Любой архонт приходит к власти благодаря знанию двух вещей: когда сражаться и когда бежать. И для Мальврека наступило время бегства.

— Назад на корабли! — закричал он.

Те, кто мог, начали отступать, вопя и стреляя из всех орудий. Мальврек и двое его оставшихся стражей побежали туда, где в полном одиночестве стояла Савор. Всюду вокруг нее лежали куски тел, как из плоти, так и из металла, а она сама была покрыта множеством рваных кровоточащих ран, и, похоже, ни одна из них не замедлила ее и не уменьшила ее ярость. Мальврек схватил дочь за руку, стащил с кучи мертвецов, и они вдвоем помчались к ближайшему «Рейдеру». Вокруг засверкали зеленые молнии. Последние инкубы зашатались и упали, но архонт даже не оглянулся на бывших защитников. Если отсюда смогут сбежать только он и Савор, Мальврек сочтет это победой.

Его прислужники скопились и требовательно шумели вокруг корабля. Мальврек пристрелил одного из них и наколол на перчатку другого, швырнув его в приближающуюся фалангу некронов. Савор, следуя примеру отца, отрубила руку воину, который отказывался уступить ей свое место. Машина резко накренилась, прежде чем рывком подняться в воздух. Они устремились к выходу из гробницы, и мимо быстро проносились темные стены. Савор, крепко держась за поручень, вытянула шею, чтоб посмотреть, что творится сзади. Их преследовала эскадрилья некронских машин, стреляя мощными энергетическими лучами, но скоростью они уступали «Рейдеру». Он первым доберется до поверхности, туда, где их ждут базовый лагерь и портал в Комморру. Несмотря на все это кровопролитие, они с Мальвреком, похоже, выживут и еще повоюют. Савор посмотрела на отца. Тот поймал ее взгляд и, осознав то же самое, даже улыбнулся.

Они почти достигли входа, когда «Рейдер» потерпел крушение. Из стен и пола гробницы неожиданно полезли змееподобные твари, которые хлестали остроконечными хвостами и чудовищными лезвиями на руках, раздирая обшивку и корпус двигателя. Транспорт нырнул вниз и с ужасающей скоростью закувыркался в воздухе. Он пролетел через выход и рухнул на песок, смятый и изрезанный. Теневое поле Мальврека вспыхнуло, активируя защиту, и окутало его непроглядной чернотой, когда архонта вышвырнуло из машины.

Мальврек не мог сказать, как долго он пролежал на песке. Его теневое поле прояснилось, так что, похоже, опасность исчезла. Он медленно поднялся и сел, дожидаясь, пока зрение не перестанет мутиться. Постепенно перед ним вырисовалась куча горящих обломков, полдесятка тел в пурпурной броне и безмолвные врата в гробницу.

Скорее всего, некроны не были запрограммированы преследовать возможных захватчиков снаружи, в пустыне. Он осмотрелся, ища взглядом Савор, но не увидел. Он выкрикнул ее имя, но никто не ответил. Позвал еще раз, громче. Ответа по-прежнему не было. В приступе паники он, прихрамывая, подошел к корпусу сбитого «Рейдера».

Он нашел ее под одной из палуб, буквально сложившейся пополам. Зазубренные обломки машины торчали из нее в нескольких местах, самый жуткий вышел через рот. Мальврек издал стон и упал рядом. В отчаянии он глубоко вдохнул, но ничего не почувствовал — ее жизненная энергия, ее душа угасла. Она была мертва, и это не исправил бы даже самый сведущий в искусстве оживления гомункул.

— Вставай, — сказал он.

Мальврек поднялся и посмотрел на ее искалеченное тело.

— Вставай, — повторил он. — Я приказываю тебе встать.

Он понял, что бессилен. Ни удары, ни угрозы, ни команды не могли заставить ее ожить. Все произошло не так, как должно было — его кабал уничтожен, его наследница погибла. Он активировал портал домой, в Комморру, и решительно шагнул во врата, не замечая, что при этом из его глаз текут слезы.

