Один только Пяграс Бальсис уже три года не сводит глаз с Катре. Вся деревня знает: Пятрас вот-вот посватается к ней, но проходит год за годом, а свадьбу все не дождаться. Говорят, старик Кедулис не желает выдавать дочку за Пятраса, а может, есть на то и иные причины.
Кедулис с Бальсисами почему-то исстари не в ладах. Они — близкие соседи, живут на одной и той же стороне улицы. Всего один двор разделяет их усадьбы, но житье и нрав у них ничем не схожи. Бальсисы — люди разумные, живут, правда, в бедности, как и прочие багинские крепостные, но, несмотря на нужду, у них чище, светлее. Изба курная, как у других, но есть и светлица, где можно принять гостя, а когда наступят дни потеплее — самим попривольнее расправить плечи. И другие постройки у Бальсисов хорошо содержатся, крыши залатаны, изгороди не завалились, двор чистый, в садике несколько колод пчел.
Всю работу — в поместье и на своем наделе — Бальсисы выполняют сами. Два взрослых сына, Пятрас и Винцас, две девушки, Гене и Онуте, и меньшой Микутис, которому пошел тринадцатый год, управляются со всеми делами, да и родители еще в полном соку — трудолюбивая и дружная семья, которую уважает все село.
Шиленские старики вспоминают, как подрастали трое братьев Бальсисов. Старшего — Антанаса — сдали в рекруты, но тот, говорят, сбежал и пристроился где-то в Жемайтии. Теперь, кроме семьи Бальсисов, никто о нем ничего не знает. Только средний — Иокубас — хозяйствует в родном селе, а судьба меньшого Стяпаса — еще необычнее, чем у Антанаса.
Более двадцати лет назад маленький Стяпас был пастушком в поместье Багинай. Тогда правил отец нынешнего пана — еще злее сына, и был у него управитель — даже погрознее теперешнего. Однажды собралось у барина множество гостей. После их разъезда, на другой день, в поместье хватились Стяпаса. Будто в воду канул. Но лет десять тому назад в имении пана Сурвилы объявился лакей Стефан Бальсевич — тот же самый Стяпас, только рослый, статный, развитой. Где и как он жил до тех пор, Стяпас не любит распространяться. Известно только, что побывал в Риге, в Вильнюсе и даже в Варшаве, а у пана Сурвилы служит по вольной воле. Скродский почему-то прикидывается, что про Стяпаса ничего не знает. А тот вовсе не отрицает родства с Бальсисами, часто проведывает брата в Шиленай. Старшего племянника так обучил письму и всяким наукам, что все село считает Пятраса самым ученым по всей округе.
Старая Бальсене — первая ткачиха и рукодельница в приходе. Ее вышивания, передники, полотенца и скатерти вызывают удивление и зависть мастериц. Этому искусству обучила она и обеих дочек. Только старшая — Гене — предпочитает холсты, ручники, а младшая — Онуте — проводит время над вышивками, фартучками и поясами.
Старики Кедулисы, особенно отец, с подозрением и недовольством косятся на Бальсисов. Все там Кедулису не по нутру: и рачительность отца, и ученость Пятраса, и рукоделия женщин, и даже свиристелки и скворечники младшего, Микутиса, возбуждают у Кедулнса вражду и злобное брюзжание. Кедулис — самый нерадивый и темный хозяин в Шиленай. Вечно понурый, замызганный, всегда в потертой шубенке, подпоясанной путами, с нахлобученной шапкой, опираясь на палку, он словно спешит куда-то, все о чем-то тревожится, а по правде сказать, ничего не делает, только донимает придирками жену и детей. Владеет он полным волоком, домочадцев столько же, сколько у Бальсиса, — двое сыновей да три дочки, но никак не поспевает с работой, а следить за усадьбой у него нет ни времени, ни желания. Постройки у Кедулиса ледащие, не чиненные, покосившиеся, заборы развалились, скот отощал, даже в самые лучшие годы не хватает хлеба и кормов. Войт давно уже точит на него зубы и пожаловался бы пану на нерадивого хозяина, но Кедулис прилежно посещает корчму и частенько ставит угощение войту, приказчику и прочей челяди. Барщину его сыновья и дочери отрабатывают, а со своим наделом и усадьбой пусть сам разбирается!
