— Дипломат с подарком, — тихо сказал Джеф, — в кабинете Мурыгина, в нижнем ящике стола. Паша кивнул и вышел из номера. Джеф улыбнулся.

— Ну что, господин Юсеф, — торжественно произнес он. — Я чрезвычайно доволен сотрудничеством с вами. Надеюсь, что дальше все пройдет так же гладко и нам не в чем будет упрекнуть друг друга.

— Я тоже на это надеюсь, — с усилием ответил на ломаном русском господин Юсеф. Джеф взглянул на часы.

— Сейчас ваши люди должны уже входить в банк, — сказал он. — Ну а минут через тридцать они должны вернуться обратно. Я хорошо знаю господина Мурыгина, он человек очень ответственный. К тому моменту, как ваши люди подъедут с документами, подтверждающими, что оговоренную нами сумму вы перевели на наши счета, вернется и мой человек вместе с Игорем Филиным. Таким образом, первая часть нашего договора будет выполнена, и мы с вами перейдем к обсуждению второй части... Вас что-нибудь не устраивает, господин Юсеф?

— Нет, меня все устраивает, — ответил господин Юсеф и о чем-то переговорил со здоровенным чеченцем, стоящим рядом.

— Ну вот и хорошо...

Вчера, после разговора с банкиром Мурыгиным, Джеф сказал своим ребятам, что их предали в Москве, что нет больше ни пакистанца Мустафы, ни покровителя из администрации, то есть нет никакого прикрытия, и что теперь им всем надо думать о том, как выкрутиться с минимальными потерями.

А потом добавил:

— Миллион наличными, который мы получим от арабов, я пообещал Седому за помощь, но вы заслужили его больше, чем кто-либо. Вы рисковали, а он отсиживался в кабинете.

Ребята одобрительно загалдели, но все-таки они не очень представляли, как это им удастся уйти тихо. И Джеф объяснил:

— Не получается тихо, мы уйдем громко, — сказал он. — Они вполне могут сами замышлять какую-то хитрость против нас, чтобы не платить денег, но подвоха явно не ждут. Поэтому мы ударим первыми. Когда человек Юсефа вместе с деньгами и чеченской охраной будет рассчитываться в банке, а сам Юсеф будет ждать их в гостинице в моем обществе, вот тогда мы и ударим. Синхронно. Очень я люблю это слово. Я вместе с Пашей займусь Юсефом и его охраной в гостинице, а Вадим с ребятами займется банкиром Юсефа и его охраной. На все это две минуты от силы. Потом мы уходим.

— А деньги?

— А деньги, — ответил ему Джеф, — это твоя проблема. Я думаю, что тебе не составит труда прихватить перед уходом чемодан с деньгами. Причем разбегаться будем в разные стороны и своим ходом до Москвы.

— Надо позаботиться о голубковцах.

— Думаю, не сейчас, скоро о них заботиться будут на небесах. Не забивайте себе этим голову.

Они прекрасно понимали, что легкие, компактные и почти бесшумные «винторезы» позволят убрать всех, не вызвав никакого подозрения.

Все было продумано и рассчитано.

Поэтому Джеф был спокоен Игра в прятки с Пастуховым доставляла Джефу удовольствие, поскольку была единственной вполне предсказуемой вещью. Джеф считал, что участь Пастухова и его ребят решена...

Ребята встретили Сергея сдержанно. И то сказать, особенно радоваться было нечему. Филина они не нашли. Сами еле в живых остались. Они даже не обратили внимания, что одежда Сергея порвана, что сам он словно из мясорубки выскочил.

— Сматываем отсюда, — кратко бросил Сергеи. — Местечко найдется?

Ему открыли дверцу «Нивы». Он увидел трупы Носорога и Гладкова.

— Что ж вы? — Пастух зло посмотрел на Дока. — Не уследили?

— Да попробуй за ним уследить, — оправдывался Муха. — Сам полез, не спросил.

— Себе на голову, — мрачно проговорил Артист. — Старый дурак. — У Артиста в глазах стояли слезы.

— Нет, ребята, — покачал головой Сергей. — Он герой. Я бы его взял в команду.

Когда отъехали на безопасное расстояние, Сергей велел остановиться. Собрались в ЗИМе.

— И где нам теперь искать Игоря? Есть идеи?

Ребята мрачно молчали.

— А ты чего какой-то побитый? — вдруг заметил Док — Мешок с кулаками на тебя просыпался?

