— Послушай, Майк, — сказал Арчи, — мне кажется, что дробовик не очень-то подходящее ружье для мальчика.

— Осторожнее, — сказал Майк Мэлони. — Не забывай, что он тут. Не будем позволять себе излишних вольностей в разговоре. По-моему, он ясно сказал, что нужен именно дробовик.

— У дробовика, — сказал Арчи, — очень сильная отдача.

— Сильная отдача, — повторил Майк Мэлони сыну, но тот отнесся к этим словам с полнейшим пренебрежением.

— Его это не волнует, — сказал Майк Мэлони Арчи Кэннону.

— Ну что ж, — сказал Арчи, — вот вам, пожалуйста, двуствольный 12-калибровый дробовик, и это самое выгодное, что можно купить в моей лавке.

— Ты мог бы и не подчеркивать этого, Арчи, — сказал Майк Мэлони. — Выгодно или невыгодно, его это не интересует. Ему нужен дробовик, самый лучший в твоей лавке и подходящий для охоты на фазанов.

— Вот оно, то самое, что ему нужно, — сказал Арчи Кэннон. — Цена девяносто восемь долларов пятьдесят центов, плюс пошлина, разумеется. Лучшего ружья не найдете.

— Всякому сразу видно, что ружье замечательное, — сказал Майк Мэлони. — Так что не будем уж тратить время на второсортное оружие.

Он протянул дробовик Мэйо Мэлони, и тот принял его на правую руку, дулом вниз, как и следует держать ружье, все равно — заряжено оно или нет.

— Я объясню тебе, как с ним обращаться, — сказал Арчи Кэннон Мэйо Мэлони, и это с его стороны была, конечно, ошибка. Мальчик ответил ему таким взглядом, что Арчи спохватился и поспешил с вопросом: — Может, что-нибудь еще? Рыболовное снаряжение, перчатки для бокса, теннисные ракетки?

— Что-нибудь еще? — спросил Майк Мэлони сына, а тот молчал, не скрывая своего раздражения, и Майк наконец сообразил и сказал Арчи Кэннону: — Патроны, разумеется. Что толку в ружье без патронов?

Арчи Кэннон тут же достал с полки три комплекта лучших патронов к дробовику и сказал, когда передавал их Майку, а Майк сыну: — Может, охотничью куртку с поясом для патронов? Красную охотничью кепку?

Но Мэйо Мэлони уже и след простыл.

— Не нужно ему ничего такого, — сказал Майк Мэлони.

— Некоторые охотники очень даже заботятся о костюме, — сказал Арчи Кэннон.

— Он не заботится, — сказал Майк Мэлони. — Сколько я должен уплатить?

— Сто пять долларов шестьдесят девять центов, включая пошлину, — сказал Арчи. — А права у него имеются?

— Права на охоту? — сказал Майк Мэлони. — У него даже на еду прав не имеется, и все же, черт возьми, я почти восхищаюсь им. Должно быть, он что-то знает, раз полон такой уверенности в себе и такого презрения ко всем прочим.

— По правде говоря, — сказал Арчи Кэннон, — я думал, что ты просто дурачишь меня, Майк. Вроде того, как ты это делаешь иногда в суде, когда хочешь помочь маленькому человеку в какой-нибудь его схватке с большой компанией. Я не ожидал, что ты и в самом деле купишь ружье и дашь его в руки одиннадцатилетнему пацану. Ты уверен, что это правильно?

— Конечно, правильно, — сказал Майк Мэлони. — Ты же сам видел, как он держит ружье. — И он принялся заполнять чек. — Значит, сколько с меня следует?

— Сто пять шестьдесят девять, — сказал Арчи Кэннон. — Надеюсь, ты знаешь, что нигде в округе никаких фазанов и в помине нет. Фазаны водятся разве что, в долине Сакраменто.

— Где ты будешь часиков в десять вечера?

— Ну, дома, наверное, — сказал Арчи. — А что?

— Спать еще не ляжешь?

— Нет, — сказал Арчи. — Раньше двенадцати я не ложусь. А что?

— Может, заглянешь ко мне часов в десять на пару бутылок пива?

— Охотно загляну, — сказал Арчи. — А что?

— Видишь ли. — сказал Майк. — я так себе представляю. Сейчас у нас четверть шестого. Ему нужно не более трех минут, чтобы попроситься к кому-нибудь в машину до Ривердэйля. Ехать, туда двадцать пять миль. При нормальной скорости это сорок-сорок пять минут, но он заставит водителя проделать это расстояние за полчаса, а может быть, и скорее. Он уж его взвинтит, ни словечка даже не вымолвив. Он добьется, что водитель и с дороги своей свернет, чтобы доставить его прямо к месту охоты. Так что где-то не позже шести он приступит к делу. Охотиться он будет дотемна и забредет в порядочную даль от шоссе. Он не потеряется, конечно, а просто выберется уже на другую дорогу, где движение редкое. Там он дождется машины, попросит его подвезти и будет дома к десяти или в десять с чем-то.

