– Я так рада, мисс Рутковски, – ответила она, прочитав имя на бирке. – Мне, правда, надо увидеть Птолемея, как можно скорее. Не могли бы вы…

– Я отведу вас наверх сама, – ответила взволнованная женщина. – Фрэнк! Иди сюда и сторожи вход.

Так что через несколько минут Квинн оказалась в красивом элегантном конференц-зале с огромным блестящим столом и мужчиной, которого видела недавно по телевизору и который уничтожил её жизнь. Она не присела, когда он указал ей на стул.

– Я Квинн Доусон. До меня дошли слухи, что вы хотите со мной встретиться.

Птолемей вживую казался ещё более подавляющим. От него исходила тёмная, угрожающая энергия, как у большинства лучших мошенников, вампиров и преступников. Головорез, одетый как политик, но не рафинированный, чтобы каждый встречный понял: Птолемей не просто сам не брезгует грязной работой, но что ещё хуже – выполняет её с удовольствием. Квинн покопалась в его эмоциях, но обнаружила что-то настолько чужеродное, что не смогла прочитать. Нечто извращённое, маслянистое и злобно торжествующее. С таким Квинн прежде не сталкивалась. И внезапно пришлось постараться, чтобы не подать вида, что она обнаружила.

А Птолемей сейчас улыбался ей, будто она Санта-Клаус и Пасхальный заяц в одном флаконе. Вонь извращенной радости, исходившей от ублюдка, вызывала тошноту. Он направился к Квинн, вытянул руки, и она отступила, обходя стол.

– Неужели знаменитый и пугающий командир всех североамериканских бунтовщиков меня боится? – уточнил он, даря ей скользкую улыбку.

– Я боюсь всего, пока не убью, поэтому ещё жива. Так чего вы от меня хотите?

Квинн заметила, как самозванец застыл, глядя на неё полуприкрытыми глазами, как кобра, готовая напасть. Улыбка не сходила с его лица.

– Я не думал, что вы придёте, – сказал он, не отвечая на её вопрос.

– У вас есть то, что принадлежит моему другу.

Птолемей посмотрел на деревянную коробочку на краю стола.

– О, неужели большие и грозные атлантийцы послали слабую смертную женщину делать за них грязную работу?

– Вы же только что назвали меня знаменитой и пугающей. Определитесь уже. – Она оглядела комнату, ища возможные выходы, угрозы и союзников.

На окнах слишком толстое стекло, не разобьёшь; вторая дверь вела в другие кабинеты, а не в коридор. И никто не осмелится войти сюда, пока она здесь.

– Птолемей, уже почти восемь. Разве вам не пора на пресс-конференцию? Я не стану задерживать вас. Только отдайте мне камень, и я уйду.

Вряд ли с ним такое сработает, но можно хотя бы попытаться. И это даст немного времени составить план нападения.

– Ах да, конечно, – спохватился он, разглядывая её черными глазами. Увиденное его явно не порадовало. – Понадобится новая одежда. Я же не могу представить свою будущую супругу в отрепье.

У Квинн чуть колени не подогнулись, а по спине пробежали мурашки. Чтобы устоять, она вцепилась в спинку стула перед собой, а затем вытащила один из пистолетов и направила на Птолемея.

– Что вы только что сказали?

– Я сказал, что тебе понадобится новая одежда, – спокойно ответил он, не обращая внимания на пистолет. – Я тебя обидел? А ведь ещё не упомянул о причёске и макияже.

– Супругу. Ты сказал «супругу», – процедила Квинн, стискивая зубы, чтобы они не стучали.

Только не это. Не ещё один. Ей нельзя снова оказаться в ловушке.

Птолемей рассмеялся, и щупальца страха проникли в предводительницу, призывая сдаться ужасу и безумию, которые исходили из его извращённой души. Квинн в жизни так не боялась. Что, конечно, её только разозлило.

– Мечтать не вредно, пижон. Теперь отдай мне камень, пока я не превратила тебя в девочку. – Она навела пистолет ему в пах.

Самозванец рассмеялся. Необычная реакция для мужчины, когда его хозяйство под угрозой.

– Твой пистолет не сработает, – сообщил он, и Квинн поморщилась, а потом вскрикнула, когда оружие вдруг стало обжигающе горячим.

Она быстро отбросила оружие и с ужасом увидела, как её глок расплавился в лужу сияющего жидкого металла, которая проделала дыру в столе и растеклась по полу.