— Да погода нелетная была, — сказал Сергей. Потом, все потом, он расскажет им и о вертолетной аварии, и о том, как пришел на старую квартиру...

А сейчас он понял, что худшие его предчувствия сбывались. Джеф провел их как мальчиков. В конце операции они оказались в полной яме, чтобы не сказать хуже.

— Губернатора потрясти? — спросил Док.

— Времени нет, да и бессмысленно. Иванов его в курсе не держит. Кстати, теперь его зовут совсем иначе.

Пастухов показал Доку, Мухе и Артисту две фотографии Джефа-Иванова.

— Кто зовет? — спросил Док.

— Ну кто, подчиненные, торговцы, которым он хочет продать СПЧ...

— Постой-ка! — Док выскочил из машины и побежал назад, к губернаторскому дому. Только в успеть, только бы там еще не появилась милиция, пожарники и «скорая», которых они — а как же иначе? — вызвали для тушения огня и для обгоревших охранников.

«Скорая» уже стояла у ворот. Пожарные тоже разворачивали свои брандспойты. Но милиции было пока не видать.

Док влетел на участок, прошмыгнул мимо этих деловитых спасателей и влетел в горевший дом, не дав пожарным даже сообразить, что происходит.

В огне искать было трудно, но Док подобрал несколько мобильников. Один даже еще работал. Только бы там сохранились номера!

— Пишите! — ввалился он в машину.

— Приятно пахнешь, — сказал Муха, который только сейчас приоделся — нашел в багажнике какую-то ветошь. — Колбасой копченой.

— Молчи, эксгибиционист, — улыбнулся Артист. Сергей переписал номера с мобильников. Их оказалось одиннадцать.

— Муха, включай свой ноутбук. Ищи там адрес вот по этим номерам.

Муха забегал пальцами по клавишам.

Пока он искал нужную программу, Сергей повернулся к ребятам и сказал:

— Ну теперь еще горячее будет. Джеф, скорее всего, находится там. А у него команда... Словом, я не уверен, что мы все вернемся в Москву. И еще — мы деремся за мираж, большое вранье, блеф... В общем, решать нам. Если кто-нибудь считает, что его жизнь — слишком высокая цена за результат, мы не на базаре. Торговаться не будем. Поймем. Сейчас еще можно уйти, можно дать задний ход. У кого какие соображения?

— Мне тут Тимоха приснился, командир...

— А мне Трубач, — удивился Муха сну Доктора.

— Я думаю, они бы одобрили, — за всех высказал общую мысль Артист.

В машине повисла тишина. Не гнетущая, что порой бывает, когда вспоминают покойников, а теплая, светлая и спокойная. Это были их товарищи по оружию и друзья по духу.

— Есть, — сказал Муха. — Поселок Яковлевка, дом одиннадцать. — Это же где-то здесь...

«Ниву» с телами Носорога и Гладкова оставили в укромном месте. А сами поехали искать адрес той дачи, откуда и куда часто звонили с дачи-ловушки.

Она оказалась не так уж близко. Километра три отмахали, участки были огромными, всего-то в поселке их и было штук пятьдесят, не больше, а места занимали — простым смертным по шесть соток на тысячу хватило бы.

Муху оставили у ЗИМа. Остальные залегли у забора. Кто знает, может, это вполне безобидная дача, а может, их там ждет смерть.

Видно было, что вокруг дачи пусто.

— Любит он шикарные места. Эдак он всю местную элиту разорит, — сказал Артист.

Дача была такая же шикарная, как и те, что превратились в обгоревшие останки на Апшероне и здесь.

— Эй, Вадик! — крикнули в доме. — Джеф, возьми трубку.

— Пошел, — сказал Сергей Доку. — Это нужная дачка.

Док перемахнул через забор, подкрался незамеченным к дому. Ребята следили за домом. Док показал рукой — чисто, можно идти.

— Артист, пошел, — скомандовал Пастухов.

Док, медленно и бесшумно ступая, прошелся по первому этажу дома, никого не обнаружил и вернулся в каминный зал, где в огромном кресле дремал человек. Он подошел к нему и чуть наклонился, пытаясь определить, не притворяется ли тот. И в этот момент получил подсечку и рухнул на пол. Человек в то же мгновение выскочил из кресла, выхватил пистолет и тут же охнул и осел: в горле у него торчал нож — привет от показавшегося в окне Артиста.