— Ничего себе... Из-за чего?

— Ни из-за чего. У нас вообще законов нет. Что хотят, то и делают. Я ведь русская, а там вообще нас не очень привечают.

— Там — это где? — спросил Сергей.

— Я из Йошкар-Олы. Это Удмуртия, знаете? Сергей с трудом заставил себя не открыть от удивления рот. Надо же — такое совпадение.

— Не может быть, — сказал он.

— Что не может быть? — не поняла девушка.

— Дело в том, что я тоже лечу в Йошкар-Олу.

— Через Самару? — недоверчиво спросила девушка.

— Через Самару.

— У меня в Баку тетя, хотела у нее пожить, но и тут несладко. Работы никакой, к русским вообще отношение...

— М-да, — кивнул Сергей.

— А в Йошкар-Оле буду снова пороги обивать. Должна же быть правда. Ну как так — взять и выселить человека?..

— А у вас и документы есть? В смысле — все в порядке?

— Все, хотите покажу?

И, не дождавшись ответа от Сергея, девушка вынула из сумки папку и положила на колени попутчику.

— Читайте.

Сергею пришлось читать всякие ордера, расчетные счета, постановления, ходатайства и прочее. Документы вроде бы были в порядке.

— Интересно.

— Сейчас вот вернусь и снова окажусь на улице.

— Но почему? С какой стати вас?..

— Это жених мой. Я ему отказала, а он в паспортном столе служит. Взял и меня за это выселил.

— Ничего себе.

— Негодяй он. Он мне сказал — я тебя вообще в тюрьму засажу. Вот такой женишок.

— Ясно, — сказал Пастухов. — Разберемся.

Это вырвалось из него непроизвольно. Ну не мог он просто так пройти мимо человеческой беды.

Они договорились, что девушка пока поживет в гостинице, а Сергей попробует разобраться с ее женихом.

Команда с завистью смотрела на Сергея, который всю дорогу, как казалось остальным, весело беседовал с миловидной девушкой, а им приходилось глазеть по сторонам, пытаясь угадать — есть ли в самолете боевики, люди в масках.

Несмотря на все ухищрения, обнаружить боевиков не удалось, во-первых, потому, что никаких масок ни на ком по определению быть не могло, а во-вторых, так же как и солдаты удачи, никто не ехал группой.

Особенно пристально присматривались к бизнесмену и двум телохранителям, но те всю дорогу так усердно прикладывались к спиртному, что к моменту высадки в Самаре их выносили.

Из Самары, пока ждали самолет на Йошкар-Олу, связались с Голубковым.

— Значит, так, — сказал Голубков, — Филина пока не трогать, проследить, кто за ним придет, куда повезут.

— Ясно.

— В общем, ребята, весь тамошний клубок вам размотать придется.

— Ясно, — снова сказал Пастухов. — А где жить будем, как с оружием? Кто нас встретит? Транспорт? Легенда?

— Это все на месте.

И Голубков назвал человека, который их встретит. Звали его Носорог.

Что за Носорог? Пастухов терялся в догадках, но все разъяснилось само.

— Пастухов? Не ошибся? — спросил толстяк в местной войлочной шапке, встретив Сергея у выхода.

Пастухов видел страдающих ожирением, но этот был действительно — носорог.

— Не ошиблись.

— Скликай орлов условным клекотом, а я карету подгоню.

Вот так. Свой в доску.

Сергею не надо было скликать. Все видели из разных точек аэропорта, где и были предусмотрительно рассредоточены.

— Этот, что ли, дядя? — уважительно спросил Боцман.

— Этот. Мы тебе с ним первенство среди тяжеловесов устроим, — пообещал Муха.

— Ни разу не встречался с борцами сумо. Но готов попробовать.

— Хватит трепаться. Транспорт подали, — сказал Артист.

И действительно к ним, игнорируя разметку, подкатил ЗИМ.

— Садись, молодежь, — толстяк ударение сделал на первом слоге.

Сергей уже влезал в машину, когда его кто-то тронул за рукав. Он обернулся — Аня.

— А вы говорили, что едете один.

— Это встречающие, — снова неловко соврал Сергей.

— А... Так вы меня найдете?

— Обязательно. Расселись. Тронулись.

— Как там товарищ подполковник себя чувствует? — спросил Носорог уважительно.

