— Скей, если ты пришёл в гости — садись, не то мы можем скрестить мечи. Я не посмотрю что ты хозяин города, а Сол — он не вещь и потому не принадлежит тебе, господ Скей и, вообще, брось издёвки. — интонация произнесённых Егором повергла только оправившихся от ступора посетителей в шок, ибо непочтительность со Скеем стоит очень дорого. Ещё больший столбняк воцарился после следующих слов Гора: — Триста пятьдесят кг золота я отдаю за то, что ты отпустишь тор-ан ко мне и, ещё триста за всю долину саблезубых.

— Ни Слона себе!!! — вскрикнул капитан Нои, — да за такую цену, любого господа можно склонить к расположению и долгой дружбе.

— Но не меня, капитан Нои, — Скей, уже рядом с Егором, пристально смотрел на сникшего офицера Сола. — А ты — мой бывший и лучший из офицеров, принеси пока обещанный бочонок с вином и пусть всем подадут… — Скей, сделал паузу, пронизал съёжившихся посетителей и закончил мысль — кубки. Я пришёл с миром, — и уверенно уселся напротив Гора.

— У нас говорят: когда приходят с миром — готовься к войне — отпарировал Егор.

— Будет, сотрясать воздух, — В полном молчании госпожа Сани с помощью капитана Нои разлили вино пятилетней выдержки. Господь Скей однялся, удивив посетителей и вознёс золотой кубок: — За справедливого бога Тона, присвоившего вторую "руку" иерархии господов, — Скей снова сделал паузу, — господу Гора. Официальное положение в господы в моём присутствии состоится через три аннетянских, — Скей сознательно сделал ударение на "аннетанских", — месяца. Да-да, я не оговорился, Господь Гор. — усмехнулся уже добродушно Скей и сделал глоток.

Как ни сдерживал себя Егор, но рука с кубком дрогнула. Аиша, захлопала в ладоши и чмокнула в щеку Егора.

Последующая беседа застолья продолжалась в ключе спадающей настороженности. Пока Скей рассказывал забавные истории из своей жизни и срывал аплодисменты, каждый из постояльцев подходил к столу и в знак уважения склонял голову перед хозяином и господом первой руки.

Как ни был ошеломлён Егор, но всё же чувствовал какой-то подвох и пытался просчитать возможные ситуации последующих событий, упираясь в один и тот же тупик. Ответа не было, а Скей явно не желал объяснять причину скоростного карьерного роста, когда Егор перепрыгнул через одну ступень положения. Скей пил и не пьянел и, в конце концов, пригласил соседей по столу продолжить беседу в свой дворец.

В обеденной зале среди фонтанов и крутобёдрых танцовщиц, порхающих по розовым мраморным плитам пола, все напились и капитан сорвал поцелуй Сани, Скей незаметно кивнул Егору с понятным желанием. Раскрасневшаяся и хмельная красавица Аиша, весь вечер не спускавшая с господа Гора глаз, успела шепнуть Егору: — Будь осторожен.

— Продолжайте веселиться, мои гости, — поднялся Скей и все смолкли. — А капитану Нои я даже завидую, — пробормотал радушный хозяин, кивнув в сторону хозяйки таверны.

— Сол, останься с Ником, — поднялся Егор, потрепал по загривку молодого саблезубого у серебряного блюда, полного мяса.

Скей пошёл первым, по-кошачьи ступая по ступеням неширокой лестницы. Поднявшись на четыре лестничных марша, Скей показал в сторону затворённой двери из комеля лиственницы: — Для самых почётных гостей. Здесь ты и заночуешь, я не возражаю против Ника.

— Мягко стелешь, — отозвался Егор заглянув внутрь.

— Я не враг тебе.

После очередного марша два застывших во всеоружии молодца подбоченились.

— Хозяин, всё готово к приёму господа Гора, — Снт отворил дубовую дверь.

— Сегодня я освобождаю вас от дежурства, — властно приказал Скей "статуям", а ты — Снт, отправляйся к гостям и обязательно найди общий язык с твоим другом Солом. Это приказ.

— Слушаюсь хозяин, — ответил офицер.

— И сообщи гостям, что комнат во дворце хватит для всех.

Скей пригласил Егора располагаться в своём кабинете, а сам тем временем распалил камин. На инкрустированный скрученными серебряными змеями столик он принёс два прозрачных кубка.

