От всенощной вечер идя домой,

Антипьевна с Марфушкою бранились;

Антипьевна отменно горячилась.

«Постой, — кричит, — управлюсь я с тобой;

Ты думаешь, что я уж позабыла

Ту ночь, когда, забравшись в уголок,

Тыс крестником Ванюшкою шалила?

Постой, о всем узнает муженек!»

— Тебе ль грозить! — Марфуша отвечает, —

Ванюша — что? Ведь он еще дитя,

А сват Трофим, который у тебя

И день и ночь? Весь город это знает.

Молчи ж, кума — и ты, как я, грешна,

А всякого словами разобидишь;

В чужой пизде соломинку ты видишь,

А у себя не видишь и бревна.

Орлов с Истоминой в постеле

В убогой наготе лежал.

Не отличился в жарком деле

Непостоянный генерал.

Не думав милого обидеть,

Взяла Лаиса микроскоп

И говорит: «Позволь увидеть,

Чем ты меня, мой милый, еб».

А шутку не могу придумать я другую,

Как только отослать Толстого к хую.

Веселый вечер в жизни нашей

Запомним, юные друзья;

Шампанского в стеклянной чаше

Шипела хладная струя.

Мы пили — и Венера с нами

Сидела, прея за столом.

Когда ж вновь сядем вчетвером

С блядьми, вином и чубуками?

Недавно тихим вечерком

Пришел гулять я в рощу нашу

И там у речки под дубком

Увидел спящую Наташу.

Вы знаете, мои друзья,

К Наташе вдруг подкравшись, я

Поцеловал два раза смело,

Спокойно девица моя

Во сне вздохнула, покраснела;

Я дал и третий поцелуй,

Она проснуться не желала,

Тогда я ей засунул хуй —

И тут уже затрепетала.

Накажи, святой угодник,

Капитана Борозду,

Разлюбил он, греховодник,

Нашу матушку пизду.

Ты помнишь ли, как были мы в Париже,

Где наш казак иль полковой наш поп

Морочил вас, к винцу подсев поближе,

И ваших жен похваливал да еб?

Хоть это нам не составляет много,

Не из иных мы прочих, так сказать;

Но встарь мы вас наказывали строго,

Ты помнишь ли, скажи, ебена мать?

Сводня грустно за столом

Карты разлагает.

Смотрят барышни кругом,

Сводня им гадает:

«Три десятки, туз червей

И король бубновый —

Спор, досада от речей

И притом обновы…

А по картам — ждать гостей

Надобно сегодня».

Вдруг стучатся у дверей:

Барышни и сводня

Встали, отодвинув стол,

Все толкнули целку,

Шепчут: «Катя, кто пришел?

Посмотри хоть в щелку».

Кто? Хороший человек…

Сводня с ним знакома,

Он с блядями целый век,

Он у них как дома.

Бляди в кухню руки мыть

Кинулись прыжками,

Обуваться, букли взбить,

Прыскаться духами.

Сводня гостя между тем

Ласково встречает,

Просит лечь его совсем.

Он же вопрошает:

«Что, как торг идет у вас?

Выручки довольно?»

Сводня за щеку взялась

И вздохнула больно:

«Хоть бывало худо мне,

Но такого горя

Не видала и во сне,

Хоть бежать за море.

Верите ль, с Петрова дня

Ровно до субботы

Все девицы у меня

Были без работы.

Четверых гостей, гляжу,

Бог мне посылает.

Я блядей им вывожу,

Каждый выбирает.

Проеблись они всю ночь,

Кончили, и что же?

Не платя пошли все прочь,

Господи, мой боже!»

Гость ей: «Право, мне вас жаль.

Здравствуй, друг Анета,

Что за шляпка! что за шаль,

Подойди, Жанета.

А, Луиза, — поцелуй,

Выбрать, так обидишь;

Так на всех и встанет хуй,

Только вас увидишь.»

«Что же, — сводня говорит, —

Хочете ль Жанету?

У нее пизда горит.

Иль возьмете эту?»

Бедной сводне гость в ответ'

«Нет, не беспокойтесь,

Мне охоты что-то нет,

Девушки, не бойтесь».

Он ушел — все стихло вдруг,

Сводня приуныла,

Дремлют девушки вокруг,

Свечка вся оплыла.

Сводня карты вновь берет,

Молча вновь гадает,

Но никто, никто нейдет —

Сводня засыпает.