Катре, вторая дочка, в семье особенная не только красотой, но и по характеру. Ее трудолюбием прежде всего и держится отцово хозяйство. На барщину поименно ходят братья и сестры, а на Катре — чаще всего с братом Ионасом, остаются надел и хлопоты по дому. В имение ее не посылают — так потребовала от старика мать. Дома нужна быстрая и шустрая работница, и, кроме того, Катрите красива. А мать знает, что пригожим девушкам в поместье лучше глаз не казать. Сестры — Старшая Уршуле и младшая Барбяле — не завидуют, что Катре достаются домашние работы и хлопоты. На барщине можно и полентяйничать, коли ладишь с приказчиком, и с парнями подурить, а дома — все бегом да бегом. Им больше нравится, вернувшись домой, притворяться, что рук-ног не поднимут, и на Катре покричать — почему у нее еще коровы не доены, свиньи не пригнаны и поесть нечего.
На той же стороне улицы, прямо напротив усадьбы Даубараса, живет Сташис — мужик уже преклонных лет, хворый, одышливый, с гноящимися глазами; соседи его недолюбливают за чрезмерное раболепство перед паном. Действительно, что ни скажет помещик или его прислужники — для Сташиса свято. Так велики его покорность и преданность, что он оправдывает даже явно несправедливые и подлые панские поступки. Свой холопский взгляд на бар, признание их всяческого превосходства выражает он немудрящими, но, по его мнению, целиком оправдывающими панов словами: «Пан — все одно, вишь, пан». Случалось, что Сташис своим холопством подводил односельчан. Сразу же, безропотно выполнял любое распоряжение управителя, хотя — поторгуйся он или помешкай — смог бы избежать кой-каких работ и повинностей. А когда Сташис беспрекословно выполнят требуемое, то управитель или приказчик и других понуждают к тому же. Обычно виновника тайного проступка никто поместью не выдавал и с панами не откровенничал. А Сташис в ответ на расспросы выкладывал все, что только ему ведомо. Поэтому соседи считали Сташиса продажной душой и панским наушником, хотя он от своей покорности никакой корысти не имел.
Из-за такого отношения к старику больше всего сокрушалась его дочка Марце, крепкая, краснощекая толстушка, которую все в деревне любили за открытый нрав, бойкость в разговоре и находчивость. Кроме Марца по усадьбе Сташиса сновали еще дочь и трое сыновей. Поэтому сельская молодежь не гнушалась этим двором и в часы досуга охотно туда захаживала.
Между усадьбами Кедулиса и Сташиса стоит изба Григалюнаса. Григалюнас — небольшого роста, худощавый, лысый, молчаливый и всегда как будто призадумавшийся; вся деревня любит его за сердобольность и услужливость. Жена — полная противоположность ему и по внешности, и по нраву. Высокая, тучная, седая, с суровыми глазами, вечно недовольная, словно на кого-то сердится. Она настолько же крута, как муж отзывчив. Понадобится односельчанину что-нибудь одолжить или попросить помочь в работе, он норовит обратиться к Григалюнасам, пока в избе нет хозяйки. Это редко кому удается — старуха зорко следит, кто и за чем заходит к ним во двор. Семья Григалюнаса велика: четверо сыновей и три дочки, — поэтому в хозяйстве хватает собственных рук.
На другой стороне улицы, за Галинисом и Даубарасом, ютятся дворы Бразиса, Янкаускаса и Норейки. Бразис, человек мрачный, замкнутый, мало общался с соседями. Жалостливо и сочувственно говаривали односельчане, что, видно, Бразиса «черные волы затоптали». Бразисам в жизни не везло. Дети у них часто умирали — одни маленькими, другие повзрослее; четверых сыновей и четырех дочерей схоронили они на пабяржском погосте. Оставались дочь — Марите, девушка двадцати двух лет, и сын Ионукас, достигший возраста пастушонка. Бразисы не в состоянии одни управляться, нанимают работника, чтобы отработать барщину.
Янкаускас ничем бы не выделялся среди других, если бы не сын его Казис, самый веселый парень на селе, неистощимый затейник. Ни одна свадьба, ни одна сельская вечеринка не обойдется без Казиса Янкаускаса. Да и вообще, едва со временем повольготнее, по субботним вечерам и в воскресенье, кто-нибудь из молодежи обязательно околачивается на дворе у Янкаускаса. Где Казис — там и шутки, частушки, проказы.
