— Рад, — сказал Дули, пожимая руки Змею и Клэйтону.

У остальных морпехов из конвоя были похожие ранения.

Глаз Африки выбрал их на основе послевоенных психологических анкет; большинство Максвелл забрал из нового приюта ветеранов на Хаустон-стрит, а Глаз с ними поговорил.

— Что это за Глаз Африки? — заинтересовалась Змей.

— Он видит, — объяснял Максвелл не особо внятно, — устанавливает связи. Такова его природа: считывает рисунок на ткани обстоятельств, высматривает правду, фокусируется на смысле…

— Максвелл, прекрати разговаривать, как печенье-гаданье. Что такое этот Глаз Африки? Какая-то компьютерная программа?

— Теперь все стало куда яснее, — ответил он. — Глаз меня вознес, и мы всю ночь катались туда-сюда по проводам, искали ответы… Это было нелегко, но мы их нашли. Теперь все осмысленно: война, чума, это… — Он похлопал себя по Ноге. — Теперь я понимаю; понимаю почему.

— И так ты узнал, что надо ехать в Святилище? — спросила Змей, не до конца уверенная, что ей нравится это Максвеллово новое понимание и тот блеск в глазах, с которым он о нем рассказывает. — Ты утверждаешь, что теперь тебе понятно, почему случилась чума; значит, ты знаешь про ГАЗ?

— Это Враг, — заунывно пропел Максвелл. — А как он сам себя называет, неважно.

— Хм-м… Максвелл, а что Глаз Африки велел тебе сделать с Врагом? Не хочу показаться неблагодарной за то, что ты нас спас, но зачем нужен танк?

— Сегодня мы штурмуем «Вавилон», — объяснил он. — До самой вершины.

— Зачем?

Максвелл покачал головой:

— Глаз видит рисунок, но многие детали еще не ясны. Сегодня в «Вавилоне» произойдет что-то большое — мы уверены только в этом. Что-то плохое. И Корпус морской пехоты США это остановит.

— Ага, ясно… Армия Потомака с радостью помогла бы морской пехоте США, но…

— Нет, вы нам помогать не будете, вы поедете к «Фениксу». Там тоже что-то происходит, но это не так срочно, как в «Вавилоне», так что войска на это выделить не могу. Поэтому мы за вами и приехали.

— Ага, — сказала Змей.

Танк с грохотом остановился.

— 34-я улица, — объявил Стауффер Эймс, пощелкивая искусственной челюстью. — Объезжать?

Максвелл прижал руку к виску шлема, послушал полицейские радиопереговоры, которые транслировались из джипа.

— Нет, — ответил он. — Враг нас раскусил — ну, или скоро раскусит. Надо добраться до Гарлема, пока они не успели подготовиться. — И повернулся к Змею: — Дальше вам придется идти пешком.

— Справлюсь, — ответила Змей. — Мистер Брайс, хотите пойти со мной или остаться…

Но Клэйтон, свернувшись в уголке танка, уже спал.

— Полагаю, выбора тут все равно особо нет, — сказала Змей. — Максвелл, позаботься о нем, пожалуйста. И себя береги. Помни, какую бы «правду» перед тобой ни выкладывал твой Глаз Африки, ты ему ничем не обязан. Особенно если ему понадобится новое пушечное мясо.

На это Максвелл не ответил.

— Винтовку дать? — спросил он, открывая люк.

— Спасибо, не надо. — Змей поняла, что спорить с ним бесполезно, и полезла наверх. — Я думаю, разгуливая по городу с саблей, я и без того достаточно внимания привлеку. Ты бы не мог сделать какой-нибудь отвлекающий маневр, чтобы полиция…

Неподалеку послышался взрыв, за которым из одного «феррари» последовала ответная пулеметная очередь.

— Ладно, забудь, — сказала Змей, выбираясь.

Такси въехало в парадную дверь Департамента канализации, когда Фатима Сигорски уже собиралась уходить. Она сидела на корточках за стойкой регистрации у коробки, набитой собачьими бирками и, услышав грохот, вскочила посмотреть: через дверь в вестибюль влетела желтая «шашечка». На хвосте у такси был грузовой фургон с двумя Автоматическими Слугами в кабине — он попытался въехать следом, но застрял, поскольку проем был слишком низким. Обе машины резко остановились, такси — с визгом тормозов и шин, фургон — со скрежетом металла о кирпич. Дверь «шашечки» распахнулась, наружу выпрыгнула Джоан Файн с дробовиком. Побежала к фургону и пять раз выстрелила в лобовое стекло.

