– А если я не подпишу ее?

– Почему… тогда мы не сможем его оперировать.

Мистер Ньютон кивнул.

– Вы думаете, ваше могущество сильнее могущества Господа?

Пейдж впилась в него глазами.

– Значит, не будете подписывать?

– Не буду. Силы, которые могущественнее ваших, помогут моему сыну. Вот увидите.

Когда Пейдж вернулась в палату, шестилетний Питер Ньютон впал в бессознательное состояние.

– Он не вытянет, – заметил Чанг. – Слишком большая потеря крови. Что будем делать?

Пейдж приняла решение.

– Отправляйте его в первую операционную. Stat.

Чанг удивленно посмотрел на нее:

– Его отец передумал?

Пейдж кивнула:

– Да. Он передумал. Давайте поторопимся.

– Вот это да! Я говорил с ним целый час, но так и не смог убедить. Он сказал, что Господь позаботится о его сыне.

– Вот он и заботится, – заверила Тома Пейдж.

Пациенту перелили четыре пинты[13] крови. Спустя два часа операция благополучно завершилась. Жизнь мальчика была вне опасности.

Пейдж ласково погладила его по лбу.

– С ним все будет в порядке.

В операционную вбежал санитар.

– Доктор Тэйлор? Вас срочно желает видеть доктор Уоллис.

Бенджамин Уоллис был настолько зол, что у него срывался голос.

– Как вы осмелились на такой вопиющий поступок? Вы сделали переливание крови и прооперировали пациента без согласия родителей? Вы нарушили закон!

– Я спасла мальчику жизнь.

Уоллис тяжело вздохнул.

– Вам следовало получить разрешение суда.

– У меня не было времени. Опоздай мы на десять минут, и мальчик бы умер. Бог в это время был занят чем-то другим.

Уоллис принялся взад и вперед расхаживать по кабинету.

– И что вы теперь собираетесь делать?

– Получу разрешение суда.

– Для чего? Вы ведь уже прооперировали.

– Помечу разрешение задним числом. Никто ничего не заметит.

Уоллис взглянул на Пейдж и решил провентилировать вопрос относительно ее поведения в будущем.

– Господи! – Он вскинул брови. – Это может стоить мне работы.

Пейдж ответила ему долгим взглядом, потом повернулась и направилась к двери.

– Пейдж?..

Она остановилась.

– Да?

– Надеюсь, вы так больше никогда не поступите?

– Только если буду вынуждена, – заверила Пейдж.

Все больницы сталкиваются с проблемой кражи наркотиков. По закону любые наркотики должны выдаваться в аптеке строго по рецептам, но как бы ни были строги меры предосторожности, наркоманы всегда находят пути обойти их.

В окружной больнице «Эмбаркадеро» данная проблема встала очень серьезно. Старшая сестра Маргарет Спенсер решила поговорить с Беном Уоллисом.

– Я не знаю, что делать, доктор. У нас постоянно пропадает фентанил.

Фентанил был сильнодействующим наркотиком, применявшимся для анестезии.

– Как много пропадает?

– Очень много. Если бы всего несколько бутылочек, то этому нашлось бы какое-нибудь разумное объяснение, но фентанил пропадает постоянно. Более десяти бутылочек в неделю.

– У вас есть какие-нибудь соображения, чья это работа?

– Нет, сэр. Я уже разговаривала с охраной. Они тоже в растерянности.

– У кого есть доступ в аптеку?

– Вот в этом-то вся проблема. Большинство анестезиологов имеют довольно свободный доступ в аптеку, а также многие медсестры и хирурги.

Уоллис задумался.

– Благодарю, что сообщили мне. Я займусь этим.

– Спасибо, доктор. – Сестра Спенсер удалилась.

«Только этого мне сейчас и не хватало», – подумал разгневанный Уоллис. Предстояло собрание попечительского совета больницы, и к нему уже накопилась масса других проблем. Бенджамин Уоллис был хорошо знаком с данными статистики. Более десяти процентов врачей в Соединенных Штатах время от времени становились либо наркоманами, либо алкоголиками – легкий доступ к наркотикам являлся великим соблазном. Врач мог запросто открыть шкафчик, достать оттуда любой наркотик и уколоться, благо, жгут и шприцы всегда находились под рукой. А наркоману требуется колоться через каждые два часа.