– Если у тебя есть ещё кинжалы или пистолеты, я даю ровно минуту до того, как расплавлю и их тоже. Не хотелось бы, чтобы у тебя образовались ожоги в неудобных местах.

Ножи и запасной пистолет так быстро накалились, что Квинн поспешно сняла их и бросила на стол, пока одежда не загорелась.

– Это всё, на что ты способен?

– О нет, я могу много больше, – поддразнил он её. – Ты выяснишь насколько именно, когда я зачну с тобой нового наследника Атлантиды.

В этот момент мир сошёл со своей оси, пока Квинн пыталась осознать услышанное. И от отвращения и ужаса у неё побежали мурашки.

Нет. Только не снова.

В прошлый раз она едва выжила.

***

Аларик последовал за Фаустом на грязную серую улицу и тут же осознал неотложную проблему: дети.

Жрец указал на парочку женщин на другой стороне, одетых в униформу представителей правопорядка.

– Они позаботятся о малышах.

Фауст покачал головой.

– Нет. Ни за что. Они отправят детей в приюты. Я о них позабочусь.

Аларик поднял бровь, но не стал говорить очевидное. Времени для споров нет.

– Покажите, в какой стороне мэрия и уходите.

Фауст быстро объяснил дорогу, а потом вместе с детьми исчез за углом так быстро, словно их и не было вовсе. Аларик посмотрел им вслед, а потом направился к мэрии, превратившись в туман, чтобы не наткнуться по пути на неприятные неожиданности. Он на мгновение задумался, зачем портал отправил его к Фаусту, но потом решил, что это неважно для текущего задания, и полетел через разбитые и заколоченные окна заброшенных зданий.

«Квинн, Квинн, Квинн». Её имя билось в голове, как набат.

Квинн могла быть где угодно. Наверное, настолько далеко, что он никогда её не найдёт, но жрец машинально искал, пытаясь почувствовать её присутствие. И тут волна эмоций Квинн – настоящий ужас, – накатила на него с такой силой, что Аларик обратился в физическую форму и рухнул на припаркованную машину.

Она в Нью-Йорке. Здесь. Он постарался выбраться из вмятины, которую оставил на капоте, и его снова захлестнули эмоции. Где бы Квинн ни была, она так напугана, что не в силах думать. От наплыва раскалённой энергии жрец обрел новые силы. Аларик снова подпрыгнул, не обращая внимания на толпу людей вокруг машины. Тот, кто напугал Квинн, скоро выяснит, на что способен верховный жрец Атлантиды. И это будет весьма болезненный урок.

Он последовал за страхом и яростью Квинн по городу и, нисколько не удивясь, понял, что эмоции исходят из мэрии. Слишком много совпадений, и все они не сулят ничего хорошего. Он даже не потрудился постучать, просто приблизился к окну, где чувствовал Квинн, и полетел прямо туда, собираясь разбить стекло.

Но вместо этого врезался в невидимый магический щит и отскочил. Сила удара снова заставила Аларика выйти из состояния тумана, отчего Верховный жрец рухнул на землю. Он полежал минуту, отказываясь от помощи зевак, просто пытаясь вздохнуть, насыщая воздухом израненное тело. И огрызался до тех пор, пока прохожие не оставили его в покое. Очевидно, пресс-конференция Птолемея показалась им интереснее, чем мужчина, появившийся из воздуха. Судя по сильной боли в груди, у него по крайней мере одно треснутое или сломанное ребро.

– День становится всё лучше и лучше, – проворчал Аларик, и женщина, стоявшая рядом, притянула к себе ребёнка.

Он чуть не рассмеялся. Даже люди, которых он защищал сотни лет, считали его чудовищем. Значит, он покажет им чудовище.

Аларик потратил немного энергии, чтобы залечить рёбра и подготовиться к драке, и направился к лестнице богато украшенного здания. Но тут подъехал и припарковался, перекрывая вход, грузовик с кучей антенн.

Аларика толкнули.

– Шевелись, мужик, не мешай телевизионщикам.

Если бы у него оставались лишние силы, Аларик запустил бы в идиота энергетическую сферу просто из принципа. К счастью для человека, благополучие Квинн было намного важнее мелких пакостей, так что этот невежа сегодня не умрёт. Атлантиец сделал пару шагов и понял, что у него есть ещё одна большая проблема. Магическая защита здания была слишком крепкой. Её не снять, не истощив резервы, которые нужны, чтобы спасти Атлантиду. Ему придётся или поверить, что Квинн способна некоторое время позаботиться о себе, или ради её спасения принести в жертву свой народ.