– Эй, а ты не хочешь войти? – окликнул ее Винс. – Я бы с радостью услышал твое мнение.

– Конечно, – отозвалась Тру. – Спасибо. – Причал от нее тоже никуда не денется.

Отворив перед ней дверь, Харрисон пропустил ее вперед. Чувство вины рождало напряжение. Зачем она позволила себе этот грубый комментарий по поводу Тейлор Свифт? Но что ей оставалось? Он сам обидел ее, обвинив Дабза в отсутствии романтики, и вообще все из-за этих дурацких эсэмэсок.

«А ведь он прав», – тихо нашептывал Тру внутренний голос. Дабз чужд какой-либо романтики. Он вел себя как принято: дарил ей розы в Валентинов день, водил в шикарные рестораны, – но эти жесты казались ей банальной данью приличиям. Ему недоставало спонтанности. Истинная романтика соткана из мелочей, понятных лишь влюбленным. Со стороны она может выглядеть глупостью или бессмыслицей.

Такие сокровенные чувства зачастую уходят корнями в детство, полное восторга и неожиданных открытий; чистой красоты, заключенной в моментах наивного счастья; душистых трав, с любовью собранных для мамы; пирога, покрытого тягучей сахарной глазурью, испеченного в честь дня рождения лучшего друга; неумелой игре на скрипке в теплом домашнем кругу…

Или в совете сорванца-мальчишки, поделившегося тайной ловли синего краба с хлипкого деревянного причала.

Сюрпризы, внезапные и трогательные, именно они побуждают нас любить.

Мечтательно улыбаясь, Тру размышляла о возмутительном и неуместном комментарии Харрисона. Какой бы женщине он ни достался – та сможет по праву считать себя счастливицей. Произнести это вслух Тру никогда бы не осмелилась: неизвестно, как Харрисон бы воспринял такие слова, – однако верила в это всем сердцем.

Итак, первое из срочных дел: строительство дома для Гейджа, – почти сделано.

Бывшая возлюбленная сидит рядом в машине, отчаянно нуждаясь в дружеской поддержке, и Харрисон готов ее оказать.

А вот что не сдвинулось с мертвой точки, так это работа над песнями для нового альбома.

В голове Харрисона что есть мочи гудела сирена неудачника. Ему нужно жить на полную катушку, чтобы в голове появлялись новые идеи, но как двигаться дальше, когда рядом сидит Тру? Он мельком взглянул на ее красивое лицо, обращенное к автостраде. Черт, как только она умудряется сочетать в себе красоту и цепкий ум? Ведь это она предложила им с Винсом устроить кухню на открытом воздухе. Патио с видом на бухту наверняка произведет впечатление на гостей, особенно женского пола. Гейдж сможет готовить для них холодными осенними вечерами, или ранней весной, да хоть в самый лютый зимний мороз.

– Лишь бы подтолкнуть его к общению, – сказала Тру. – Не мешало бы установить джакузи. А в домашнем кинотеатре можно поставить аутентичные сиденья, как в зрительном зале. И автомат с попкорном.

Харрисон искренне оценил ее участие в их коллективном творчестве. Винс – тоже: прощаясь, даже поднес ее руку к губам, поцеловал и многозначительно посмотрел на Харрисона.

– Нынче таких девушек, как ты, днем с огнем не сыскать. – В его взгляде словно застыл немой вопрос: «Куда ты смотришь, старина?»

– Спасибо за комплимент! – сказала и скромно улыбнулась Тру. – Ты тоже мне нравишься, Винс.

Харрисон обнял ее за плечи.

– Через пару недель Тру выходит замуж за нашего общего школьного приятеля. Уверен, на свадьбе она затмит всех своим очарованием.

– О, – произнес Винс, и лицо его вытянулось.

Настроение Харрисона окончательно испортилось, когда он подумал о свадьбе Тру, хотя с чего бы ему волноваться по этому поводу? Гитары, частные самолеты, свидания на одну ночь, бесконечные концерты, карьера мультимиллионера – вот его жизнь.

Итак, визит на стройку завершился на довольно-таки неуклюжей ноте. И тем не менее Харрисон остался доволен планами Винса. Проект в активной работе, и Гейдж наверняка утихомирится, когда увидит новый дом.

– Ты точно не хочешь, чтобы я пошел с тобой и поговорил с кем-нибудь из банкетных менеджеров? – спросил Харрисон, когда они сели в машину и он взял курс на Чарлстон. – Мать Дабза вовсе не обязательно посвящать во все детали.

Тру беспокойно заерзала на сиденье.

