— А что по этому делу мыслит Митрофанушка?
— Митрофанушке лучше держаться от этого дела подальше.
— Ясно, не дорос еще, — Дмитрий с важностью кивнул. Сухарь хрупнул в его крепких зубах. Глянув на шкодливое лицо приятеля, Александр подумал, что перевести разговор в серьезное русло будет не просто.
— Вот что, Дмитрий… — он недоговорил. В кабинет ворвался разгоряченный Ростислав Чилин.
— Вы в курсе, что половина оперативников всего города провожает Лесника в последний путь?
Александр чертыхнулся. Нервно потянул к себе стакан и хлебнул. Горло обожгло огнем, чуть позже запылал желудок. Пока он отпыхивался, Дмитрий сурово выговаривал Чилину.
— В курсе, осведомлены, знаем. И нечего подымать волну. Видишь, человек чуть не захлебнулся. Я сам только что с похорон, а Казаренок постоянный слушатель «Би-Би-Си», так что вы, сударь, как всегда, опоздали.
— Кто же знал, что вы такие грамотные!
— А разве страна не должна знать своих героев?
— Она знает, Дим-Димыч, не сомневайся. И Митрофанушка, кстати, тоже.
— Причем здесь Митрофанушка?
— А притом: о Борейко до сих пор ни слуху, ни духу.
— Ну и?..
— Что «ну и»? Разве герои не обязаны работать по-стахановски?
— Ты намекаешь, что все дела Борейко спихнут на меня?
— Я почти уверен в этом, — Челентано хмыкнул. — Сашок, как шепчут по углам, до сих пор якшается с мафией, Казаренка отрывать от дел безнравственно, а ты…
— А он временно поступает в мое распоряжение, — вмешался Александр. Ситуация такова, что мне требуются помощники. И возможно, одного даже будет мало.
— Сожалею, сэр, но… — Дмитрий шутливо развел руками. Чилин выглядел раздосадованным.
— Сашок, никто не ценит тебя так, как я, но пойми, Лесника уже нет, Митрофанушка не даст санкций, а без них…
— Можешь не беспокоиться, он их даст и не пикнет.
— Даже так? Гмм… — Челентано в раздумье подергал себя за нос. — Но надеюсь, вы обойдетесь без меня? Как-никак человек я семейный, без пяти минут дед и с положением.
— С положением или в положении? — Губин повертел рукой возле уха. Извините, не расслышал.
Практикант Антоша гыгыкнул из своего угла. Челентано одарил его свирепым взглядом.
— Здесь, конечно, не костел, молодой человек, но тем не менее я попросил бы вас…
— Остыньте, уважаемый. Он не нарочно, — Дмитрий благожелательно кивнул Александру. — Так что там у вас, дружище? Какой-нибудь кот в мешке? Похожий на тигра, но рычащий как мышь?..
— Прервись, — Александр нервно взялся за стакан, но, вспомнив свой печальный опыт, отодвинул его подальше. — То, что я расскажу, коснется, пожалуй, всех так как речь пойдет о Леснике и его противниках…
В висках неприятно кольнуло. Кабинет поплыл перед глазами, фигуры людей расплющились, поползли вкривь и вкось совсем как в кривом зеркале. Секундой позже все снова восстановилось, и только под левой грудиной вздрагивало и трепетало напоминая о пережитом.
Однако!.. Александр с трудом перевел дыхание. Раньше с ним такого не случалось. Видимо, ныряние в фонтаны и сражения с призраками бесследно не проходят… Дмитрий тем временем присел на краешек стола и изящным движением вынул из кармана золоченый портсигар. Небрежно покрутил в пальцах и спрятал обратно. Портсигар был действительно представительный, и Губин не упускал случая продемонстрировать его лишний раз друзьям и знакомым.
— Вчера показал эту штучку одному знатоку. Как бы, между прочим. Так он чуть было в карман ко мне не нырнул. Упросил дать рассмотреть, а в конце концов поклялся, что это самый натуральный Фаберже. Не более и не менее.
Челентано язвительно фыркнул, а Казаренок, не выдержав, пробормотал:
— Надеюсь, твой знаток хорошо рассмотрел, что там у тебя внутри?
— Он не открывал портсигара.
— Ага! Значит, «беломором» вы его не угостили!
— Мелко плаваете, — Дмитрий усмехнулся. — Хотите сказать, что Фаберже и «Беломорканал» несовместимы?
