Что еще здесь не так? Кайл резко развернулся, уловив сбоку движение.

Занял боевую стойку, готовый отразить нападение, и тут понял, что собрался атаковать собственное отражение в зеркале во всю стену.

Все страньше и страньше, чудесатее и чудесатее.

Кайл замер, напряженно ловя любые звуки. От услышанного он понял, по какой причине его так клонит в сон, и нахмурился.

Газ.

Неудивительно, что его не стали крепко связывать. Тихо-тихо он пошел на едва различимое шипение. Принюхиваясь, ощупал несколько подозрительных мест и наконец нашел крохотный патрубок, ловко спрятанный под картинной рамой на дальней стене.

Анестетик?

Яд?

Вряд ли. Покалывание в пальцах, помутнение в глазах и обостренный слух — по симптомам Кайл определил, что в комнату идет веселящий газ. Но ему не было смешно. Закись азота не убьет, но затормозит реакции настолько, что на какое-то время полностью выведет его из строя. Очевидно, на это и делался расчет.

С ловкостью профессионального взломщика Кайл прощупал картинную раму кончиками пальцев. Патрубок выходил прямо из стены. Вытащить его оттуда, не надышавшись дурманом, не представлялось возможным. При попытке повернуть трубочку вправо шипение усилилось, влево — утихло. Что ж, придется этим удовлетвориться. Выключить чертову штуку никак не получится.

Кайл старался дышать пореже.

Включать лампу на тумбочке нельзя — наверняка кто-то ошивается по другую сторону зеркала и наблюдает за происходящим в комнате. Кайл метался в четырех стенах, точно тигр в клетке. Он не многое мог различить в темноте, но на ощупь предметы мебели казались солидными и роскошными.

На узком столике стоял кувшин. Кайл взял его и понюхал. Вода. Отпил маленький глоток, только чтобы промочить горло — похоже, чистая. Кайл нахмурился еще больше.

Обследовав поверхность столика, он нашел… медицинские принадлежности? Небольшая пластмассовая бутылочка, вата, бинты. Хм-м.

Кайл отошел к двери. Двадцать три шага.

Так, дальше главное — по порядку. Он расстегнул ремень, собираясь извлечь спрятанную отмычку и отпереть замок. Возрастающая потребность сесть и отдохнуть пробудила в нем мысль побегать, хотя бы на месте, чтобы растормошить организм. Но делая физические упражнения, он вдохнет больше отравленного воздуха.

Кайл непонимающе посмотрел на ремень в своей руке.

Дверь. Замок. Да, точно.

Нужно добраться до Делани и убедиться, что она в безопасности. Нужно связаться с командой и… открыть этот чертов замок.

Он заставил себя сосредоточиться. Чего, интересно, ожидал Рамон?

Что Кайл попытается сбежать.

Он уронил ремень на низкий столик у двери. На черта ему часами бессмысленно бегать по джунглям, петляя от головорезов Монтеро? Особенно в этом чертовом ошейнике. С тем же успехом можно прямо здесь подождать подходящего случая. Если получится задержаться в этом месте до завтрашнего полудня, он, выбравшись из тюрьмы, угодит в самый разгар операции на асиенде.

Да. Он тут малость застрял. Черт. Ладно уж, отдых не повредит. Делани в бункере в полной безопасности. До завтра, когда он ее заберет, с ней точно ничего не случится.

Кайл снова подошел к двери — легкие горели от желания вдохнуть вдоволь чистого воздуха.

Поймав его, солдаты забрали все оружие, какое нашли, но нашли они совсем не все. У него на себе имелось достаточно снаряжения, чтобы справиться с…

Кайл сощурился, на секунду потеряв мысль.

С чем угодно.

Иисусе. А газ-то действует.

Кайл с силой ущипнул себя за плечо, где был свежий синяк. Чертовски больно, но помогло прояснить разум.

Делани. Завтра вечером это все закончится, и они смогут сесть и обсудить…

Раздумья Кайла прервал громкий, разрывающий барабанные перепонки, женский вопль, от которого кровь застыла в жилах, а сердце заколотилось быстро-быстро.

Резкий агонизирующий вопль Делани рассек тишину так же легко, как горячий нож — масло. А потом вновь воцарилось молчание.

Глухое. Давящее. Раздирающее кишки, невыносимое молчание.

