Смеральдина (сильно вздыхая) Ах, ах, тиран… Какой вопрос… Меня вы покорили… (Вздыхает.) Дерамо (смотрит на статую, которая смеется сильнее) Скажите мне, когда бы вас избрал я Своей супругой и, скончавшись вскоре, Оставил вас вдовой, вы б горевали? Смеральдина
(с преувеличенным жестом отчаяния) Жестокий! Что сказали вы? О, если Вы не свирепый тигр в людском обличье, Не говорите мне таких речей. Ах, при одной лишь мысли стынет кровь. Мне дурно… помогите… (Делает вид, что падает в обморок.) Дерамо (смотрит, как указано выше, статуя смеется все сильнее) Вот несчастье! Теперь придется слуг сюда позвать, Чтобы отсюда унести ломбардку. Слыша это, Смеральдина тотчас же приходит в себя. Синьора, ваша страсть ко мне чрезмерна. Скажите, вы девица иль вдова? Смеральдина Будь я вдовой, ужели б я посмела Монарху, что одних первин достоин, Себя в супруги дерзко предложить? Я девственна. (С притворным смущением обмахивается веером.) Дерамо (глядит на статую, которая сильно смеется, со странными гримасами и широко раскрытым ртом) Ну, так. Теперь ступайте, Ломбардская синьора. Я клянусь, Что сколько женщин мне ни представлялось, Такого развлеченья не имел я Ни от одной. Ступайте. Я решу. Идите же. Смеральдина (вставая, весело) Синьор, я вам сознаюсь, Храню в груди я море сладких чувств. Любви и всяких нежностей. Сказать их Я не могу. Я к свадьбе берегу их. Тогда поймете, как я люблю вас. (В сторону.) Победа! Он влюбился. Я царица. (Отвешивает аффектированные поклоны со вздохами, по временам оборачиваясь.) Входит стража, чтобы встретить ее, и заслоняет собою обе статуи; человек-статуя в этот момент заменяется как можно более схожим изваянием. Смеральдина уходит, стража следует за нею. ЯВЛЕНИЕ ОДИННАДЦАТОЕ Дерамо (статуе) Ах, милый истукан, какую радость Дает мне смех твой! О мужья, отцы, Любовники, как было бы вам кстати Иметь в дому такое изваянье И, вопрошая жен, сестер любимых, Знать тайные их мысли… Впрочем… Нет, То было бы ужаснейшим несчастьем Для всех людей. Вот, если бы ты мог Разоблачать не женщин, а мужчин В их тайных побуждениях, тогда Сумели бы всегда мы уберечься От недостойных слуг, друзей неверных И от министров, что предать готовы. (Смотрит по направлению к двери.) Вот Анджела идет сюда. Клянусь, Найти ее такой же лицемерной Мне будет грустно. Думал я в ней встретить. Безумное желанье! Долгий опыт Мне запретил надеяться. Все ж, если… Я грежу… Изваянье, дай мне знак. ЯВЛЕНИЕ ДВЕНАДЦАТОЕ Анджела (с благородной откровенностью) Я здесь, синьор, по вашему приказу. Не знаю, справедлив ли он. Дерамо (В сторону.) Какая восхитительная смелость! (Анджеле.) Я не был никогда несправедлив. Анджела (садится) Конечно, вы — король, и кто ж посмеет В лицо вас осуждать и показать вам Несправедливость ваших приказаний? Дерамо Насколько вижу я из ваших слов, Мне кажется, в вас смелости достанет Монарха упрекать, а если нет — Я сам даю вам полную свободу. Открыто говорите. Оскорбленья Я в этом не увижу. Анджела (в сторону) Ах, жестокий, Меня он, ободряя, предает! О бедное сердечко! (Громко.) Неужели Сочтете справедливым вы, синьор, Что стольких бедных девушек, несчастных, Рожденных в скромной и убогой доле, К вам силою являться заставляют На выборы супруги королевской И этим льстят их ветреным умам? А после, все в слезах, они уходят, Исполнены стыда и огорченья, Что вам пришлись не по сердцу, хоть, может, У них заслуг немного |
