Су‑Хон взглянула вниз. Кларк исчезла. Перро вращала камеру, пока мишень не появилась снова. Рифтерша шла к двери, посматривая на второго «овода». Тот ее не заметил и сразу направился к кровавой кляксе Роршаха в глубине пещеры.
– Не этот, – пояснила Перро. – Я. Маленький, наблюда...
– Ты – та самая, что за мной подглядывала, да? – резко оборвала ее Лени.
– Э... ну да. Во всяком случае, ты так все описала.
– Пока. – Она уже добралась до выхода.
– Постой!
Кларк исчезла.
Перро еще раз взглянула на второго бота. Тот парил над местом драки, устремив камеры прямо вниз. Его, наверное, вызвал автомат, которым сейчас управляла Су‑Хон, прежде чем она перехватила управление. Вооруженный «овод» не обращал на нее никакого внимания. Если он и знал о том, что Перро в деле, ему, похоже, было наплевать.
«Да я ничего поделать и не могу», – подумала она и
нырнула в прорезь для ботов.
* * *
Мелкий грязный дождь, редкие капли били по косой. Небо коричневого цвета. В воздухе словно висела взвесь сажи. Значит, ее занесло еще дальше на юг. Куда‑то, где снег не выпадал уже годами.
Контуры городских зданий плыли позади купола размытой гистограммой. От нее тянулось четырехполосное шоссе, асфальтовой лужей разливалось рядом с убежищем и устремлялось дальше, к горизонту. По лоскутному одеялу полей и лесных участков вился потертый узор дорог поменьше – некоторые и вовсе походили на грунтовки.
Мишень, зафиксированная и подсвеченная, словно яркая бабочка, удалялась по одной из них.
По‑прежнему никакого GPS. Даже компас в офлайне.
Перро снова перехватила сигнал рифтерского визора и пустилась следом за Кларк.
– Послушай, я могу...
– Да отвали ты. В прошлый раз, когда ты была в одной из этих штук, дело кончилось стрельбой.
– Это была не я! Связь вырубилась!
– Да ну? – Кларк даже не оглянулась. – А сейчас она как поддерживается?
– У этого бота орудий нет. Это лишь глаза и уши.
– Я даже глаза и уши не люблю.
– А тебе лишняя пара не повредит. Если бы я раньше провела разведку, ты бы не заработала этот синяк на лице.
Кларк остановилась. Перро направила «овод» вниз, зависнув в паре метров от плеча Лени.
– А что, если твоим друзьям станет скучно? – спросила та. – Когда связь отрубится снова?
– Не знаю. Наверное, бот отправится на привычный маршрут. По крайней мере выстрелить в тебя он не сможет.
– Он может сообщить тем, кто сможет.
– Послушай, я буду держать дистанцию, – предложила Перро. – Скажем, в двести метров. Я останусь в пределах дальности твоего визора, и если бот придет в себя, то увидит лишь какую‑то безымянную «кэшку», которая просто оказалась поблизости, когда связь восстановилась. А они два раза не проверяют.
В двух метрах по левому борту Кларк пожала плечами.
– А зачем ты это делаешь? – спросила она. – Почему тебе так важно мне помочь?
Перро чуть не сказала правду, но потом ответила:
– Не знаю. Вот так вот.
Рифтерша покачала головой и через секунду сказала:
– Я иду на юг.
– На юг? – Су‑Хон постучала по мертвой иконке компаса. Ничего. Потом попыталась найти солнце в мутном небосводе.
Кларк уже отправилась в путь и бросила, не оборачиваясь:
– Сюда.
* * *
Перро держалась подальше от дороги и летела параллельно курсу Лени. Она ткнула в иконку управления камерами – хотела выставить автоматический зум‑рефлекс на любое движение, кроме дуновения ветра, – и сильно удивилась, когда ей предоставили целое меню на выбор. Вид сбоку, сзади, снизу и целая стереопанорама спереди. Су‑Хон могла разделить дисплей на четыре части и одновременно следить за обстановкой на все триста шестьдесят градусов.
Лени молча брела вдоль дороги, ссутулившись от ветра. Ветровка хлопала ей по спине, как оторванный кусок полиэтилена.
– Ты не замерзла? – спросила Перро.