Когда слуга отказался впускать его, он вышиб ногой дверь. Когда пятеро инкубов стеной выстроились в вестибюле, он разом выпотрошил двоих и в куски изрубил остальных, когда те попытались отступить. На огромной лестнице, которая вела в ее личные покои, целый отряд воинов открыл по нему огонь. Он прошел сквозь шквал осколков, окутанный темным сиянием теневого поля, и убил их всех до последнего солдата. Затем он поднялся по ступеням. Распахивая двери одну за другой, он наконец нашел ее в комнате с арчатыми окнами, в которой они встретились впервые. Она вскочила с дивана, вскинув одну руку к подвеске, другой вытянув из складок платья изящный пистолет. Мальврек широкими шагами вошел в комнату, раскинув руки, с угрюмым лицом и немигающим взглядом. Его изорванный плащ стелился за ним, как пурпурное море.

— Что должен сделать мужчина, чтобы заслужить немного внимания? — взревел он.

Двое инкубов, притаившихся за дверью, набросились на него сзади. Мальврек присел и развернулся. Рука в перчатке вырвала горло одному нападающему, затем метнулась в сторону и пронзила второго, прежде чем кто-то из них успел нанести удар. Когда он снова выпрямился и повернулся к Баэде, с его руки капала кровь.

Она начала медленно пятиться, не сводя с него глаз.

— Чем обязана таким удовольствием? — холодно спросила она.

— Не кокетничай, — прорычал он. — Не смей этого делать.

— Это по поводу планеты, которую ты мне хотел подарить?

Он пнул кресло с такой силой, что оно улетело в другой конец комнаты.

— Ты знаешь, по какой причине я здесь! Это ты. Ты уничтожила меня.

Баэда заметила, что с его лицом происходило что-то ужасное. Из его глаз сама собой струилась вода. Она никогда такого не видела.

— Я так пытался завоевать тебя, а ты лишь с презрением отвергала меня. Я убивал для тебя, и все, что ты мне отвечала — я не впечатляю. Надо было остановиться еще тогда, просто закончить с этим и жить дальше, но я не мог. Ты как будто заразила меня. Ты стала всем, о чем я мог думать. Я дал тебе мир, а ты даже не захотела повидаться со мной. Почему ты не встретилась со мной? Если в тот день ты бы просто впустила меня к себе, она бы осталась в живых, но нет, ты решила, что отказать мне будет веселее. Это твой план, госпожа, — заморить меня? Как собаку? Не позволять мне быть с тобой, пока я просто не сойду с ума?

Баэда видела, что он говорил почти бессвязно, тяжело дыша и, видимо, заблудившись во мраке своих мыслей. Она могла бы пристрелить Мальврека на месте, пока он был в таком состоянии, но в его поведении было что-то завораживающее.

— Кто бы остался в живых? — спросила она.

— Да, это сработало, — продолжал он. — Я поклялся, что завладею тобой, Баэда. Иньон лама-кванон. Ценой потери всего, что у меня было. Мои слуги, моя армия — все это исчезло. Мой кабал истреблен из-за тебя, из-за того, что я был так восторжен и думал, что, наконец, нашел идеальный подарок, с помощью которого смог бы тебя заполучить.

Он все же не ответил на ее вопрос, и потому она спросила вновь:

— Мальврек, кто бы остался в живых?

Старый архонт как будто уменьшился в объеме, его плечи обвисли, грудь казалась впалой. Он издал душераздирающий вздох и сказал:

— Савор.

Снаружи послышался топот бегущих ног. Другие воины и стражники устремились на защиту госпожи. Они наверняка убьют этого старика — не умением, так числом. Однако сначала ей нужно было его дослушать. Его слезы, его прерывистое дыхание, его осязаемая аура утраты очаровывали ее.

Когда он снова заговорил, его голос был практически неслышен.

— Я полетел с ней на Ктельмакс. Там есть руины. Очень хорошо сохранившиеся. Я посмотрел на нее. Я был уверен, что с нами все будет хорошо. А потом она погибла.

Позади него раздались щелчки готового к бою оружия — воины Баэды ворвались в комнату. По первому же знаку они откроют огонь, и лорду Мальвреку придет конец. Однако он как будто не замечал их. Он затрясся всем телом и повалился к ногам вдовы.

— Она погибла! — голос его словно донесся из места столь ужасного, что у Баэды перехватило дыхание. Мальврек теперь понимал, что Савор была не просто иерархом. Она была его голосом, его железной рукой, его соратником во всех начинаниях. Она была самым дорогим из всего, чем он владел, и он любил ее. Он больше никогда не будет единым целым, и поэтому жить дальше не имело никакого смысла.