— Персик, да Персик же!
— Бери у меня пальто!
— Персик, миленький, возьми скорей!
Подошел Тройка, еле удерживаясь от смеха. Персик взяла у него пальто и шапку.
— Стой, а варежки? Куда варежки задевал?
Тройка поперхнулся и фыркнул, пираты захихикали. Вот потеха!
Персик рассердилась.
— Да что ж это такое? Тебе смехи, а мне отвечать за варежки. Говори, куда дел?
Ну как сказать ей, что варежки он не брал и они остались в ящике?
Тройка замычал, как немой, и неопределенно ткнул рукой. Ребята, надув щеки, давились от смеха.
— Ай, — взвизгнула Мартышка, — у них вода во рту — обрызнут!
Тут пираты не выдержали, бросились хохотать в умывалку.
Глава девятая
Ребята давно ужинали, когда Зоя, запорошенная снегом, вбежала в пустую раздевалку. Не останавливаясь, она вихрем пролетела в дежурку. Никого не было. На стене висел пуховый берет. Значит, все еще дежурила Симочка.
«Выбросила Мика на снег, в метель».
Зоя задрожала от обиды, руки сжались в кулаки. На столе лежали забытые очки Клавдии Петровны. Зоя швырнула их на пол и со злостью растоптала. Жалобно зазвенели осколки.
Рыдая, она еще раз яростно наподдала ногой, покачнулась и нечаянно толкнула горное солнце. Аппарат рухнул на пол. Зоя вздрогнула… и бросилась бежать. Вдруг за окном загудели провода и везде погас свет.
— Ай, ай! — запищали ребята в столовой.
— Тихо, тихо! — успокаивали педагоги.
— Феня, — крикнула Марья Павловна, — давайте свечи!
В темноте забегали няни. В конце коридора показался мерцающий огонек.
Зоя опомнилась. Что же она наделала? Стало страшно в темноте.
— Ну, теперь пропали, — сказал кто-то в темном коридоре.
— Беда! — отозвался другой голос.
Зое стало еще страшнее. Она сделала что-то ужасное. Все узнают, и… что тогда?
Глотая слезы и держась за стены, она пробралась в раздевалку. «Уйти скорей, пока не узнали». На улице ветер освежил ее пылающее заплаканное лицо. В распахнутом пальто она побежала к воротам. У ворот взбирался на столб Леша, механик, рядом стоял сторож Кузьма, кутаясь в тулуп. Они не заметили, как Зоя проскользнула в ворота. Ее обступил темный, страшный лес. Лохматые елки на опушке гнулись и махали ветками, как живые. Заскрипела сосна. Высоко в ветвях пискнула птичка.
Страшно!..
Куда же бежать?
Дорога на станцию шла через лес. Оступаясь и падая в сугробы, испуганно озираясь по сторонам, Зоя побрела вдоль забора школы в темноту.
Блеснуло два зеленых огонька.
Сердце у Зои дрогнуло, и что-то будто оторвалось внутри. Она облизнула пересохшие губы. Огоньки двигались прямо к ней. Зоя, всхлипнув, присела и уцепилась за забор. Расширенными зрачками она всматривалась в темноту. «Фр-р!» Кто-то фыркнул и перелетел через нее. Мелькнул хвост.
«Мя-а-у-у!» басом замяукал страшный зверь.
Кот! Дрожащая Зоя нерешительно пошла вдоль забора.
Где-то совсем близко завыла собака, а может… волк? Стуча зубами, Зоя бросилась обратно, пролезла в лазейку и прямиком по снежному полю — в живой уголок.
— Зо-оя! Зо-оя! — донесся встревоженный голос Марьи Павловны.
— Зо-о-оя! — с другой стороны кричала, кажется, Феня.
Ищут! Зоя вбежала в живой уголок и забилась под стол. Рядом стояла корзиночка Мика. В темноте кто-то царапался по прутьям. Зоя сунула руку — Мик, живой и невредимый, выбирался из корзины. Она схватила котенка. Вдруг в глаза ей ударил свет от фонаря. На пороге стояла занесенная снегом Марья Павловна.
— Зоя, Зоя! — укоризненно сказала Марья Павловна. — Почему ты убежала? Феня видела, как ты бежала к воротам. Ты испугалась чего-нибудь?
— Да-а, — сказала смущенная Зоя.
— Чего же?
— Когда свет погас.
Марья Павловна повела ее в школу. Леша все еще возился на столбе.