— Откуда ты знаешь? — сказал Арчи. — Откуда ты знаешь, что он сегодня же отправится на охоту? Просто он получил ружье, но он, может быть, и не знает даже, как из него стрелять.

— Ты разве не видел, как его смыло отсюда? — сказал Майк Мэлони. — Он едет сейчас на охоту. И ты можешь не сомневаться, что он или уже знает, как стрелять из ружья, или быстренько разберется без чьей-либо помощи.

— Ладно, — сказал Арчи, — если ты серьезно, Майк, то я пожалуй, загляну к тебе выпить пивца.

— Ну конечно, серьезно, — сказал Майк.

— Ты, видно, хочешь, чтоб тебе было с кем разделить веселье, когда он явится домой с пустыми руками и весь разбитый сильной отдачей от выстрелов, — сказал Арчи.

— Да, — сказал Майк, — я действительно хочу, чтоб мне было с кем разделить веселье, но только совсем не по этой причине. Может, он малость и пострадает от сильной отдачи, но я думаю, что вернется он не с пустыми руками.

— В жизни не слыхал, чтоб кто-нибудь подстрелил в этих местах фазана, — сказал Арчи. — В сезон можно подстрелить уточку или зайца.

— Он говорил про фазанов, — сказал Майк Мэлони. — Вот тебе чек. Приходи лучше чуть пораньше десяти. На всякий случай.

— Я думал, ты просто шутишь насчет ружья, — сказал Арчи. — Ты уверен, что поступил правильно? То есть, если учесть, что ему всего одиннадцать, что разрешения на охоту у него не имеется и к тому ж охотничий сезон уже месяц, как кончился.

— Вот потому-то я и хочу, чтоб ты зашел ко мне вечером.

— Не пойму что-то, — сказал Арчи.

— Ты же охотничий инспектор по нашей округе, не так ли?

— Так.

— Если окажется, что он нарушил закон, я хочу, чтобы ты знал об этом, — сказал Майк.

— Ладно уж, — сказал Арчи, — стану я обращать внимание, что мальчишке приспичило пострелять не в сезон или там без должного разрешения.

— Я заплачу за него штраф, — сказал Майк Мэлони.

— Не думаю, чтобы он вернулся с добычей, — сказал Арчи, — так что и штрафа платить тебе не придется.

— Жду тебя к десяти, — сказал Майк Мэлони.

Он провел около получаса в своей конторе, после чего не спеша прошелся домой. Дома все было тихо, мирно, малыши уже легли, жена на кухне мыла посуду. Он взял полотенце и стал перетирать и класть на место в буфет вымытые тарелки.

— Я купил ему у Арчи Кэннона дробовик, лучшее ружье для охоты на фазанов, — сказал он.

— Надеюсь, ты не очень на него злишься, — сказала миссис Мэлони.

— Сначала злился и даже очень, — сказал Майк, — а потом вдруг почувствовал все иначе. Ты понимаешь, что я хочу сказать?

— Нет, — сказала миссис Мэлони. — Не понимаю.

— Я хочу сказать, как хорошо, что мы не бедные.

— А при чем тут бедность? — сказала миссис Мэлони.

— Хорошо — и все тут, — сказал Майк.

— Прекрасно, — сказала миссис Мэлони. — А он где же?

— На охоте, где ж еще, — сказал Майк. — Или ты думаешь, что ружья он добивался, чтоб любоваться им?

— Не знаю, что я сейчас думаю, — сказала миссис Мэлони. — То ты бьешься с ним, растравляешься из-за него, а то вдруг сходу покупаешь ему дорогое ружье и считаешь вполне нормальным, чтобы он охотился среди ночи бог знает где. Чем это объяснить?

— Видишь ли, — сказал Майк Мэлони, — пока я тут за столом читал ему наставления, что-то такое стало вдруг происходить со мной. Я представил себе, как тридцать лет назад мой отец вот так же наставлял меня самого, такого же тогда мальчишку, как Мэйо. О, конечно, я зарабатывал свой хлеб, но и винтовка мне тогда требовалась так же, как Мэйо. Я выслушал от отца наставление, но винтовки не получил. Винтовку я получил только лет через пять, когда она уже не очень-то была мне нужна. Ну так вот, пока я сегодня вразумлял его за столом, мне вспомнилось, как в этом же духе поучал меня мой отец, а я слушал и думал, что зря он так унижает меня, и при этом почему-то ждал и надеялся — может быть, потому именно, что мы были бедные, может быть, и есть тут какая-то связь, — надеялся, что вдруг он прервет сейчас свои речи, спокойненько возьмет меня с собой куда надо и купит мне винтовку. Но он, конечно же, этого не сделал. И я вспомнил, что он этого не сделал, и решил, что, может, мне стоит сделать для моего сына то, чего мой отец для меня не сделал, если только ты понимаешь, что я хочу сказать.