— Вы меня не поняли, — Марат Каримович поднялся, степенно приблизившись к окну, замер спиной к гостю. — Речь пойдет об ином… Насколько я представляю, у вас возник ряд серьезных проблем. К сожалению, МЫ — одна из причин, а потому я готов сделать шаг навстречу.

— Этого мало! — Александр почувствовал, что краснеет. Он и не заметил, как очутился в шкуре торгующегося покупателя. И все-таки, повысив голос, повторил: — Нас это не устраивает.

— Расклад, который мы предложим, устроит всех, — твердо возразил Чолхан. Он по-прежнему не оборачивался. — Обещаю выслушать вас самым внимательным образом.

— Но у меня множество вопросов… — Александр споткнулся. — И я плохо себе представляю, каким образом…

Чолхан нервно передернул плечом.

— Если хотите, я начну за вас. Можете только кивать, хотя и это необязательно.

— Но вы обошлись с людьми столь жестко, что…

— Знаю. Пан Панкратило превысил полномочия, а плавать в аквариуме вещь безусловно неприятная. Но дело уже исправлено. Что еще?

— Аквариум? Вы упомянули об аквариуме?..

— Александр Евгеньевич, в свое время вы все узнаете — и в самых пикантных подробностях. Без моих объяснений. Так стоит ли терять драгоценные секунды? Может быть, будем двигаться дальше?

— Да, конечно, будем… Здесь, возле гостиницы, произошла перестрелка…

— Ее не было. Стреляли только в нас. Мы же не ответили ни одним выстрелом, — администратор улыбнулся чему-то далекому своему. Помешкав, добавил. — Ну разве что одним-единственным… А рамы, штукатурка, стекла все будет восстановлено в течение суток. Естественно не по взмаху волшебной палочки. Работу выполнят ремонтные бригады, а я лишь немного им помогу.

Пауза по всей вероятности означала ожидание, и Александр неуверенно заговорил:

— Дело в том, что один из наших сотрудников пропал. Не знаю, связано ли это с вами, но он занимался розыском опасного преступника, а его помощники…

— Фамилия пропавшего?

— Борейко Лев Антонович. Майор милиции, оперативная служба.

На короткое время администратор задумался.

— Высокий, черноволосый, с довольно-таки густой бородой?

— У него не было бороды!

— Теперь есть.

— Но… Когда он успел ее отрастить?

— Это не так просто объяснить, — Чолхан обернулся к следователю. Вам следовало упомянуть о майоре в первую очередь. Боюсь, здесь встретятся некоторые осложнения.

— Но он жив?

— Да, но жизнь его протекает в одном из умерших интервалов.

— Не понял?

— Что-то вроде временного коллапса. Время, да будет вам известно, величина комплексная, и порой мнимая ее часть способна играть функцию аппендикса. Так что сейчас он там, и прежде чем вытащить его, нужно проделать некоторую предварительную работу.

— Но каким образом он угодил туда?

Чолхан тяжело вздохнул.

— Разумеется, ему помогли… Дело, капитан, — в исчезнувшем портрете. Один из гостей симпозиума был обворован. Украли картину с изображением дочери Закревского. Возможно, вы о нем читали. Знаменитый алхимик средневековья. По совместительству инквизитор…

— Не понимаю, причем здесь майор?

— Не перебивайте меня. Ваш майор столкнулся с этой дамочкой, и, похоже, она спровадила его в ближайшую временную нишу. Ничего не поделаешь, дочка во многом унаследовала таланты отца.

— Вы говорили только о картине…

— Совершенно верно. О портрете герцогини Курляндской, непревзойденной красавицы, любимой дочери черного герцога. Признаюсь сразу, есть более надежные способы изоляции. Картина — всего лишь подобие камеры, запираемой на замок. Замком в данном случае являлся портрет дядюшки герцогини. Он и при жизни умел управляться с племянницей. Увы, случай разлучил портреты, герцогиня обрела свободу. С ней-то и довелось повстречаться вашему Борейко.

— Его можно вернуть обратно?

— Можно… Если вы этого действительно хотите.

— Разумеется, хочу!

— В таком случае возвращение произойдет завтра утром. Нам понадобится время на то, чтобы вновь изолировать дочь Закревского.

— Вы не в состоянии сделать это прямо сейчас?

— Не забывайте, герцогиня на свободе уже несколько недель, а такие особы не теряют времени даром. Она успела обзавестись зубками и сплела прочную паутину вокруг своего логова. Кроме того, у нее появился посредник — ваш злосчастный маньяк.

