Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Харбир снова позвал на помощь. Ничего другого он делать не мог. Даже от дыхания тошнота то поднималась, то снова опадала, как волны — но, по крайней мере, он все еще мог дышать. Начинало казаться, что Ксагор и Безиет не выжили. Харбир попытался припомнить больше деталей катастрофы. Он пытался сместить «Рейдер» на другую сторону туннеля, туда, где было ответвление, отчаянно стремясь избежать прямого спуска в вертикальную шахту и повернуть, повернуть, повернуть. Его пробрало холодом, когда он вспомнил пугающую темноту внизу, и как все инстинкты призывали его держаться от нее подальше. Он заворачивал в боковой туннель, думая, что они не успеют. Нос вскинулся вверх, а потом он увидел… что он увидел?

Харбир напрягся, невольно усилив боль. Во тьме слышался какой-то тихий звук, похожее на шепот шипение чего-то, скрытно парящего по воздуху. Он не стал кричать снова. В этом звуке было нечто зловещее и коварное, что явно не предвещало прибытие помощи. Внезапный металлический лязг неподалеку заставил Харбира сжаться, отчего в его ногах снова взорвалась боль, и его едва не стошнило. Сквозь пелену страдания он разглядел знакомую решетчатую маску Ксагора, высунувшуюся над краем «Рейдера».

Харбир бессловесно выдохнул от облегчения. Ксагор перелез через погнутый фальшборт и присел на корточки рядом с ним. На развалине виднелись свежие раны, из которых медленно сочилась кровь — глубокие следы сильного трения, которое прорвало его ребристые дубленые одеяния и столь же грубую и плотную кожу под ними.

— Плохая посадка, — сказал развалина, не двигаясь с места, чтобы помочь.

— Не… моя… вина… — процедил Харбир сквозь стиснутые зубы. — Что-то… ударило нас!

Ксагор принюхался и склонил голову набок, словно прислушиваясь.

— Не наш преследователь. Он все еще идет за нами, — загадочно сказал он через миг.

— Просто… помоги… мне! — прорычал Харбир.

Ксагор пожал плечами, выудил из одного из мешочков на поясе какое-то маленькое устройство и прижал его сбоку к шее Харбира. Боль и тошнота мгновенно исчезли, словно перед ними захлопнули дверь. Теперь наемник не ощущал от своих застрявших туловища и ног ничего, кроме легкого чувства дискомфорта.

— Вот так-то лучше, — с искренним облегчением выдохнул Харбир. Он снова попытался сдвинуться с места, но дискомфорт опасно усилился, и он быстро отказался от этих усилий.

— Нервы блокированы, не лучше, — сказал Ксагор и начал поднимать упавшую мачту, демонстрируя неожиданную силу.

— А где Безиет? — спросил Харбир.

— Этот не знает, — коротко буркнул Ксагор. — Ушла.

С жалобным скрипом мачта поддалась, и Харбир оказался на свободе. Ксагор протянул руку и оттащил его в сторону, не слишком обращая внимание на сломанные конечности. Потом развалина положил его на землю и начал обрабатывать травмы, тщательно выправляя кости и зашивая разорванную плоть.

— Ты… ох… кажется, имеешь большой опыт в этом деле, — прохрипел Харбир.

— От развалины нет толку, если он не может чинить сломанных клиентов для своего хозяина, — пробормотал Ксагор. Харбиру показалось, что тот цитирует кого-то еще, вероятно, Беллатониса.

За плечом Ксагора, примерно в дюжине метров от них, виднелась ребристая стена туннеля, на которой висело несколько разбросанных на разные расстояния ламп, проливавших тусклый свет на сцену крушения. На глазах Харбира один из светильников на миг скрылся за чем-то, что прошло мимо него — это был серебряный полумесяц, который кратко блеснул и исчез до того, как Харбир смог убедиться, что не вообразил его. Наемник решил, что убеждаться и не нужно.

