Покончив с противником, Фелан начал вызывать по радио:

– Огненная птица! Огненная птица, доложи Черной Вдове, что путь открыт. Какое следующее задание?

Подождал немного и переключился на частоту, которой обычно пользовались солдаты Расалхага.

– Эй, кто бы ты ни был, прими мое уважение. Ты воевал что надо. Если бы не поддался на мою уловку, то не знаю, как повернулось бы дело. Теперь ты мой пленник.

Ответил ему на удивление высокий и взволнованный голосок. Пилот был совсем мальчишка.

– Может, я и пленник, только я никогда не подчинюсь тебе.

– Не глупи. И перестань терзать свой мотор, а то он может взорваться. Никто и не собирается заставлять тебя прислуживать.

– Не думай, что я позволю себе взорваться вместе с роботом. Это было бы слишком хорошо для вас. – Он помолчал, потом добавил: – Если я погибну, то не смогу возглавить борьбу своего народа за свободу Понятно?

Прежде чем Фелан сумел подыскать подходящий ответ, пришел вызов с базы:

– Дайр Стар, полковник шлет вам свои поздравления. Саталис выбросил белый флаг. Мы все собираемся на базе и готовимся к инспекции.

Фелан недовольно нахмурился:

– Что за инспекция?

– Наташа сказала, что в течение двух дней к нам прибудет ильХан. С ним будет какой-то необычный гость.

– Она назвала имя?

– Он не из наших, имени не знаю. И никто не может подсказать.

– Я смогу, – сказал Фелан.

– Попробуй. – Керью поколебался, потом сказал: – Какой-то примас Ком-Стара. Это тебе о чем-нибудь говорит?

Имперская столица, Люсьен

Синдикат Драконов

5 января 3052 года

У старого Такаси иссякало последнее терпение. Шин Йодама в эти нескончаемые минуты размышлял о нелегкой судьбе вассалов, приближенных к сильным мира сего. Их доверие – это смертельно опасная штука. Вот и Теодор выбрал его для такой сложной миссии. Почему? Ответ мог быть только один – в общем-то Шин был новичком при дворе Канрея и не успел еще до конца пропитаться духом взаимных интриг и нескрываемого чинодральства. Он был из молодой поросли боевых офицеров, и, по мнению Теодора, только такой человек смог устоять против шантажа со стороны старого Куриты. Шин сразу сообразил, что эта сторона задания только и волновала Теодора. Но была и другая – его, Шина, личная. Ничего нет опаснее для жизни, как ссора с таким высокопоставленным человеком, как Координатор Синдиката. Одно движение пальца – и нет никакого Шина Йодамы. Так что хочешь не хочешь, а повертеться придется. Шин вздохнул... В этот момент замигала лампочка вызова. Оц щелкнул тумблером.

– Хай ?

– В конце концов, мой сын позволит нам вступить в бой или нет?

– Последнее распоряжение – оставаться на месте, вести борьбу с воздушными целями, в любое мгновение быть готовыми к атаке. Канрей предупредил, что времени на споры не будет. С марша сразу в бой.

Сказав, Шин сразу отключился – Теодор строго-настрого приказал ему не занимать частоту и как можно меньше разговаривать с Такаси. «Тот, – тихо, сквозь зубы сообщил Теодор, – способен кого угодно сломать. А ты, – засмеялся Канрей, – мне еще нужен». Сам Теодор находился в тылах Второго легиона Веги, откуда продолжал руководить сражением. Он без конца маневрировал резервами, затыкая то там, то здесь образовывавшиеся бреши.

Чем дальше, тем яснее становилось, что выполнение общего стратегического плана Ягуаров и Котов встретило серьезные трудности. Сражение вступило в решающую фазу, когда силы противников в какой-то степени взаимно уравновесились, и нужен был толчок, чтобы склонить чашу весов на чью-либо сторону.

Атакующие потеряли темп и пробивную силу, и для того, чтобы возобновить наступление, им было крайне необходимо перегруппироваться. Но для этого нужно было время. Так вот эту паузу Канрей не желал им дать. Ни в коем случае. Его войска успешно связали боем все соединения боевых роботов кланов, и надо было только подбавлять огонька. Однако легко было планировать. Но, имея дело с кланами, ни в чем нельзя быть уверенным. Даже в том, что ударная группировка врага находилась в окружении – наемники замкнули ее с тыла.

