поверку оказались вёрткими, да ещё и с крепкой чешуей, и если ударить их ещё удавалось, то причинить хоть сколько-нибудь серьёзный вред — нет.

— Зря на стены поскупились, в наши двери не то что дракон, грузовик проедет, — посетовал Сева.

Проходы действительно были великоваты. Если раньше они казались удобными и свободными, то сейчас, на осадном положении, хотелось не трёхметрового проёма, а узкой щели, в которую бы драконы если и смогли пролезть, то с трудом. Видимо, поняв, что до нас не так легко добраться, животные с остервенением набросились на крышу: она потрескивала под их весом, скрипела, а драконы методично вырывали куски кровли.

Прошло всего несколько часов, но по субъективному восприятию мы оборонялись никак не меньше недели. Хотя жертв пока не было, психическое напряжение и физические нагрузки начали сказываться: ближе к вечеру Росс и я одновременно сорвались, наорав на очередного желающего полакомиться свежим мясом. От нашего вопля дракон отшатнулся, так что не просто оказался за пределами помещения, а вообще свалился с плота. Зацепившись когтями, он начал подтягиваться, и зеленокожий, не выдержав, схватил горящую ветку и яростно кинулся на монстра, но по пути был перехвачен Севой, который с не меньшей яростью отобрал импровизированный факел.

— Не смей! Ты же плот подожжёшь! — закричал он на Росса.

Проснувшиеся дети дружным рёвом поддержали инженера. Казалось, этому не будет конца. Бесконечный цикл: покормить детей, чуть отдышаться и на пост. Я чувствовала себя не человеком, а механизмом, начала терять бдительность, за что и поплатилась: очередной дракон задел меня краем крыла, и один из загнутых когтей глубоко впился в плечо. Отступая, он потянул меня за собой, я рванулась, но освободится удалось только за пределами помещения и, не удержав равновесия, полетела в воду вслед за спрыгнувшим туда монстром. Вынырнула и тут же полезла на плот, не дожидаясь, пока меня снова схватят. Уйти от опасности помог на мгновение выскочивший Дет, который почти забросил меня внутрь комнаты. Фух, успела! Пробравшись в центр защищённой территории, я рухнула на пол, зажимая рану, пытаясь откашляться от попавшей в лёгкие воды и отдышаться. Только когда это удалось, обратила внимание на руку. Кровь бежала ручьём, толчками выбираясь из-под пальцев — похоже, повреждена артерия. Почти сразу же сбросив с себя оцепенение, я схватила верёвку и попыталась перетянуть повреждённую конечность выше раны. Крови было слишком много, импровизированный жгут скользил, на желая затягиваться. Поняв, что одной рабочей руки явно недостаточно, попросила помощи у Детовских жён, но они боялись замотать слишком туго, и сосуд никак не удавалось пережать.