— Тебе не следовало уходить вдвоем с Ханом, — упрекнул он ее. — Теперь его за это уволят. Не удивлюсь, если Брекнэлл к тому же передаст его полиции.

Софи была невыносима мысль о том, что мстительность Брекнэлла обрушилась на Рафи, и она была в ярости из-за собственного бессилия это предотвратить. Ее слова ничего не значили. Софи изнывала от желания поговорить с индийцем — она боялась, что он мог в сердцах сказать что-нибудь о домогательствах Брекнэлла. Но Рафи отослали вперед ожидать решения своей участи в Лахоре. Он уехал, не попрощавшись. Последний раз Софи видела его небритым и непричесанным, с опухшей щекой, как будто его кто-то ударил. Когда он садился на лошадь, у нее разрывалось сердце при виде его грустного красивого лица. Не было никакой возможности поговорить с ним. Софи беспомощно смотрела на то, как Рафи уезжает. Она чувствовала себя совершенно одинокой. Увидит ли она его когда-нибудь снова?

Еще до того, как они приехали в Далхаузи, слухи о том, что поездка едва не закончилась трагедией, стали достоянием общественности. В течение недели после их возвращения на горную станцию в гостиных отелей и клубов только и разговоров было, что об оскандалившейся Софи.

— Строптивая молодая жена Тэлфера, ну та, что предпочла остаться с мужчинами в долине, вместо того чтобы быть с женщинами в горах, заблудилась по пути в Чамбу с другим лесником, вы слышали?

— Лесник этот к тому же из местных!

— О чем она только думала?

— Но он симпатичный, ничего не скажешь. Мусульманин.

— Они объявились, целые и невредимые. Говорят, все это время прятались в лесу.

— Бедный Тэлфер! Эта история плохо скажется на его репутации. Это ставит Брекнэлла перед сложным выбором, не так ли? Говорят, шотландец подавал большие надежды.

— Я слышала, что он слишком самонадеян.

— Индиец, разумеется, должен быть уволен.

— Просто так выкинуть его Брекнэлл не может: не те времена. Его отец в Лахоре — крупная шишка. Скорее ушлет куда-нибудь в глушь.

— А она-то какова!

— Не судите ее строго. Не ее вина, что она плохо знает Индию. Она здесь всего лишь год. Да и всем известно, какими привлекательными они бывают…

Софи слышала эти сплетни, и они вызывали у нее омерзение.

Похоже, изо всей этой отвратительной истории только нападение Рафи на Брекнэлла не стало темой для досужих сплетен. Может быть, начальник лесников утаил это, чтобы его не сочли слабаком, когда станет известно, что подчиненный индиец одержал над ним верх в драке? Каковы бы ни были причины, Софи надеялась, что Рафи не будет арестован за нападение на Брекнэлла.

Тэм проводил дни, разъезжая по лесу. Все свое время он отдавал работе, не обращая внимания на боль в опухшей лодыжке. Скоро он должен был вернуться в Чанга-Манга.

— Там, внизу, все еще очень жарко, — сказал Тэм, — но будет лучше, если ты поедешь со мной. В любом случае тебя перестали приглашать в гости все, кроме твоей чудаковатой подруги Флаффи Хогг.

— Разумеется, я поеду с тобой, — согласилась Софи. — Я и сама этого хочу. Я не смогу здесь оставаться. Люди бог знает что говорят о нас с Рафи.

— Ты клянешься, что эти слухи беспочвенны? — спросил Тэм с несчастным видом.

— Тэм! Ну сколько раз мне тебе повторять?

— Мне невыносима даже мысль о том, что ты можешь быть с другим мужчиной, — сказал он сурово. — Это меня убьет.

Сердце Софи замерло. Она постаралась не думать об отвратительном Брекнэлле. Она никогда не сможет рассказать своему мужу правду о той ночи — Тэм этого не переживет. Софи горько сожалела о том, что призналась в случившемся Рафи. Наверняка из-за этого он не сдержался и набросился на Брекнэлла. Ей следовало унести эту тайну с собой в могилу.

— Кроме тебя, у меня никого нет, Тэм.

— Прости, — вздохнул он.

Они смотрели друг на друга, гадая, выдержит ли их непрочный брак испытание взаимными подозрениями и обвинениями.