И вот теперь это докатилось и до его больницы. Надо было что-то предпринять до заседания попечительского совета. «Это может серьезно подмочить мою репутацию».

Бен Уоллис не был уверен, кому бы он мог довериться и попросить помочь поймать вора. Тут следовало действовать очень осторожно. Из числа подозреваемых он определенно исключил доктора Тэйлор и доктора Хантер, поэтому и решил воспользоваться их помощью.

Уоллис послал за ними.

– Я хочу попросить вас об одной услуге, – начал он, когда Пейдж и Кэт явились в его кабинет. Он рассказал им о пропаже фентанила. – Мне нужно, чтобы вы внимательно следили за докторами, с которыми работаете. Не выходит ли кто-нибудь из них во время операции на несколько минут из операционной или не проявляет ли других признаков наркомании. Обо всем прошу сообщать мне. Наблюдайте за изменениями в настроении. Нет ли у кого депрессии… Может, кто-то постоянно опаздывает или пропускает назначенные встречи. Буду весьма признателен, если этот разговор останется строго между нами.

Когда они вышли из кабинета Уоллиса, Кэт сказала:

– У нас очень большая больница. Здесь понадобится Шерлок Холмс.

– Нет, не понадобится, – с печалью в голосе возразила ей Пейдж. – Я знаю, кто это.

Митч Кемпбелл был одним из самых любимых врачей Пейдж. Приятный седовласый мужчина пятидесяти лет, всегда веселый, один из лучших хирургов больницы. Последнее время Пейдж замечала, что он постоянно на несколько минут опаздывает на операции, руки у него заметно дрожали. Если только была возможность, доктор Кемпбелл просил Пейдж ассистировать ему, и главная работа во время операции выпадала на ее долю. К середине операции его руки начинали так дрожать, что он передавал скальпель Пейдж.

– Что-то я себя неважно чувствую, – бормотал доктор Кемпбелл. – Может, вы закончите?

И с этими словами уходил из операционной.

Пейдж и раньше подозревала, в чем была истинная причина его недомогания. А теперь она точно это знала и спрашивала себя, что делать. Совершенно ясно, что, если она расскажет об этом доктору Уоллису, доктора Кемпбелла уволят и, хуже того, его карьере придет конец. Но с другой стороны, если она ничего не предпримет, то поставит под угрозу жизни пациентов. «Возможно, мне следует поговорить с ним, – подумала Пейдж. – Скажу ему, что мне все известно, и буду настаивать, чтобы он прошел курс лечения». Она обсудила эту ситуацию с Кэт.

– Да, проблема, – согласилась та. – Он хороший мужик и прекрасный врач. Если ты его выдашь – ему конец, а если не выдашь, то будешь постоянно переживать, как бы он чего не натворил. Как ты думаешь, что он скажет, если ты припрешь его к стенке?

– Наверное, будет все отрицать. Все они обычно так себя ведут.

– Да, тяжелый случай.

На следующий день Пейдж по расписанию оперировала вместе с доктором Кемпбеллом. «Надеюсь, что я ошибаюсь, – молилась про себя она. – Только бы он не опоздал, только бы не ушел во время операции».

Кемпбелл опоздал на пятнадцать минут, а в середине операции сказал:

– Продолжайте без меня, хорошо, Пейдж? Я скоро вернусь.

«Я должна поговорить с ним, – решила она. – Я не могу разрушить его карьеру».

На следующее утро, когда Пейдж и Хони подъехали на стоянку машин врачей, рядом с ними припарковал свой красный «феррари» Гарри Боуман.

– Прекрасная у тебя машина, – заметила Хони. – Сколько же такая стоит?

Боуман рассмеялся.

– Если ты спрашиваешь, значит, не можешь позволить себе такую.

Пейдж не слушала их разговор. Она внимательно смотрела на машину, думая о пентхаусе Боумана, роскошных вечеринках, о яхте. У меня хватило ума родиться у сообразительного папы. Он все свои деньги оставил мне. И все же Боуман работал в окружной больнице. Почему?