Начало нового служения для батюшки было сложным, ведь он никогда не имел семинарского образования, не знал определенных тонкостей ведения службы. К тому же ему уже шел шестой десяток, и учиться заново было непросто. Из-за нехватки священников его перебрасывали с места на место, так что пришлось сменить восемь мест, пока в 1992 году он не попал в храм Петра и Павла в селе Павловка, в котором и служил до конца жизни.

Храм был очень бедным, не было ни псаломщика, ни хора, но потихоньку жизнь налаживалась. Батюшка продолжил традицию своего духовного наставника и после каждой службы обязательно кормил всех пришедших в храм. Со временем к отцу Гавриилу потянулись люди — кто за советом и помощью, кто за утешением, а кто просто на службу. В итоге вокруг него сложилась целая община. Одной из особенностей старца было то, что он считал всех людей хорошими и в каждом пришедшем умел найти что-либо позитивное. А еще многим гостям давал на дорогу небольшие подарки: конфеты, фрукты или деньги.

Схиархимандрит был не только проницательным духовником, но и хорошим педагогом и учитывал особенности каждого, кто обращался к нему. Иногда отец Гавриил начинал юродствовать, чтобы посетитель мог самостоятельно что-то понять и не вынуждал очень деликатного старца обличать его грехи. С кем-то мог пошутить… Если же приходилось давать совет, то батюшка из скромности часто ссылался на кого-либо другого.

До конца жизни он оставался очень скромным человеком и скрывал свои духовные дары, чтобы не вызывать ненужного ажиотажа, хотя ему было открыто многое. Он умел предсказывать будущее и лечить болезни, мог слышать мысли людей, а его молитва имела огромную силу. Не удивительно, что тысячи людей обращались к нему за поддержкой. И никто не уходил без утешения. Даже тяжело болея, старец не отказывал никому и мог часами принимать гостей. Из-за огромного людского потока, текшего в Павловку, батюшке пришлось почти отказаться от музыки, хотя в келье у него стояло фортепиано, на котором он иногда играл.

До последних дней старец сохранил свою необыкновенную внутреннюю чистоту и доброту, став для сотен людей образцом того, каким должен быть православный христианин.

22 января 2010 года схиархимандрит Гавриил отошел ко Господу. В день похорон храм не смог вместить всех, пришедших проститься с ним.

Пока отец Гавриил официально не канонизирован, но это не мешает дончанам обращаться к нему за помощью. Уже зафиксированы случаи, когда по молитвам к батюшке люди получали быструю помощь в сложных ситуациях или наступало облегчение в болезнях. Хочется верить, что со временем Донбасс обретет нового святого в лице схиархимандрита Гавриила.

Приведем воспоминания об отце Гаврииле одной из его духовных дочерей:

С отцом Гавриилом мы познакомились в 90-е годы, через несколько лет после его приезда в Павловку. Муж мой в то время еще не был особо верующим, но приезд к схимонаху Гаврилу перевернул все.

Поехали, потому что услышали о чудесном старце — добром и прозорливом. Не скрою, у меня был опыт общения с духовными лицами, но близкий контакт с некоторыми из них вызывал уважение — но и недоумение одновременно. Для меня был неприемлем жесткий, наставнический, указывающий и подавляющий подход тех, с кем сводила судьба. Может, для кого-то это и правильно, что священник воспитывает, как жесткий родитель, но в моем понимании духовник, в поисках которого я пребывала в тот период, должен был быть несколько иным.

Когда мы впервые увидели отца Гавриила, то были поражены тем, что не ощутили границы между нами и этим человеком, который, как показали дальнейшие события, жил совершенно в иной духовной плоскости и находился на тех высотах духовных ступеней, до которых нам никогда не дотянуться — но это мы поняли позже.

А тогда мы были просто удивлены тому, как старец порадовался нашему приезду — как будто именно нас и ожидал. И еще больше нас удивило то, что он пригласил нас в дом, завел на кухню, где жарил сам постные пирожки, и привлек меня к этому процессу. И как же вкусны были эти пирожки, которые мы так по-домашнему ели все вместе у него на кухне и рецепт которых отец Гавриил мне так запросто дал!

Это не была простота на уровне панибратства — дистанция, безусловно, сохранялась. Но не было раздражающего назидания, превозношения и жесткости, которые для моей души совершенно не подходящи.

В тот приезд, беседуя с нами после чаепития, батюшка озвучил, глядя куда-то мимо нас, «свои» грехи, в каждом из которых мы узнали не его, а именно свои проступки. И слезы покаяния наворачивались на глаза, и так прошла первая исповедь — у батюшки в келье. Тогда мы с мужем были поражены как сумел схиархимандрит, увидевший наши мирские грехи, не обидеть, не уколоть, не укорить — а так мягко, переведя стрелки на себя, донести до нас видение тех грехов, которые до того не были вполне осознаны нами.

Как впоследствии оказалось, такую мягкую манеру обличать батюшка перенял у своего духовного наставника схиархимандрита Виталия (очень рекомендую почитать его жизнеописание, его жизнь — настоящий духовный подвиг).

Сколько раз мы были у батюшки впоследствии — и каждый раз я убеждалась в его прозорливости. Но никогда он не разрешал говорить об этом, всегда называя себя простым деревенским священником. Он слышал на расстоянии наши мысли и видел наши деяния. Однажды, когда я рассказала в Донецке своим друзьям о прозорливости батюшки и через некоторое время приехала к нему, он встретил меня словами: «Вот все говорят, что я прозорливый. Никакой я не прозорливый, я простой деревенский священник». Я тогда не поняла сразу, что это он ответил на мои слова, сказанные за несколько дней до этого другим людям, и просто удивилась, почему отец Гавриил произнес их сразу при нашей встрече.

Это был настоящий монах, который не на словах, а на деле выполнял свои обеты. От него никто не уходил голодным — всех накормит, всех обогреет. И на дорогу даст обязательно — кому конфетку-мандаринку, а кому — денег. Интересно, что многие говорили о том, что иногда не на что возвращаться было домой, и батюшка, не спрашивая, давал на дорогу именно эту сумму. Все раздавал, что жертвовали люди на храм, что ему приносили.

Кошек жалел, все живое любил, нас благодатью наполнял. Удивительно, но никогда я не ощущала такой благодати, как после посещения Павловки (а ведь во многих святых местах побывала). Уезжали от батюшки каждый раз, будто окутанные этой благодатью, и душа пела, и сердце радовалось. И не мое это только ощущение — все говорили об этом, кто приезжал в Павловку с открытым сердцем. И когда задавали батюшке вопрос, почему так происходит, он улыбался: «От монаха уезжаете.»

Такая всеобъемлющая доброта и такой духовный стержень, такая духовная высота — это, наверное, то, что я искала в своей жизни. И, слава Богу, нашла в отце Гаврииле, который стал настоящим духовником нашей семьи.

И даже в последние годы жизни, когда отец Гавриил сильно болел, он никогда не отказывал в просьбе помолиться о людях, и молитва его утешала, очищала, спасала.

После смерти отца Гавриила его духовные чада постоянно приезжают на его могилку. А похоронен батюшка во дворе Свято-Петро-Павловской церкви, при которой он жил и где служил в ту пору, когда мы его знали.

Но феномен Схиархимандритов Зосимы и Гавриила базировался на прочном духовном фундаменте, созданом на территории Донбасса многими святыми подвижниками, среди которых особенно выделялись Игнатий Мариупольский, Иоанн Затворник Святогорский и Илия Макеевский.