— Слишком опасно: здесь существуют беспрерывные воздушные токи кверху, неожиданные вихри, с которыми судно может не справиться. Только «метеоры» могут пролетать по территории ЭЭС, да и то приняв предварительно ряд предосторожностей: ведь здесь чудовищное напряжение, во много раз превосходящее напряжение в непосредственном соседстве с сильной тропической грозой.

— Странно, — удивился профессор. — Откуда же тогда ведется управление Энергетической станцией?

— Из-под земли. Под землей, начиная отсюда, идут бесчисленные туннели, в которых сосредоточены лаборатории и прочие вспомогательные учреждения. На пространстве 10.000 квадратных километров вся земля изрезана ходами, где живет голова станции; отсюда массы энергии распределяются в нужных направлениях. Все это можно будет, конечно, осмотреть. «Геркулес» стоит еще три дня, и времени достаточно.

По туннелям, залитым ярким светом, почти беспрерывно сновали узенькие платформочки с мягкими сиденьями, на которых пассажиры и передвигались из конца в конец по этому сложному подземному лабиринту.

Профессор с изумлением разглядывал гигантские трансформаторы в одной из бесконечных подземных зал. Посетители вошли сюда в специальных изоляционных костюмах.

— Иначе нельзя, — говорил старший инженер. — Воздух пропитан электричеством так, что могут происходить опасные разряды между ним и человеческими волосами, одеждой. Были несчастные случаи. Этот гигант-трансформатор выполняет роль «направителя» энергии: он направляет токи по воздуху по определенным направлениям даже до определенных точек. Вы говорите о проводах? Они давно уже отошли в область предания — это невыгодно и опасно. Зачем засорять воздушный простор проводами? Правда, при беспроводной передаче энергии некоторый процент ее теряется, но он немногим больше, чем процент, идущий на нагревание проводов. Сюда поступает энергия с четырех воздушных турбин и распределяется нами по нужным направлениям и в нужном количестве.

— А как бы взглянуть на эти турбины? Хоть одним глазком?

— Для этого отправляйтесь в обсерваторию: восьмой километр, туннель тридцать первый.

Профессор, Ли и еще человек двадцать пять отправились в указанный туннель.

Обсерватория занимала небольшое помещение. Здесь было восемь человек, которые по очереди дежурили у телескопа. Тут же был ряд сложных приборов, которые позволяли следить за действием турбин.

— Ибо, — объяснял один из свободных в этот момент наблюдателей, — бывает, что турбина, не изменяя своего положения в воздухе, перестает вдруг работать. Тогда мы сейчас же даем сигнал, и турбина спускается в свое помещение под землей и подвергается осмотру.

— Объясните мне, пожалуйста, люди добрые, — взмолился профессор, — я до сих пор ни черта не понимаю. Что это за воздушные турбины?

Инженер-наблюдатель с удивлением посмотрел на говорившего. Ли должна была объяснить, кто такой профессор.

— Я слышал о каком-то живом троглодите, — возразил инженер, — но опасался, что это утка. Странно. Приходится верить, раз так говорят и даже показывают в подтверждение ископаемое чудо. Я должен сказать, что в строительстве этой станции вообще сказался бессмертный человеческий гений. Строители ее давно умерли, но мы чтим их память, как спасителей человечества. Когда иссякли силовые ресурсы человечества, после долгих усилий был найден способ использовать космическую силу земли. Земля движется вокруг своей оси со скоростью почти пяти километров в секунду и вокруг солнца — со скоростью двадцати девяти километров. Оба эти движения использовал человеческий гений. Все наши турбины расположены на высоте от пятнадцати до двадцати пяти километров над поверхностью земли и стремятся в направлении, обратном движению земли, и притом с силой, равной квадратному корню из угловой скорости земли. Это-то и удерживает их вверху. Чрезвычайно разреженная атмосфера обладает все же достаточной силой, чтобы вращать турбины со сказочной быстротой. Движение турбин переходит в электрическую энергию, которую мы и распределяем. Энергии достаточно, чтобы обслуживать два триллиона теи, но не свыше.

