– Хороший ученый – это про которого свежий некролог в газете читаешь, – согласился отец Георгий, – но твой гуманный вариант, хотя и нравится, сегодня как-то не катит. Пимен, твои соображения?

Отец Пимен потряс головой, пытаясь избавиться от остатков похмелья и начать соображать:

– В центр мы, конечно, не пойдем. В конце концов, это мы знаем, где искать телепорты. А они не знают. Вот и поищем пару дней: в Речпорту, на болотах…

– А потом скажем – извините, уважаемые доценты с кандидатами, не судьба вам Нобелевскую премию поделить. Поскольку все известные нам телепорты самым загадочным образом куда-то телепортировались! – подхватил мысль враз повеселевший отец Илиодор. – Пимен, тебе чаще пить надо – на глазах умнеешь.

– Значит, решено? – спросил отец Георгий. – Отправляемся к Речпорту. По дороге умничаем про аномалии. Нас еще что-нибудь тут держит?

– Три бутылки водки в сейфе остались.

– Выпьем, если… – он тут же поправился: – когда вернемся.

Старички топали по порыжевшему разнотравью Зоны на удивление бодро. Только Михалыч каждые сорок пять минут останавливался, с хрустом выдавливал из пластикового блистера несколько таблеток, глотал, смешно дергая кадыком, и через минуту говорил:

– Я готов. Идем дальше.

И они шли дальше, неторопливо и почти беззаботно.

Тем не менее привыкший не доверять даже собственной тени отец Илиодор во время очередного приема лекарства подошел к отцу Георгию и негромко сказал куда-то в пространство:

– Можешь считать меня полным придурком, Жора. Но вся эта идиллия почему-то кажется театральной постановкой.

– Обоснуй, – так же в пространство ответил отец Георгий.

– Ты понаблюдай за крепышами. Во-первых, где ты видел таких накаченных ученых?

– Нигде. Брат, я вообще ученых никогда не видел. Это не довод, это паранойя.

– Может быть. Но обрати внимание – как они идут! След в след, ни малейшего шума, оружие держат наверняка ловчее, чем держали бы пробирки… явно не младшие научные сотрудники. Вообще не научные. И молчат все время.

– Илиодор, а может, это военный институт? Скорее всего, военный, ибо кому еще могут разрешить прогулку по Зоне. Так что не гони волну. Раньше времени, – вздохнул отец Георгий и снова зашагал в прежней диспозиции: впереди отец Пимен, следом академики, за ними крепыши с огромными коробами на плечах, потом отец Илиодор, а сам – в замыкании.

Вскоре начали попадаться аномалии.

Академики радовались им как малые дети, кидали в них веточки и камешки, любовались на вспышки и разряды, но останавливаться для более тщательного изучения не собирались.

Лишь у Катапульты отцу Георгию на мгновение показалось, что старый товарищ нервничал не зря – академики почти прошли мимо, но шедший следом Игорь что-то тихо сказал. Полтора Ивана тут же вернулись, покидали в аномалию камушки с разных сторон, засняли результаты на крошечную видеокамеру и уставились на своих подчиненных, явно ожидая команды…

– Эк, как дело-то поворачивается! – сам себе сказал отец Георгий. – Да ты, парень, не Игорь вовсе. Ты в нашей задачке получаешься натуральный Игрек… ну вот, с прозвищем тебя, загадочный ты наш…

Отец Илиодор посмотрел на него долгим взглядом – дескать, я же говорил…

– Привал! – крикнул отец Георгий. – Пимен, Илиодор, – осмотритесь тут…

– Привал? – оторвался от аномалии Михалыч. – Зачем? Хорошо идем.

– Хорошо. Только сейчас начнутся сплошные аномальные поля. Придется идти очень аккуратно. Отдышимся, перекусим и с божьей помощью двинем дальше.

Отец Георгий ждал реакции крепышей, но те без лишних слов расположились на полянке, достали из безразмерных коробов армейские сухие пайки и принялись жевать галеты. Даже не подумав угостить своих начальников. М-да, еще один штришок к картине…

– Пимен, Илиодор! – снова крикнул он. – Идите сюда.