— Упаси боже!.. Несовместимы молоко с сосисками и женитьба с поносом. А чудный портсигар с чудными папиросами стыкуются, как ни что другое!
— Шутит, — Дмитрий снисходительно кивнул в сторону Чилина. Неогегельянец вумный…
— Но-но! Без выражений!
— А я и похлеще могу. Желаешь?
— Давай, попробуй. Тут тебе не нирвана какая-нибудь, живо выставим!
— Вот она демократия в действии, — Дмитрий склонился над Александром. — Эй, Сашок! Почему такое уксусное лицо? Комара проглотили?
Александр и впрямь сидел стиснув зубы. Ощущение нахлынувшей нереальности не покидало его. Он не знал, в чем дело, но что-то здесь явно было не так. Все эти смешки, разговоры ни о чем… И потом! Он предложил им серьезную беседу! И что произошло? Его с полным спокойствием проигнорировали.
— Дмитрий! — следователь собрался с духом. — Я хотел поговорить с тобой о Леснике.
— О Леснике? Что ж, давай… — разом поскучнев, Губин по-детски заболтал ногой, бессмысленно следя за мелькающей туфлей. От внимания Александра не укрылось и то, что Радислав Чилин, зевая, направился к своему столу. Их абсолютно не интересовало то, о чем он собирался им сообщить! Александр медленно трезвел.
— Дело в том, что я знаю, кто прикончил Лесника. Знаю, кто обосновался в гостинице «Центральная», и догадываюсь, что случится в дальнейшем, если мы не вмешаемся.
Он внимательно наблюдал за коллегами. Ничто не изменилось. Казаренок писал, Чилин продолжал зевать. В руках Дмитрия снова возник знаменитый портсигар. Золоченная крышка с треском подскочила, розовые граненные камушки блеснули каплями крови и погасли. Как ни в чем ни бывало приятель раскуривал «беломорину».
— Действительно знаешь?
— Знаю.
Дмитрий окутался дымом, прищурившись, помахал ладонью перед лицом. Что ж, молодец, коли знаешь.
— Дело набирает обороты. Возможно, придется подключить ребят из госбезопасности.
— Не надо, Сашок, — Дмитрий задумчиво разглядывал кончик папиросы. Можешь, конечно, обижаться на нас, но в подобные игры мы не играем. Мафия, Минитмены, Коза-Ностра — ну их всех к дьяволу! Митрофанушка свалял дурака, когда отпустил тебя к Леснику. Но ведь у тебя своя голова на плечах. Зачем ты лезешь в это болото? Хочешь чтоб засосало?
Казаренок усерднее прежнего зашелестел бумагами, Антоша за спиной Александра возобновил спор с приятелем.
— Ты предлагаешь забыть обо всем?
— Не я, а мы, — Дмитрий холодно улыбнулся. — МЫ предлагаем тебе забыть обо всем. Лесника нет — стало быть, нет и главного заказчика. Занимайся своими исчезновениями и не суйся в постороннее.
— Значит, будем праздновать труса?
— Худой мир лучше доброй ссоры, а праздник — это всегда праздник…
— Прислушайся, Сашок. Тебе дело говорят, — это подал голос зевающий Чилин.
— Он прав, — Дмитрий энергично закивал. — Эй, Сашок! Ты куда?
— Пойду, подышу воздухом, — Александр вяло мотнул головой. — А заодно над словами вашими подумаю.
— Подумай, подумай!.. Думать никогда не помешает.
Выйдя на лестницу, Александр прислонился к перилам. Силы куда-то ушли. Казалось, вот-вот явится болезненное озарение, а с ним начнутся и основные муки. Ступив на отполированный лед, логика барахталась неуклюжим зверем, мысли бурлили, как пестрое варево в кастрюльке. Они были нужны, они были ни при чем. Тень неразгаданного накрыла всех разом, спеленав его по рукам и ногам. Челентано, Казаренок, Антоша… Что могло с ними произойти? Каким вообще образом ЭТО происходит?..
Чувствуя, как гулко колотится сердце, Александр двинулся назад. Перед дверью чуть задержался. Ему вдруг почудилось, что ручка расположена с непривычной стороны — не слева, а справа. Или так было всегда?.. Он потянул дверь на себя, осторожно заглянул в комнату. Вот оно! Самое страшное! Лица, в которые не хочется смотреть. Они словно ждали его. Все разом заморожено обернулись в его сторону. Александр встретился с глазами Дмитрия.
— Может быть, хватит, Сашок? Это ведь не игра, и ты прекрасно знаешь, что мы не актеры.