– Я уверена: ей все равно доложат, ведь именно Пенн оплачивает все расходы. Я и глазом не успею моргнуть, как она окрестит меня неумехой и расскажет Дабзу, что это ты помог в организации свадьбы. Не думаю, что ему это понравится: он и без того не одобряет наше с тобой общение, – а если еще узнает…

– Весь город в курсе, что я живу в твоем доме, – перебил Харрисон. – Тут и узнавать нечего.

– Я должна сама рассказать ему о том, что происходит, – вздохнула Тру и полезла в сумочку. – Прямо сейчас и напишу.

– Дело твое…

И она написала. Отстукала длиннющее сообщение. Не прошло и минуты, как она получила ответ. Харрисон сгорал от любопытства.

– Ну, что там?

На ее лице появилась улыбка, и она прочла:

«Гембл публично втянул тебя в заведомо проигрышную игру на глазах всего города, не дал поля для маневра. Фамильная честь вынуждает нас идти на жертвы ради общего блага. Так что, если этот цирк пойдет на пользу городской библиотеке, я готов это стерпеть. Но пусть он держит при себе свои разнузданные лапы. Так ему и передай. Начнет косить в твою сторону – и он покойник».

– Мы всегда отлично ладили, – заметил Харрисон.

Тру залилась веселым смехом.

– Будто камень с души.

Несколько минут они ехали в обманчиво беспечной тишине, потом она сказала:

– И все-таки тебе не стоит мозолить прохожим глаза. Обмен эсэмэсками с Дабзом напомнил мне, что и тебе тоже нужно писать. По крайней мере напиши хоть одну стоящую песню. Это очень мило, что ты хочешь помочь мне с организацией свадьбы, но для тебя это лишняя головная боль. Особенно если учесть, что нам на хвост могут сесть папарацци.

– О, я проявляю недюжинные способности, когда нужно избавиться от них.

– Не сомневаюсь. Но не хочу быть причиной повышенного интереса с их стороны. Кроме того, я могу все сделать сама.

– Кто бы сомневался. Но подумай еще раз. Я бы мог пригласить именитого шеф-повара или связаться с менеджерами из других городов. Если загвоздка в южной кухне, то наверняка они справятся. Быстро разрулишь все неполадки и с чистым сердцем приступишь к веселым предсвадебным хлопотам. Будешь красить ногти, или… что там полагается делать невестам.

– Нет, спасибо. – Тру отбросила волосы со лба, просто так, без причины, потому что ему это нравилось. – Может, это звучит высокопарно, но приглашать шефа со стороны – признак дурного тона. К тому же по-прежнему нет ресторана для праздничного обеда. Надо искать вместительный зал, окна которого выходят на залив. Струнный квартет должен органично вписываться в обстановку. А музыкальной группе, естественно, потребуется сцена.

– И что они будут играть?

– В основном классические шлягеры. В числе гостей – деловые партнеры Дабза и знакомые Пенн, так что все определяет вкус семейства Уэринг.

– Благо в мире не перевелись любители классики, – сухо заметил Харрисон. – Спасают нас от нас самих.

– И все-таки как насчет новых песен? Что думаешь делать?

– Я не могу сидеть сложа руки и, обратив взор к небесам, молить ниспослать мне новый хит. Не знаю, как это происходит. Чем больше стараюсь что-то выжать из себя, тем плачевнее результат. Кто знает: может, в этот момент, пока мы говорим с тобой, над новым хитом работает мое подсознание?

«О красотке по имени Тру в обалденном платье до колен».

– Могу я чем-то помочь? – спросила Тру.

– Не думаю, – солгал Харрисон.

«Еще как». Только с ней у него был бесподобный секс. За два дня после той ночи на Палм-Бич он сочинил свой первый хит. Есть тут причинно-следственная связь?

Пожалуй.

Или нет?

Проклятье! Если бы Харрисон знал наверняка… Докопаться до истины тут сложновато, ибо собственное тело настойчиво склоняло его к выбору первого варианта, а сознание было готово выстроить самую хитрую теорию, лишь бы оправдать его желание затащить эту девушку в постель. Он с радостью увел бы ее от Дабза, не мучаясь виной, если бы верил, что так для нее будет лучше. Однако Тру заслуживает собственного места в чьей-то жизни. Может ли Харрисон дать ей это? Ведь нянчиться с Гейджем он обречен до скончания веков. Более того, карьера всегда будет занимать львиную долю его времени и сил, вытесняя Тру на обочину. Едва ли ее осчастливит роль преданной фанатки, готовой колесить с ним по белу свету: она рождена для жизни в Бискейне.