— Полковник он.

— Заслужил. Я вот не потянул. Так майором и хожу... В отставке. Но — действующий резерв. На свой страх и риск. Я вас у себя размещу.

— Нам бы с транспортом вопрос решить, — сказал Сергей.

— Ого, сразу взял быка за рога, — хохотнул толстяк.

— Носорога, — поправил Муха.

— Откуда кличку мою знаете? Голубков? Помнит, значит... А с транспортом просто, вот он, под вашими крепкими еще задницами.

— Приметный больно.

— И что? Ни один постовой не остановит. Меня все знают. А это что за девица? — спросил Носорог.

— Да так, попутчица, беда у нее, из квартиры выселили.

— Ясно — Робин Гуд?

— Ну надо же человеку помочь.

— Надо.

— А это у вас что, полоса еще одна? — спросил Док, кивая на взлетную полосу.

— Да. Коммерческие, личные. Я вас окольными провезу, чтобы всей компанией не светить.

В это время на коммерческую полосу зашел ЯК-40.

— Тормознуть?

Пастухов и вся его команда, не исключая Боцмана, удивились, ну до чего же ушлый мужик.

Сергей и Док достали бинокли. Они сразу вычленили группу из пяти человек. И еще большой ящик с дырочками. Лица пятерки были закрыты огромными черными очками.

— Это ж маски, — сказал Боцман. Пастухов поднял палец, оборвав Боцмана на полуслове.

— Какие маски? — все-таки услышал Носорог.

— Да так, кажется, знакомых увидели.

— Интересно, это ж ЯК нашей администрации, — сообщил Носорог.

— Кого?

— Кисалина.

Сергей взял информацию на заметку. Вот тут как, оказываете.

— А мне велено вам Ореховую показать. Где Игорь Филин проживает. Вообще-то отец его — мой друг. Но сначала домой.

Первым делом, сойдя с поезда, Игорь помчался в больницу. Но там на него посмотрели очень удивленно:

— Филин? Нет, такой у нас не значится. Какая-то ошибка.

— Какая ошибка? Это ваша телеграмма?

Дежурная пожала плечами:

— А кто ее знает? У главврача спросите.

— Где он?

— Дома. Завтра будет.

— А отец мой где?

— Может, тоже дома?

Эта простая мысль даже не пришла Игорю в голову. Ну, конечно, надо срочно ехать к отцу! Что там случилось? Что за странные телеграммы?

В городе уже было довольно пустынно, сейчас в российских городах люди ложатся рано или у телевизоров сидят, а на улицу — ни-ни. Да и что там хорошего?

Игорь по московской привычке остановился у обочины, чтобы тормознуть такси или частника, но до Йошкар-Олы новые веяния еще не дошли. Если и проезжали машины, то на поднятую руку Игоря никто внимания не обращал.

Игорь простоял минут двадцать и двинулся пешком, потому что общественный транспорт в городе работал из рук вон плохо. Вот это новшество уже сюда пришло.

До дома отца пришлось тащиться чуть ли не на другой конец столицы Удмуртии. Уж чего только не натерпелся за время своего ночного похода Игорь. И проститутки к нему приставали, и хулиганы просили закурить, и милиционеры проверяли документы (почему-то блюстители порядка были как раз там, где не было ни проституток, ни хулиганов), и какие-то оборванные нищие просили на лечение, и даже кто-то предлагал купить пистолет. Игорь уже даже было решился обзавестись оружием, но вовремя передумал.

Словом, до дома отца он добрался переполненный провинциальными впечатлениями. Родного города он не узнал.

А вот отца узнал сразу.

— Игорешка, ты? Ты чего здесь? — распахнул глаза худенький старичок в очках и поношенной байковой рубахе.

У Игоря сжалось сердце. Когда-то эту рубаху носил он сам. А потом решил выбросить — локти протерлись. Но отец, приезжавший в Москву на свадьбу Игоря, как увидел такое расточительство, чуть чувств не лишился. Он забрал рубаху себе, сказал, что будет в ней на участок ходить. Игорь поверил, подарил отцу еще костюм, туфли, несколько новых светлых сорочек, так думал, что осчастливил отца. А теперь вот оказывалось, тот драную рубашку носит дома. А в доме голо и неуютно. За своими научными, семейными, столичными проблемами Игорь забыл об отце.