То, что спецодежда в тему, я понял очень скоро.

С первой секунды в исходнике.

Но я до сих пор не понял, кто в хранилище цветы поливает и хомяка кормит? Неужто Патрик, стервец, из дому регулярно туда шастает без спросу?..

– Батя, ты посмотри какой шлем хороший, пулестойкий. – Сын постучал кулаком по своему шлему. – Из пулемёта крупнокалиберного попадут – и хоть бы что.

– Согласен, сынок. Пулемёту – хоть бы что. А шлем разворотит, конечно.

Если мой аргумент и убедил Патрика, виду он не подал:

– Зато забрало прозрачное, не запотевает…

К шлему у меня особые претензии, которые я уже озвучил сыну. В нём нет вывода УОВП – узла очистки и подачи воздуха с блоком питания, который можно подзарядить от любой розетки. И не то что вывода, вообще нет УОВП! А раз так – откуда берётся воздух, которым я дышу?! Хотя, хрен с ним, с узлом этим, потому как розеток вокруг аж ни одной…

Но это всё фигня.

Особо в защитном комплекте меня поразили перчатки.

Нечасто доводится примерять такие – шестипалые.

– У них, ну, у иномирцев, которые эти костюмчики сделали, что – по шесть пальцев было? – хрипло поинтересовался я у Патрика.

– Только на руках, – кивнул шлемом сын. – На ногах – по семь.

– А зачем им столько?

– Не знаю, батя. Я когда в их мир попал, они давно Землю покинули. К звёздам улетели. Чем больше пальцев – тем более развитая цивилизация. – Заметив моё удивление, Патрик намекнул: – Шутка. Не в пальцах дело…

В тысячный раз уже взглянув на перчатки с излишествами, я подумал, что нескоро мы, сапиенсы, попадём на Альфу Центавра… Кстати, материал, из которого были сделаны перчатки, совершенно не мешал получать тактильные ощущения. Я чувствовал структуру предметов, к которым прикасался, тепло, холод… Интересно, если сунуть руку в огонь, получу ли я ожог? Проверять на практике не хотелось.

Со слов Патрика я уже знал, что мы попали в один из самых старых секторов исходника. С него всё началось. Это огромный полигон, на котором испытывались различные кибертанки, умные мины, системы залпового огня, химическое оружие… Тут много железа. Лязгающего, противного и смертельного опасного. Часто – ржавого.

Жужжа пропеллерами, в небе над нами пронёсся беспилотник. Пришлось укрыться в груде металлолома, бывшей когда-то то ли автобусом, то ли троллейбусом, то ли бог знает чем вообще. В салоне имелись сидушки для пассажиров, и они не пустовали – рядами на них сидели обильно присыпанные пылью мумии в обветшавших одеждах. Строением тел они вовсе не походили на тех путников, – в их настоящем обличье – что мне доводилось видеть. Мумии выглядели как обычные люди, которых хорошенько провялили, точно воблу к пиву. Патрик, помнится, говорил, что в начале путники таковыми и были – почти что сапиенсами…

Я представил себе, как мумии вдруг оживают и, вытянув перед собой костлявые лапки-руки, атакуют нас…

Ну и бред!

А вот что реально: вслед за беспилотником с крыши небоскрёба стартовала ракета. Догнала, разукрасила серое небо яркой вспышкой. Вторя эхом среди небоскрёбов, грохнул взрыв.

Вдалеке застрекотали пулемётные очереди.

Над зданиями примерно в квартале от нас взвились звёздки сигнальной мины…

Сектор-полигон жил своей собственной жизнью, и каждое кибернетическое существо, его населявшее подчинялось единственному желанию – убивать.

Мы выбрались из «троллейбуса» и двинули дальше по улице, обходя проволочные растяжки, потому как мин тут было как грибов в сентябрьском лесу после ливня. Слева – разрушенная наполовину «свечка», подступы к которой перегораживала груда обломков с кустарником из торчащей арматуры. Может, там спрятан портал? Да запросто. Как и в любом из строений в городе. Как и в подземелье. Чёрт! И ещё раз чёрт! Мне не давало покоя стойкое ощущение, что мы поступаем неверно. Мы что-то упустили. Что-то важное.

Но – что?!