– Я в шкуре.
– В шкуре... – «А, ну да, ее гидрокостюм». – Ты всегда так путешествуешь?
– Это же ты сказала мне не летать.
– Да, конечно, но...
– Иногда я сажусь на автобус. Или ловлю попутку.
Так не надо было предъявлять удостоверение личности
или проходить сканирование тела. В этом крылась невероятная ирония. За последние несколько недель Кларк, скорее всего, прошла через такие кордоны безопасности, которых еще десять лет назад просто не существовало, – но современные проверки и «красные коридоры» вылавливали патогены, а не людей. Кого сейчас вообще волновали артефакты вроде паспорта? Или нечто субъективное, вроде государственных границ? Национальная принадлежность стала уже настолько бессмысленной концепцией, что никто даже не озаботился ее отменить.
– На этой дороге ты попутку навряд ли встретишь, – заметила Перро. – Надо было держаться главного шоссе.
– А я люблю ходить одна. Можно не тратить время на бессмысленную болтовню.
Су‑Хон намек поняла.
Она залезла в бортовой регистратор, опасаясь, что «овод» успел сохранить слишком много разоблачительной информации. Но всю его память стерли – такой саботаж находился далеко за пределами способностей простого пилота. Даже сейчас черный ящик почему‑то не мог удержать даже обычный поток данных, идущий с сенсоров бота.
Перро обрадовалась, но не сильно удивилась.
– Ты еще там? – спросила Кларк.
– Угу. Пока на связи.
– А они быстро учатся.
Су‑Хон вспомнила, как Лени задумчиво посмотрела на голое запястье там, в аэропорту:
– А что с твоим запястником случилось?
– Разбила.
– Зачем?
– Твои приятели сообразили, как отрубить выключатель.
– Они мне не... – Не приятели. Даже не коллеги. Она понятия не имела, что они такое.
– А теперь ко мне в визор залезла ты. Была бы я поумнее, и его бы выбросила.
– Значит, с тобой и другие выходили на связь? – Конечно, выходили – с чего бы Су‑Хон быть единственным человеком на Земле, удостоенным приема у Мадонны Разрушения?
– Ах, да. Я забыла, – сухо проговорила русалка. – Ты же ничего не знаешь.
– Так выходили или нет? Другие, вроде меня?
– У них мозгов еще меньше, – ответила Кларк и продолжила путь.
«Не напирай».
Ряд худосочных березок закрыл боту обзор. Камера по левому борту ловила Кларк лишь урывками, сквозь вертикальную путаницу белых черт.
– Я заходила в Водоворот, – сказала Лени. – Люди... они говорят обо мне.
– Да, знаю.
– А ты в это веришь? В то, что они говорят?
Перро решила подойти к вопросу аккуратно, поскольку и в самом деле не верила:
– Значит, ты не носишь в себе конец света?
– Если это и так, – ответила Кларк, – то анализы крови ничего не показывают.
– Сейчас практически ничему в Водовороте верить нельзя, – заметила Перро. – Там противоречие на противоречии.
– Безумие какое‑то. Я понятия не имею, как это вообще началось. – Несколько секунд тишины, затем: – Я недавно видела человека, который походил на меня, ну когда я в костюме.
– Я же тебе говорила. У тебя есть друзья.
– Нет. Тебе нужна не я, а нечто, живущее в сети. Оно просто... зачем‑то украло мое имя.
Бип.
Внезапно засветился треугольник, уловивший некий подвижный объект. Кормовая камера рефлекторно дала увеличение.
– Стой, – сказала Перро. – У меня тут... Лени.
– Что?
– Тебе лучше сойти с дороги. Кажется, там этот псих из убежища.
Так и было. Сгорбившись над рулем древнего горного велосипеда, он проявился на экране подобно зернистому кошмару, налегая на педали с усилием, всем своим весом. Сиденья под ним не было. Как и шин: велосипед громыхал по дороге на голых ободьях. Скелет, оседланный монстром. Куртка мужчины была темной и влажной, одного рукава не хватало; в здании он явно ходил в другой.
Мужчина не сводил глаз с дороги; лишь раз кинув быстрый взгляд через плечо, в конце концов он скрылся во мраке.