Сверчок Там, позади сундучка, Вновь что-то празднуя, Выбилась песня сверчка Однообразная. И, не довольны сверчком, Пробуют лешего Выкурить хоть табачком. Но ни малейшего Нет результата у них. Радость великая — На полминуты утих… Ожил, пиликая. Слышится голос сверчка В маленькой горенке. Как он поет! — ни сучка И ни задоринки. Начало сна Негромкие речи вели Колеса как будто спросонок. Пощелкивал поезд вдали, Баюкая дачный поселок. Отчетливый рельсовый стон, Что знаете, впрочем, и вы ведь Сначала я слышал свой сои, Потом начинал его видеть. Баллада о междупутье Спрыгнул на междупутье,— Лень было лезть на мост. И поразило жутью Праздный субботний мозг: Сквозь бесконечный, вечный Мир — в этот самый миг, Светом пронзая, встречный Вырвался напрямик… Сделал напропалую То, что пришло на ум,— Жизнь пожалел родную, Не пожалел костюм. И, уже рухнув плоско, Крикнул себе: «Ложись!» Узенькая полоска. Хрупкая наша жизнь. Разве цена за это Больно уж высока? Рядом колеса где-то Бухают у виска. Двигался дым кудлато. Сразу и без труда Встал и пошел куда-то, Может, и не туда, Помня малейшей порой, Как он во мрак упал; Слыша сирену «скорой», Стоны и вскрик у шпал. Тополь На рассвете очнувшийся тополь За окошком вступает в права,— Мой Руанский собор, мой Акрополь И на Нерли мои Покрова. Кавказ Я высунулся, бледный, из машины. На повороте воздуху глотнуть. Терялись исполинские вершины, В разрыв небес ушедшие по грудь. Соединеньем сумрака и мрака Меж скалами клубились облака. Под ними, как промокшая собака, Отряхивалась горная река. Грузинский мотив Здесь не привычны к отчеству, Как в юные года. Я рад безмерно обществу, Опять попал куда. Друзей любимых облику (Пусть каждый стал седой), Своей судьбе, что об руку Проходит с их судьбой. Во Франции и в Англии Бывал я, как и ты. Но здесь раскрыл Евангелие От Гии и Хуты. Здесь пребывает в нежности, Не молод, но не стар, Владелец хмурой внешности — Здесь под окошком Грузия, И в горле сладкий ком. Счастливая контузия Застольем и стихом. Почтальон под дождем Дождь. Почтальон под дождем. Вряд ли почувствуешь зависть. Холодно в поле пустом, Где он идет, оскальзаясь. Дождь. Почтальон под дождем. Сумка промокла до нитки. Может быть, зря его ждем Мы под зонтом у калитки. Уход Сквозь новые внезапные заботы, Сквозь многие возникшие дела — Вдохнула ощущение свободы И голову бесстрашно подняла: Дорога, уносящая отлого, Дома и перелески без конца. И белый след как будто от ожога На месте обручального кольца. Твердость Не умолкли в мире трубы, Не окончены труды. И скажу, что ваши губы Недостаточно тверды Для того, чтобы, ликуя, Песни петь среди ветров. А еще — для поцелуя. А еще — для жестких слов. «Над золотыми дальними прудами…» Над золотыми дальними прудами Старухи древние с обвисшими грудями Не укрываются средь зарослей густых, Сам испугаешься, едва увидев их. Неужто были юны и пугливы И их влекли любовные порывы? Материал давно забытых глав Природой приготовлен в переплав. Исчезновенье корабля С огромного материка, Не соблюдая должной квоты, Выносит мощная река Свои накопленные воды. Так сочетаются они И океанское теченье, Что корабельные огни Теряют всякое значенье. Разверзшийся водоворот, Километровая воронка. И — все!.. И даже похоронка Не постучится у ворот. Опять в сиянии дневном Волна качается упруго. Ни шлюпки, брошенной вверх дном, И ни спасательного круга. Ни краткого сигнала SOS, Услышанного на мгновенье. Ни вскрика слабого, ни слез, А лишь само исчезновенье. вернуться Имеются в виду известные грузинские литераторы Г. Маргвелашвили, X. Берулава, О. Чиладзе. |