— Скоро ли исправите, Леша? — спросила Марья Павловна.
— Нет, Марья Павловна, — ответил сверху механик. — Провод оборван. Снег-то подтаял вчера на крыше, а сегодня метель. Такая глыба рухнула на провода!
Зоя обрадовалась. Значит, совсем не оттого погас свет, что упало горное солнце. Виноват снег. Она веселее зашагала к школе…
…Но ведь в дежурке валяются растоптанные очки, и все узнают, что это она… Снова Марье Павловне пришлось тащить ее за руку.
В раздевалке горели свечи.
— Где это ты была? — удивилась Персик. — Марью Павловну как напугала!
Зоя неохотно разделась и вошла в темный коридор. Навстречу Феня несла зажженную свечу.
— Феня, — крикнули из столовой, — иди скорей!
— Сейчас, в дежурку свечу отнесу.
— Дай мне, — подскочила Зоя.
— На́, не урони.
Феня побежала к столовой, а Зоя с бьющимся сердцем вошла в дежурку. Аппарат лежал на боку, рядом — изуродованные очки. Она подняла тяжелое горное солнце, схватила очки и быстро замела платьем осколки под шкаф. Совсем близко зашаркали тапочки. Зоя метнулась к окну.
Идут! Куда же, куда?
Она выхватила хризантемы из вазы и бросила туда очки. Вода булькнула. Зоя выглянула — это прошла Феня. Из столовой бежали ребята.
— Где ты была Зоя? — удивилась Сорока. — Тебя Марь-Пална искала.
— В живом уголке.
— А у нас свет погас. Как страшно было! Ребята кричали.
— Иди, Зоя, ужинать, — позвала Марья Павловна и пошла наверх к ребятам, захватив Сороку.
— Пора, пора спать.
Клавдия Петровна вошла в спальню, поправляя седую прическу, когда девочки уже лежали в постелях. У. Зои дрогнули ресницы.
— Спите, — сказала Клавдия Петровна, потушила свечи и вышла.
Девочки затихли.
«Знает про очки или нет?» думала Зоя, прислушиваясь к ровному дыханию спальни. Вот рядом свистит носом Ида Мартышка. Она всегда так. Как будто у нее свистулька в носу. Зое не спалось. Захотелось пить. Она слезла с кровати. В коридоре горела свечка. В умывалке кто-то тихо разговаривал. Зоя пила воду и прислушивалась.
— Не знаю, что мне с нею делать!
«Это Клавдия Петровна», узнала Зоя.
— Жаль девочку. Понимаете, вся спина в синяках. Ну, и стесняется в душ ходить. Я сказала девочкам, что она освобождена от душа.
— А как же завтра с баней устроитесь? — спросила Марья Павловна.
— Я ее после всех велю вымыть.
Сконфуженная Зоя юркнула под одеяло. Вот почему никто не пристает к ней с душем! И Мика Клавдия Петровна не трогала. Просто он заполз куда-нибудь. А она растоптала очки. Зое стало стыдно. Она укрылась с головой одеялом и вспомнила, как Феня говорила другой няне про Клавдию Петровну: «Не злая она, только строгая и порядок любит. Говорит мало, дак горе у нее большое — трех сынов на войне убили, а так она добрая старуха, только сразу не узнаешь».
Глава десятая
Тетя Соня приехала неожиданно.
В перемену Зоя услыхала смех, крик. Тетя Соня, румяная, полная, грузно шла по коридору, обнимая ребят пухлыми короткими руками. Она смеялась их радости. Жирные подбородки колыхались, а родинка на носу вздрагивала.
— Рады, уж вижу, что рады. Ну, Зойка, иди сюда, — сказала тетя Соня, увидев ее у окна. — Поправилась-то как! А у меня тебе подарок есть. — Тетя Соня протянула голубой конверт, покрытый марками и печатями.
«От папы!»
Зоя ахнула, схватила письмо и побежала на диван. Но тут болтали девочки.
Пристроилась около столовой — помешал изобретатель. Он пришел с чашкой за молоком для крыс. Тогда она вспомнила уголок под лестницей. Здесь было темновато, но зато никто не мешал.
Скоро Зоя писала ответ. Кривые каракули торопились, падая во все стороны.
«…Пожалуйста, папа, привези большие роговые очки, мне ужасно нужно. Я тебе расскажу, когда приедешь. Папа, не забудь про очки. Но взрослые, на большой рост и обязательно роговые.
Зоя».