— Он тоже должен предстать перед судом!

— Это уж как хотите. Однако, замечу: главная виновница преступлений герцогиня. Ею мы и займемся в первую очередь.

— Но если она успеет за это время покончить с майором?

— Очень сомневаюсь. Ей сейчас не до него. Скорее всего, о нашем разговоре она уже знает и предпринимает все возможное, чтобы обезопасить себя.

Александр провел ладонью по пылающему лицу.

— Честно говоря, до сих пор не могу поверить, что все это происходит на самом деле.

— Ничего удивительного. Логика вещей заставила вас переступить черту здравого. И скажу прямо, это далеко не просто. Шагнуть мыслью за круг доказуемого — вещь рискованная. Все равно что нырнуть с палубы корабля в океан. Если вас не заметят и не подберут, вы окажетесь вверенным прихоти волн, которых абсолютно не знали раньше. По сути весь ваш устоявшийся мир — не что иное, как крохотный клочок суши. А сейчас вы вполне сознательно покинули его.

— Только на время.

— Безусловно. Искомый уют кроется в привычном, а земной островок населен привычными истинами. Сомнительными, но тем не менее — привычными, а значит, и удобными. Иного принять вы пока не в силах и потому рано или поздно вернетесь на обжитую твердь. Загадочный океан — не про вас.

— Неужели этот загадочный океан столь чужд человеку?

— Чужд или не чужд, но факт остается фактом: последние тысячелетия не принесли вашему клочку суши заметного территориального приращения.

— Вы сказали: вашему?.. А вы? Разве вы сами не живете здесь?

— Вашему, Александр Евгеньевич, — вашему, и давайте оставим эту тему.

— Но я должен знать, кто вы такие!

— Вам интересно знать, но вы вовсе не должны… И все-таки я отвечу. Мы — Орден Малиогонта. Устраивает вас такое объяснение? Думаю, навряд ли. Отсюда — и полная ненужность дальнейших объяснений.

— Отчего же!.. Не так уж мы беспомощны, как вам кажется, и некоторые выводы сумели сделать вполне самостоятельно. Если хотите, могу поделиться.

— Ну-ну, любопытно послушать.

— Так вот… Неважно, как вы там себя величаете, Орденом Малиогонта или как-то иначе, но главное я уяснил: вы не пришельцы и вас всерьез волнуют земные дела.

— Мудро, весьма мудро… — Чолхан улыбнулся.

— Не смейтесь. Вы совершенно напрасно отгораживаете себя от человечества.

Главный администратор поморщился.

— Только ради бога не употребляйте таких приторных слов! Человечество, разумное сообщество… Еще упомяните земное братство!..

— Вам кажется это приторным?

— Я могу подобрать иное прилагательное, но в целом суть не изменится. Вам, Александр Евгеньевич, поневоле придется согласиться с тем, что даже отдельный индивид зачастую не в состоянии осмыслить собственную самобытность, отделить свое «я» от окружающего. Большинство предпочитает не усложнять жизнь излишними на их взгляд сомнениями. И это, к сожалению, объяснимо. Чего уж говорить за все человечество! Трое или четверо не способны прийти к единому мнению, парламентарии спорят с утра до ночи и порой готовы перегрызть друг другу глотку. Иными словами — такой категории, как человечество на нынешний момент не существует. А потому давайте называть вещи своими именами.

— Давайте, — Александр кивнул. — Итак, в этом здании проходило нечто вроде съезда. Скажем, съезда магистров оккультных наук или… рыцарей вышеупомянутого Ордена. Кстати, кто он такой этот Малиогонт? Один из пионеров магии, возведенный в сан святых?.. Впрочем, я уже сказал: это не столь важно. Съезд состоялся, и я принимаю это, как свершившийся факт. Почему именно здесь, а не в столице или где-нибудь на комфортабельном западе?.. Тут я пасую, хотя предполагаю, что разгадка кроется в конструкционных особенностях гостиничного здания. Какая-нибудь параллель с египетскими чудесами или что-то в этом роде. Допускаю и такую возможность, что проектировщик гостиницы являлся вашим поверенным. Правда, непонятно, как вы допустили разрушение первых двух зданий, но и тут имеются гипотезы. Вероятно, нашлись силы, с которыми не способны управиться даже вы. Что-нибудь вроде организованной оппозиции… Мне продолжать?