— Здесь я люблю проводить время, когда нужно принять серьёзное решение или просто, когда хочется уединения и тишины, — издалека начал он и привычно развалился в кресле, закинув ногу за ногу.

— Хорошо у тебя, здесь, — согласился Егор. — Вот уж не думал и не мог мечтать в детстве, а мне нравились рассказы о корсарах космоса и далёкие миры, что судьба повелевает нами.

— Расскажи о своих родителях, Егор: твоё происхождение и твоё детство и юность. Мне нужно отправить богу Тону твою родословную; мы все — господы, очень трепетно относимся к родословной, которая при получении господом соответственного иерархического положения "руки", указывается минимум до семи колен в прошлое. Моя, — за двадцать четыре колена, — с гордостью сообщил Скей. — Я же свою очередь расскажу о своих предках и отвечу на твои вопросы. И расслабься. Сюда я приглашаю далеко не всех и не всегда. Ты, ведь уже понял, что статус господа от бога Тона, далеко не всё, а прибыть к Тону на "положение" без своих земель и подданных будет совсем неловко и не соответствующему положению господу второй ступени иерархии. У меня в подчинении таковых восемнадцать, а всего — тысяча… К моменту твоего путешествия, я закончу строительство нового трёхмачтовика и полагаю, что капитан Нои будет доволен моим назначением и покажет тебе земли южного блюдца. За это время, ты обязан изучить законы бога Тона, роды шести иерархов первой руки; безошибочно ориентировать в карте южного блюдца и знать народонаселение, фауну и флору, а также уметь пользоваться всеми атрибутами наших технологий. За мою семидесятилетнюю должность господа первой иерархии, — Скей наслаждался искренним удивлением собеседника: — я состою на хорошем счету у бога Тона и имею уважение других господов, хотя со многими мне пришлось повоевать… Итак?

— По линии моего отца я могу рассказать следующее: — смутился Егор, начав повествование от начала двадцатого века и немного споткнулся на событиях второй мировой и защитнике Брестской крепости, пояснив, почему он не до конца уверен…

— Принято и достаточно — сказал Скей, неестественно спокойно. — А теперь о линии матери?

— О предках матери мне известно мало, — пожав плечами, Егор и на мгновение почувствовал в кабинете насторожившую его неопределённость и странное оцепенение Скея.

— Я, честно, мало-мало знаю, — с детской наивностью ответил ошеломлённый переменой в Скее, Егор.

— Говори, что известно или же твои предположения.

— Мама однажды мне рассказала, что её нашли сотрудники милиции в выгребной яме, ещё грудным дитям. Так ей рассказали ей приёмные родители, а рассказали ей, после того как во дворе её обозвали оборванкой из сортира и заморышем от наркоманов и приёмышем. Приёмные родители дали хорошее образование маме, а вот с отцом они познакомились в институте. Потом она защитила кандидатскую. Но из-за моей болезненности маме пришлось бросить занятия наукой. Хотя как говаривал мой отец, что в науке она добилась бы высот, а он сам — доктор наук никогда не достигнет маминого уровня. Одно время мама стыдилась своего прошлого.

— Это мне не нужно, да и не столь важно — Скей подлил вина. — Если ты не знаешь родословной матери, значит додумай от себя.

— Ну почему же не известна, — Егор вошёл в предложенную Скеем игру: — Мой отец однажды пришёл и торжественно подал папку с бумагами. Оказывается мой отец подключил свои знакомства, и выяснилась настоящая фамилия мамы. Из документов выяснилось, что в этот день были убиты родители мамы — обыкновенные работяги, а её по невыясненным причинам бросили в выгребную яму. Ребёнка безрезультатно искали родственники по всему миллионному Минску. По прошествии времени следы этих родственников были утеряны.

— Целый роман, — за натянутостью улыбки Скея, Егор почувствовал разочарование и даже скрытую, а может быть тщательно скрываемую досаду?.. Егор пригубил вино; вспомнил туристическую поездку, когда в лондонском музее ему показали хрустальный череп допотопной цивилизации ацтеков и рассказали об удивительных — мистической наполненности снах Анны, дочери археолога Митчелл-Хеджеса, которая и нашла этот артефакт во время раскопок на полуострове Юкатан в 1927 году.