Ремонт лифта Опять ремонтируют лифт, Под крышу загнали кабину. А жизнь подниматься велит, Кряхтя и смиряя обиду. И вот поднимаемся мы. В проулках прохожие редки. Глухое движение тьмы За окнами лестничной клетки. Проспекты уходят во тьму, К окраинам, за кольцевую. Давай твою сумку возьму, Давай я тебя поцелую. Опять ремонтируют лифт. Короткий привал на площадке Скопления кленов и лип За смутными стеклами шатки Два-три отдаленных огня. Трамвай, проносящийся с воем Давай обопрись на меня,— От этого легче обоим. Электричество
Электричество копится в нас, И при каждом движении резком Нам одежда привычная враз Отвечает таинственным треском. Через голову свитер тяну. Мышцы близкому отдыху рады. И опять — на секунду одну — В полутьме возникают разряды. В руку женщина гребень взяла И расчесывать волосы села. О как искорка эта светла, Что под гребнем видна то и дело! В мире людям хватает забот. Мне приятель сказал ненароком: От стальных его новых зубов Жжет язык притаившимся током. Все на свете случается в срок. Отмахнуться — затея пустая. Электричество копится впрок,— Как усталость, всю жизнь нарастая. Коршун Так медленно и так лениво С крыла ложится на крыло. Но смотрит жестко и ревниво, И зренье четкость навело. Заметит утку в плоских плавнях. Зайчонка бедного в лугах… Какая мощь в широких, плавных, Академических кругах. Пчелы Стоял дощатый стол Под ветками в июле. Кругом шиповник цвел В густом пчелином гуле. Пчела к его нутру, В цветочный душный кладезь, Влезала как в нору И выползала, пятясь. Мать, захватив шитье, С утра в саду сидела. А пчелы — те свое Не прерывали дело. Была ли в этом связь Разумная? Едва ли. Но дети, не боясь, Поблизости играли. «Серебрится паутина…» Серебрится паутина. Меж стволов дрожит заря. Золотая середина — Середина сентября. Там стоит на пестром склоне Елка, вечно зелена. И гадает но ладони Клену бедному она. «Знать, не всякие доводы вески!..» Знать, не всякие доводы вески! — Эта женщина сколько уж лет Просыпается по-деревенски, В лад с природой, которой здесь нет. Просыпается в доме у сына. Внуки спят, и невестка, и сын. Охлажденной квартиры пустыня Внемлет легоньким пяткам босым. Одиноким бездействием мучась, Из туманного смотрит окна. Пробуждения раннего участь Лишь с собой разделяет она. Наблюдается эта картина Потому, что при той же звезде Просыпается птица, скотина — За лесами, неведомо где. «Шла чуть свет, как, бывало, вы…» Шла чуть свет, как, бывало, вы Ощущая: движенья ловки,— Встретить девочку из Москвы На автобусной остановке. Как неделю и год назад, Посредине воскресной рани, Рассекая совхозный сад, Что пред нею лежал в тумане. С ветки яблоко сорвала, Оглянувшись по-молодому. Тут же сторожу соврала, Что оно у нее из дому. И сквозил перед нею день, А за ним еще дни другие — В смутных отзвуках деревень, В неизведанной ностальгии. Буря в лесу По рощам и лесам Гудят с надрывом ветры. Метут по небесам Берез пустые ветви. Средь рваной полумглы, Пока еще упруго, Сгибаются стволы, Заходят друг за друга. Качанья в дождь и в снег, Как знак тревожной вести, Им заменяют бег, Хотя бы и на месте. Порывами двумя Застигнутый как грешник, Внизу дрожит дрожмя Напуганный орешник. Но сосны, стоя в рост, Гремящие корою, Качаясь вперекрест, Ломаются порою. Не помнится давно, Чтобы так ветер ухал… Чем выше быть дано, Тем злей паденья угол. |