Софи решила, что пришло время сообщить ему новость. Она села рядом с ним на веранде. Воздух был напоен ароматом цветущих вьющихся роз. Софи взяла мужа под руку.

— Тэм, мне нужно сказать тебе кое-что важное. Раз уж ты сам до сих пор об этом не догадался.

— Не догадался о чем? — тревожно спросил он.

— Ничего дурного. У нас будет ребенок. Я беременна.

Тэм уставился на жену, потеряв дар речи.

— Это правда, — улыбнулась она. — Ты не рад?

Софи увидела заблестевшие в его глазах слезы. Он тяжело сглотнул.

— Это замечательно, — прохрипел Тэм. — И как давно ты?..

Сердце Софи замерло от промелькнувшего на его лице сомнения. Он так до сих пор до конца и не поверил, что между ней и Рафи ничего не было.

— Ты должен помнить, — с упреком произнесла она. — С Чанга-Манга.

— Это прекрасно!

Схватив ее ладони, Тэм стал их целовать. Софи никогда еще не видела его таким взволнованным. Он коснулся ее лица.

— Это ведь подтверждает то, что ты меня любишь, правда?

Софи кивнула, хотя в сердце у нее была пустота.

— Я стану отцом! — торжествующе воскликнул Тэм. — Ах, миссис Тэлфер, как я счастлив, что у нас будет ребенок!

— И я тоже.

Они обнялись.

— Эти неприятности долго не продлятся, — сказал Тэм. Он снова был настроен оптимистично. — Сплетни не пойдут дальше горной станции. Они прекратятся сами собой с наступлением холодов. Я все же получу повышение по службе. Я самый подходящий кандидат на это место.

Через месяц после начала сезона дождей в дом Рэнкинов принесли записку для Тилли.

— Это от Бурке, старого полицейского офицера, — сказала Тилли, обращаясь к Роз. — Он хочет со мной встретиться. Как мне поступить?

Ее обуревали страх и волнение.

— Наверное, он хочет тебе что-то сообщить, — сказала Роз. — Видимо, уже весь Шиллонг знает о том, что тебя интересует.

— Ты считаешь, что я одержима, не так ли?

Роз внимательно посмотрела на нее.

— Я считаю, что ты слишком много времени проводишь в библиотеке, где Портер забивает тебе голову зловещими измышлениями. Тебе следует радоваться жизни и маленькому Джейми, а не тратить время на то, чего давно уже нет.

Тилли стало стыдно.

— Прости. Со мной, должно быть, скучно. Ты и твой отец так добры ко мне. Я скажу Бурке, чтобы он не приходил.

— Ты же этого не переживешь, — рассмеялась Роз, смягчаясь. — Тебе нужно встретиться с ним и узнать, что он хочет тебе рассказать. Тогда ты сможешь все это оставить и наслаждаться отдыхом.

— Я так и сделаю, обещаю, — улыбнулась Тилли.

***

Из-за своего огромного роста и широких плеч Сэмюель Бурке походил на медведя. Его голову украшали жесткие седые волосы и холеные усы, а искусственный глаз, казалось, взирал с подозрительностью. За Бурке, рыча и роняя слюну, плелся старый коротконогий терьер, облаявший Тилли, когда та хотела его погладить.

— Он не любит женщин, — сказал Бурке.

Тилли и Рэнкины сели с гостем пить чай на веранде. Майор завел беседу о рыбалке, но Бурке, похоже, это было неинтересно, и он в основном молчал. Тилли показалось, что он чем-то похож на Джеймса.

Она наблюдала за тем, как Бурке опустошил блюдо с бутербродами, часть которых он скормил своей злобной собаке. Взглянув на Тилли, Роз закатила глаза. Тилли пожалела о том, что пригласила этого человека. Нужно было поскорее заканчивать это неловкое чаепитие.

— Так вы, мистер Бурке, знакомы с Джеймсом, моим супругом? — прервала Тилли затянувшееся молчание.

Бурке кивнул, не прекращая энергично работать челюстями.

— Это благоразумный человек. В последний раз я видел его год назад. Он приезжал на свадьбу одного армейского врача.

— Это мой брат Джонни женился! — воскликнула Тилли. — Его вы тоже знаете?