Ладони вспотели, во рту пересохло. Кайл пытался не воображать, что с ней такое сделали, отчего она так закричала.

К несчастью, в голове невольно всплывали картины одна страшнее другой.

Подогретый страхом и яростью, но сознавая собственную беспомощность, Кайл принялся молиться, быстро выдавая бессвязные обещания. На это ушло какое-то время.

Делани еще жива. Он нутром чуял.

Так же нутро подсказывало, что Рамон Монтеро — больной сукин сын, поэтому тот еще вопрос — а как Делани живется.

Взведенный до предела, Кайл схватился за дверную ручку, подергал и, ничего не добившись, врезался плечом в толстое дерево. Бам.

И еще раз. Бам.

«Прошу, Господи…»

Бам. Бам. Бам.

«Господи, пожалуйста…»

Кайл прижался к двери лбом и сжатыми кулаками.

Крик донесся откуда-то неподалеку. Возможно, из соседней комнаты.

Кайл взял со стола ремень и извлек из тайничка отмычку. Из-за веселящего газа и нервической спешки пальцы не слушались. Он просунул тонкую металлическую пластинку в щель между дверью и косяком.

Механизм щелкнул.

Противясь желанию стремглав выскочить из ловушки, Кайл самую малость приоткрыл дверь и одним глазом оценил обстановку. Удовлетворенный, вышел в пустой широкий коридор и, остановившись, чтобы прислушаться, глубоко вдохнул чистый воздух.

До него донесся шум шагов. Судя по темпу и походке, приближались двое мужчин с какой-то тяжелой ношей.

Кайл скользнул обратно в комнату, закрыл дверь, а сам прислонился к стене. Расчет времени — основа основ.

Он расслабился, готовый в любой момент сорваться с места, когда топот зазвучал совсем близко и прекратился.

В замке заворочался ключ. Дверь распахнулась. Свет из коридора упал на голый пол и прояснил обстановку в комнате.

Кайл смотрел только на Делани, которую двое громил бесцеремонно швырнули на пол, словно мусорный мешок.

Еще прежде чем дверь за ними закрылась, Кайл поднял ее обмякшее, будто у тряпичной куклы, тело на матрас и наклонился, чтобы включить прикроватный светильник. По спине пробежали мурашки страха при взгляде на белое как простыня лицо.

Глаза Делани были открыты.

И неподвижны.

Под ними залегли тени, отчего она казалась изможденной, на левой щеке лиловел синяк. В приглушенном свете ее невидящие глаза пусто чернели.

А на шее поблескивало знакомое золотое ожерелье.

Из горла Кайла исторгся первобытный стон:

— Господи, дикарочка, что он с тобой сотворил?

Нет ответа.

Память о том, что Монтеро трогал ее своими грязными лапами… причинял ей боль, будет терзать и в следующей жизни.

Кайл поднял безжизненное запястье Делани и нащупал слабый пульс. Его собственное сердце бешено колотилось, мешая вздохнуть. Грудь Делани под тонкой синей хлопковой тканью едва вздымалась. Кайл помахал рукой перед ее глазами. Ноль реакции. Взял ее лицо в ладони. Молочно-белая кожа на ощупь была холодной и липкой.

— Давай, милая, очнись.

Он нехотя убрал руки. Нет времени для отчаяния и угрызений совести. Сначала нужно понять, что с ней не так. Первыми на ум пришли наркотики. Кайл проверил зрачки Делани. Почти норма.

Он лихорадочно осмотрел комнату в поисках бренди, виски — черт, чего угодно, лишь бы вырвать ее из этого ступора. Вода. Кайл встал, наполнил пластиковый стаканчик, вернулся к кровати и поставил его на тумбочку рядом с лампой.

— Проклятье, а ну вернись ко мне! — Он едва узнал собственный голос, когда схватил ее за плечи и встряхнул. — Я до чертиков за тебя боюсь, милая! Давай же, просыпайся.

Он еще раз ее встряхнул, на этот раз сильнее.

Ресницы затрепетали. Кайл задержал дыхание.

— Вот так, давай, дикарочка, ты можешь. — Она снова моргнула, очевидно не понимая, где находится.

От улыбки у Кайла заболели губы, когда мутный взгляд Делани сосредоточился на его лице.