Профессор приник глазом к окуляру. Точно солдаты в строю выстроились темные гиганты-турбины в воздухе. Отсюда не видно было, вращаются ли они или стоят неподвижно, но даже с расстояния в несколько десятков километров они производили впечатление бесконечно мощных сооружений, опутанных сетками, с торчащими во все стороны мачтами, подобно сказочным многоногим чудовищам. Привязанные невидимыми нитями к земле, они точно оберегали ее от возможных враждебных вторжений из глубин космоса. Казалось, вот-вот ринутся эти чудовища в пространство и сметут все препятствия на своем пути.

— Человек, воздвигший подобное сооружение, не может не завоевать вселенной: это теперь его очередная задача.

Эти слова невольно вырвались у профессора, когда он оторвался от окуляра телескопа.

— Ну, положим, — улыбнулся кто-то из посетителей, — у теи несколько иная задача на очереди: победа над холодом, победа над севером. Она не столь возвышенна и грандиозна, зато полное ее осуществление дало бы место и средства существования полтриллиону людей.

Понемногу, негромко разговаривая друг с другом, посетители оставили обсерваторию и, разбившись на более мелкие группы, разбрелись по подземным улицам для осмотра других сооружений.

Еще два дня употребили пассажиры «Геркулеса» на осмотр станции и затем вновь собрались все на борту воздушного судна.

«Геркулес» плавно повернулся под углом в девяносто градусов и, быстро рассекая воздух, стал забирать вверх.

Профессор был один и смотрел в иллюминатор своей каюты. Прямо перед его глазами клубились белые позолоченные солнцем облака.

Станция осталась позади. Воздушные турбины ее в обыкновенный бинокль казались едва различимыми черными точками, да и те скоро пропали.

Профессор думал об изумительном космическом источнике энергии, только что оставленном «Геркулесом». Отсюда, с этого бывшего Черного материка, мощной струей лилась теперь сила в человеческие жилища, заводы, лаборатории, мастерские в виде света, тепла, пищи и одежды. Тысячи судов ежедневно уходили отсюда, унося с собой средства к жизни в более высокие, холодные широты.

И ведь в сущности как мало людей занято на Энергетической станции! Считается за честь попасть сюда работать, ибо здесь всякому начинающему открываются широкие горизонты. Каждый сектор посылает сюда людей по особому выбору для технической и научной работы. Многие годами ждут очереди, чтобы попасть на фабрику или завод в зоне непосредственного действия ЭЭС.

Да, изумительные перемены! И не должен ли он, профессор, радоваться, что именно ему исключительный случай помог, пережив тысячелетия, увидеть сказочно сильное человечество?

И все же теи бессильны перед безжалостным космическим врагом — теми таинственными космическими лучами, природа, которых все еще не совсем разгадана и которые неумолимы ко всему живому.

На другой день внизу под «Геркулесом» блестело серебро океана. Острова поднимались из воды в виде точек или небольших зеленых кусочков. Чаще же всего всюду виднелась пустыня воды.

— Интересно, кто населяет многочисленные острова в океане? — спросил профессор.

— Все они заселены гоми — подводными людьми, — ответила Ли. — Наши исследователи говорят, что у многих из них есть своя культура, но они очень ревниво оберегают свои клочки земли, и ни один теи, попавший к ним в руки, еще не вернулся живым.

Оба задумались.

— Где-то теперь Эйс? — прервал молчание профессор.

— О! Он давно уже занял свое место на великом ледяном поле: «метеор» домчал его туда в два-три часа.

— Признаться, мне тоже хотелось бы туда.

— Ну, что-ж: кончится наше кругосветное путешествие и через две недели мы тоже там будем.

И Ли серьезно посмотрела на своего спутника.

«Геркулес» обычно летел до краю Великого Ледяного Поля, иногда забирая слегка в глубь льдов, так что терялась граница их с темной землей — тундрой. Весь корпус воздушного гиганта, канаты и шар были белы от покрывавшего их инея, но это нисколько не отражалось ни на скорости, ни на управляемости судна: оно было все так же послушно и бесшумно шло вперед.