– Сынок, мне здесь не нравится. – Я так и не вернул Патрику его ствол, по пути же нам не попалось стрелкового оружия, достойного внимания, – только поломанное и ржавое валялось в пыли, хотя сын утверждал, что тут чуть ли не на каждом шагу должны валяться наикрутейшие пистолеты и даже гаубицы. Но пока что нам попадались только мумии и видеокамеры.

Патрик виновато развёл руками:

– Извини, батя, ближе к Цитадели никак было. Чем ближе к ней, тем больше энергии она всасывает. Лоно не выдержало бы, распалось за пару секторов до. А вместе с ним исчезли бы и мы. Я взял на себя смелость, принял решение…

– Молодец, сынок, – я хлопнул его по плечу. – Одобряю, дружище. Но…

Ухнуло рядом совсем.

Ещё самую малость – и нас накрыло бы по полной, в куски. А так только осколки засвистели, да защиту едва не посекло. На этом, кстати, могло закончиться наше победное шествие к Цитадели.

Мы вмиг распластались, вжавшись в горизонталь, насколько это возможно. Что за хрень?! Я чуть приподнял голову. Патрик тоже сканировал окружающее пространство на предмет выявления огневой точки. Забрало в этом помогало на «отлично», вмиг, без подсказки, врубившись в режим бинокля – увеличивая картинку, как только я делал «большие глаза», и уменьшая, стоило мне прищуриться. Жаль, тогда, у корабля, я не знал об этой опции.

Есть!

– Триста двадцать метров по проспекту, у перекрёстка слева, – навёл я Патрика.

Теперь и сын мог увидеть, что там притаился миномёт, ну или нечто наподобие. Очень наподобие: ствол, двунога-лафет, опора и прицел. Ни дыма, ни огня, ни облачка пыли, а звук выстрела – точно из АКМ с накрученным ПБС. Хорошо хоть миномёты сами перемещаться не могут – где установили их, там и ждут свою цель, получая боепитание, судя по всему, из склада, врытого в грунт рядом с лафетом…

В условиях города обзор у прицела невелик, надо пробраться в мёртвую зону, где система потеряет нас из виду, и куда миномёт плюху свою осколочную уронить не сможет – у него есть минимальная дальность стрельбы. Вот только мёртвая зона – это метров сто…

Значит, двести надо преодолеть под огнём.

Я обернулся. Отходить назад – себе дороже. Миномёт – оружие с мозгом-компом – специально подпустил нас поближе, чтобы в случае нашего спешного отступления успеть накрыть нас трижды минимум, хотя нам и одного раза хватит.

Значит – только вперёд.

Обо всём этом я успел подумать менее чем за секунду до того, как очередная мина опустилась в канал ствола. Вот сейчас провернётся рычаг стреляющего механизма, и…

– Быстро, Патрик!!! Быстро!!!

Вскочили мы одновременно. Я раньше должен был, но всё-таки возраст сказывается, не молодею. Я рванул вперёд, а Патрик почему-то в сторону, вправо – решил разделиться? Мол, миномёту придётся решать, по кому вести огонь, по мне или по моему любимому сыночку? И хрен с ним, если по мне, а если по Патрику?.. С шага я не сбился. Единственная возможность спасти сына и – по возможности – спастись самому, это прорваться в мёртвую зону и нейтрализовать миномёт.

Сейчас!

Выстрела я не слышал, но внутренний таймер подсказал, что пора – резко изменив направление, я дёрнулся влево, пробежал пяток метров и, распластавшись в прыжке, рухнул в пыль. Повезло, под животом у меня не оказалось ничего острого. Слева и чуть впереди бахнуло, подняв пылевую завесу. «Хреново», – подумал я, вскакивая. У миномёта наверняка прицел работает в куче разных режимов, в том числе – в инфракрасном, а я вижу только своими глазками, и в пыли – вижу плохо. Может, есть опция в шлеме соответствующая, но я не в курсе, как её активировать… На ощупь я рванул по направлению к миномёту. И, конечно, зацепился за что-то, вроде за стальной прут, торчащий из пыли, после чего вспахал забралом местный грунт. Это спасло меня от смерти, ибо следующая мина, конкретно опередив мой личный таймер, бахнула там, где я оказался бы пару секунд спустя.

Едва не погиб Максимка Краевой.

Но едва – не считается. Спаситель человечества всё ещё в строю! Поэтому встать, на ходу стереть шестипалой перчаткой с забрала пыль и бежать дальше!..