Когда товарищи подошли, громко сказал:

– Давайте вещи перераспределим. Пимен, перегружай часть патронов Илиодору. Раз идешь первым, забирай большую часть болтов у него и у меня. А вы, научный мир, запоминайте: до этого момента у нас была легкая непринужденная прогулка. Дальше пойдем предельно аккуратно. Любой шаг в сторону может оказаться последним. Так что умоляю – никакой самодеятельности. Скажу в болото нырять – хоть захлебывайтесь, но ныряйте. И оружием друг другу в спину не тыкайте. Я лопату как назло забыл прихватить, поэтому надеюсь, что хоронить в ближайшее время никого не придется. Дальше пойдем в другом порядке – за Пименом Илиодор, потом Серый с Игреком…

– Игрек?! – отец Илиодор показал в усмешке прореженные кариесом зубы. – Подходит.

– …следом уважаемые академики. Я в арьергарде, как обычно, – невозмутимо закончил отец Георгий. И добавил тихо, для своих:

– Ночуем в Речпорту. Там и разберемся окончательно, что за странную компанию подогнал нам Призрачный Егерь…

Они вышли к краю аномального поля через полчаса. Вышли и замерли на вершине холма, не в силах оторвать взгляды от страшной и величественной картины, представшей перед ними.

– Мы пойдем через это?! – воскликнул явно устрашенный увиденным Сергеич.

– Есть и другой путь, – кивнул отец Илиодор, – но он вам не понравится еще больше.

– Черная Пустошь, – зловеще сказал отец Пимен.

Все ошарашено посмотрели на него. Ученые с легким страхом, товарищи – с недоумением.

– Да, Пимен, могешь, оказывается, – пробурчал сообразивший, что к чему, отец Илиодор и громко подтвердил: – Да, ребята. Черная Пустошь – это вам не какие-то паршивые аномальные поля. Это, ребята… это Черная Пустошь! Вот.

– В Речпорту на ночевке с тебя рассказ, – тихо сказал отцу Пимену отец Георгий, – время есть. Пока идем – сочиняй.

Аномалии под холмом мерно гудели, кружа искривленные сферы горячего воздуха. Самая мысль спуститься вниз казалась невозможной.

Однако отец Пимен медленно зашагал по склону, балансируя стареньким Моссбергом. Следом потянулись остальные.

Они шли след в след. Отец Пимен то и дело останавливался, озирался, кидал болты, ища безопасный проход. И с каждым часом сделать это становилось все труднее.

Сферы раскаленного воздуха гудели со всех сторон. Наконец случилось то, что должно было случиться обязательно: Михалыч споткнулся, взмахнул руками и медленно полетел в сторону аномалии.

– Держи его! – заорал отец Илиодор Серому и Игреку. Те инстинктивно вцепились в пролетавшие мимо ноги академика.

– К земле прижмите! А теперь осторожно тащите назад!

– Блин, силища! – переводя дыхание, впервые подал голос Серый. – Проще зубами пилораму остановить…

– Да, какая энергия пропадает впустую, – как ни в чем ни бывало поддержал разговор спасенный Михалыч, – вернусь в лабораторию, непременно займусь исследованиями.

– Сначала вернись, – хмуро сказал враз осунувшийся Игрек.

Отец Георгий подошел ближе, сунул растрепанному академику фляжку.

– Это гравитационные аномалии. В народе называются Пресс. Так что про исследования можете забыть – насколько я помню, наша цивилизация гравитацию еще не приручила.

– А как работает этот пресс? – спросил Серый.

– Очень надежно. Затягивает в сферу, сплющивает, а потом выплевывает спрессованные останки в виде маленьких сублимированных кусочков. Шансов выжить ноль в любой степени. Так что – с днем рождения, Михалыч.

Они прошли еще сотню метров, когда отец Пимен вдруг остановился, беспомощно завертел головой, расшвыривая болты во все стороны. Отец Георгий аккуратно обошел ученых.

– Ты чего из себя сеятеля изображаешь?

– Кажется, мы в «карман» угодили, – виновато ответил отец Пимен.

– Этого еще только не хватало! Дай-ка я посмотрю.

– А на базе уверял, что навыки позабыл, – хмыкнул отец Илиодор. – Сейчас выясним, насколько…

Отец Георгий вытащил из вещмешка дымовую шашку, поджег ее и поднял над головой. Бурый дым начал стремительно заполнять ближние сферы. Вскоре сталкеры и ученые уже стояли, окруженные гигантскими бордовыми шарами.