Другой важный вопрос касался подкреплений. Все ли резервы у кланов задействованы? По показаниям пленных резерв мог быть доставлен на планету в течение часа, затем еще час – на развертывание. Вот почему Теодор и не отдавал приказ о переходе в контратаку. Разбить роботов кланов надо было очень быстро, иначе нападающие сами попадут в мешок. Всего этого не понимал старый Такаси. Он по-прежнему безумно рвался в бой.

Глупость старика уже не так раздражала Шина. Страшило другое – кланы вполне могли сровнять город в землей с шаттла, который висел в околопланетном пространстве. Так уже случилось с Эдо на Тертл-Бэй.

...Опять замигала лампочка. «Вот неуемный старый дурак!» – выругался Йодама и щелкнул тумблером. В шлемофоне раздался голос Теодора:

– Йодама– сан , колонна роботов Новых Котов направляется в вашу сторону. Гончие Келла сейчас перегруппируются и поддержат вас с юга. Полковник Келл сказал, что, если вам удастся загнать их под огонь, он будет благодарен.

– Так точно, Канрей. Мы выполним приказ.

– Удачи, Шин! Они в мешке. Теперь или никогда!

– Понятно!

Он подмигнул сам себе и, переключившись на частоту отдельного усиленного батальона охраны Координатора, который назывался «Когти Дракона», заорал что было мочи:

– Боевая тревога! Готовность номер ноль. По коням, господа! Коты идут на нас – они наши! Гончие Келла помогут с юга, остальные наши силы надавят с севера. Приказ – любой ценой развернуть клановцев так, чтобы они подставили фланг Гончим Келла.

Следом в эфире взревел Такаси:

– За мной! А ну-ка покажем этим пришельцам, как умеют сражаться самураи.

– Ни в коем случае! – завопил Шин Йодама. – Слушать меня. Мы не имеем права забывать наши боевые традиции, но бросаться в бой для того, чтобы погибнуть, нельзя. Наша задача не погибнуть, а развернуть клановцев. Мы являемся молотом, а Гончие – наковальней.

– Я – самурай, Шин Йодама! – возразил Такаси. – Мой кодекс чести требует, чтобы я был достоин благородных примеров из прошлого.

– Ваш кодекс чести также требует, чтобы вы исполнили свой долг. Пусть ваша честь уступит немного – хотя бы чуть-чуть – долгу перед родиной. Он требует выполнения боевого приказа, и честь настоящего самурая только в том, чтобы сделать это. Вот для чего можно и жизнью пожертвовать.

Шин откинул крышку и набрал на клавиатуре секретный код.

– Мы еще не закончили разговор, Шин Йодама.

– Я понимаю, Координатор. Я уже говорил, что можете после боя распорядиться моей жизнью. Я знаю ваше отношение ко мне. Значит, мне ничего не остается, как погибнуть в бою. Но моя смерть будет на вашей совести, этакое маленькое пятнышко на вашей чести.

В этот момент справа от центрального шоссе показался высоченный, обожженный, с проломами и пробитыми отверстиями металлический истукан. Он медленно шествовал в сторону города.

– Все, разговоры окончены. Пришел наш час, ребята!

Он нажал кнопку – секретный код полетел по радиоволнам. Роботы в строю зашевелились, начали подергивать конечностями. «Феникс-ястреб» решительно шагнул вперед и перешел на бег. Боевой робот развил максимальную скорость 97,2 км/час на небольшом отрезке. Каждый его прыжок оставлял большую лунку в подстилающем грунте.

Шин припал к прицелу, однако на такой скорости никакие гироскопы не помогали, перекрестие дергалось по экрану главного монитора. Прицельно выстрелить было невозможно, но и враг не мог поймать его в прицел. Наученный горьким опытом, он за четыре секунды пересек мертвую зону, где водитель кланов мог обстреливать его, а «Феникс-ястреб» его – нет. Теперь они оказались в более-менее одинаковых условиях. Сейчас удачный маневр и точность огня решали дело. Между тем вражеский робот успел пустить в него РДД. Снаряд взорвался на почве, выбив яму, которая начала заполняться водой. Всю правую верхнюю конечность «Феникса» забросало грязью – робот покачнулся, однако Шин сумел сохранить равновесие. Бег в течение восьми секунд позволил ему занять удобную позицию для стрельбы. Он переключил все вооружение на один спусковой крючок и припал к прицелу. Враг тоже оказался не промах и успел сменить позицию, так что полновесный залп Шину не удался. Лучи из орудия большого калибра прошли выше, зато два луча из лазеров среднего калибра вонзились в правое плечо, пробурили броню и, по-видимому, перерезали искусственные связки. Рука с автоматической пушкой странно вывернулась и повисла, как флаг в тихий день.