— Что за… — начала Фатима Сигорски.

— Лодку, — сказала Джоан, убедившись, что андроиды из грузовика не вылезут. — Фатима, мне нужна лодка. И ключ от склада с оружием.

— Ах, так вот что тебе нужно… Файн, ты совсем с катушек слетела?

Джоан посмотрела на нее:

— Фатима, у меня будет тяжелый вечер. Не выебывайся.

Фатима увидела, что дробовик направлен уже на нее.

«Итака-87», Элитная Модель на медведя, 12-й калибр, помповая, на восемь выстрелов. Пять выстрелов в фургон — значит, осталось три.

— Ладно, — сказала Фатима, — выебываться не буду.

— Патроны к дробовику.

— Так.

— Пистолет 50-го калибра в кобуре.

— Так.

— Запасные обоймы.

— Так.

— А это что? — спросила Джоан, указывая на незнакомый предмет, стоящий в конце орудийной стойки.

— Гранатомет, — сказала Фатима Сигорски. — «М-79».

Гранатомет М-79: Эбби Хоффман в свое время рекомендовал его как величайшее оружие для самообороны всех времен и народов.

— Беру, — ответила Джоан.

— Файн, его нам послали по ошибке, — сказала Фатима. — Он не предназначен для…

— Беру.

— Хорошо.

Все Автоматические Слуги из Зоологического бюро пропали; там, где они хранились, Джоан нашла лишь поломанные криптонитовые замки. На оружейной комнате замок тоже был сломан, и Фатима заметила, что исчезли два ящика винтовок «М-16».

— Файн, а ты не хочешь мне рассказать, что за херня вообще происходит? — спросила Фатима, пока они спускались на грузовом лифте в подземный бассейн. Где осталась только одна баржа.

— Ты давно тут все закрыла? — сказала Джоан.

— Полчаса назад, — ответила Фатима. — Я закончила инвентаризацию оружия минут за десять до твоего появления. Винтовки были еще тут.

— Значит, Слуги далеко не ушли. Наверное, поджидают меня в дерьме. — Джоан шагнула на последнюю баржу и сложила туда весь арсенал. — Часть происходящего заключается в том, что на меня охотятся.

— Андроиды? Ты реально с катушек слетела.

— Ах если б. — Джоан застегнула комбинезон. — Но если я сошла с ума, то где они?

— Вот именно, — сказала Фатима. — Если они на тебя охотятся, зачем им лезть в тоннели? Почему бы не напасть на тебя тут или наверху? Файн, у нас на учете шестнадцать Негров. Ты действительно считаешь, что сможешь их всех перестрелять, прежде чем они укокошат тебя?

— Нет, — ответила Джоан. — Возможно, именно поэтому они и не нападают — я не считаю себя неуязвимой, так что, если бы на меня уже накинулись и убили, меня бы это не удивило. Хотя, — добавила она задумчиво, — как только я начну думать, что они меня убить не могут, они это и сделают.

— Файн, что…

— Фатима, ответь на один вопрос. Если бы тебе предстояло придумать для меня ироничную смерть, какой бы она была?

— Ироничную?

— Ироничную — по отношению к моей жизненной философии.

— А, — ответила Фатима, — вот как. Ну, ты же крестоносец, так? Ты же устроилась сюда работать не потому, что тебе нужны были деньги.

Джоан заинтересовалась выбором слов.

— А как бы ты убила крестоносца?

— А этого бы не пришлось делать. Крестоносцы делают это сами, разве нет? Им надо всего лишь назначить миссию, дать какую-нибудь неосуществимую цель, чтобы им непременно казалось, будто стоит попытаться, а остальное они сделают сами. — Фатима пожала плечами. — Думаю, иронию сюда несложно вплести.

— Хм-м. А если бы ты была крестоносцем, которому не хотелось бы, чтобы его убили?

— Я бы поступила как Улисс. Отказалась бы от задания.

Джоан медленно покачала головой.

— На кону слишком много жизней. Даже если выполнить миссию невозможно, отказ — это не для меня.

— Да и не для Улисса тоже, ведь так? Думаю, тебе просто нужна такая же удача, как и Улиссу. — Фатима показала подбородком на четки. — Любовь богов… Слушай, Файн, не расскажешь, что там у тебя за крестовый поход, чтобы мне было что сказать копам?