— Тут что-то есть, Ксагор, — прошипел Харбир. — Я слышал его до того, как ты пришел. Мне кажется, я только что его видел.

— Да. Преследователь. Охотится на нас, — нервно сказал развалина, осматриваясь по сторонам. Он слегка содрогнулся, прежде чем вернуться к работе.

— Что это? Ты сказал, что не оно нас ударило, тогда что?

— Этот не уверен… — тихо ответил Ксагор, как бы отвечая сразу на два вопроса. Харбир молча глядел на него, ожидая нормального ответа.

— Это… это тьма, — через мгновение сказал Ксагор. — Тьма потянулась к нам, Харбир не мог видеть, потому что смотрел вперед, но Ксагор видел. Она пришла за нами снизу.

От слов развалины у Харбира пересохло во рту.

— Тьма была в вертикальной шахте, тогда что же охотится на нас сейчас?

— Этот не знает, — повторил Ксагор.

Харбиру снова почудился серебряный полумесяц высоко на стене. На этот раз он услышал свист воздуха, вытесняемого летящим телом, когда эта штука исчезла из виду.

— Почему оно не атакует? Мы не можем его остановить, оно могло бы сплясать на наших черепах, если бы захотело.

— Этот…

— …не знает, я понял, и на том спасибо.

Неожиданно в груди Харбира начало сильно покалывать. Сначала он подумал, что это от работы Ксагора, но развалина был занят его ногами. Покалывание переросло в ощущение жара, как будто кто-то поднес факел к самому телу Харбира.

— Ксагор! Я что-то чувствую! Нервный блок не… аахх!

Тело Харбира содрогнулось, спина выгнулась, руки и ноги заметались. Боль вспыхнула, как пламя преисподней. Его и так тошнило от травм, полученных при крушении, но то, что он чувствовал сейчас, было гораздо, гораздо хуже и выходило за пределы физической боли, терзая саму душу Харбира. Встревоженный Ксагор отскочил, увидев, как по коже Харбира начинает расползаться яркое сияние, исходящее от пятиугольника на груди, и окутывает корчащееся тело целиком. Харбир издал долгий пронзительный вопль, который постепенно затих, и с этим зловещим молчанием его дергающееся тело наконец-то замерло. Ксагор нерешительно придвинулся к нему.

— Харбир…? — жалобно спросил Ксагор. Распростертое тело содрогнулось в очередном спазме, согнувшись почти пополам, и развалина снова отшатнулся. Неровное дыхание Харбира было практически неслышным, но через секунду оно изменилось и перешло в надрывный кашель. Мало-помалу звуки сменились булькающими смешками, а затем тем, что могло быть только хриплым хохотом. Харбир вдруг сел, не обращая внимания на раны, и посмотрел Ксагору прямо в глаза.

— Прекрасно. Прекрасно, а главное, вовремя, — сказал Харбир с совершенно нехарактерными для него интонациями. — О, Ксагор, не веди себя так, будто полностью шокирован.

Ксагор сразу же узнал этот снисходительный тон.

— Х-хозяин? — осторожно спросил развалина.

— Добро пожаловать, подношения! — загремел по террасе усиленный механизмами голос, похожий на синтезированный гром, и перекрыл грохот оружия стеной шума. Тучный чемпион Хаоса, покрытый тяжелой броней из желчно-зеленых пластин, из которой торчали истекающие гноем нарывы, взмахнул ржавым мечом в сторону приближающихся темных эльдаров. — Мы с нетерпением ждем вашей жертвы! — прогрохотал он. — Повелитель Распада принимает вашу ярость и возвращает ее в тысячу раз сильней! Сегодня славный день!

Все это повторялось, и повторялось многократно, поэтому Иллитиан приказал своим доспехам заблокировать эти звуки. Их враги состояли из двух различных войск — трех, если считать летающих демонов, которых, как решил Иллитиан, в настоящее время лучше было проигнорировать. По сравнению с тем, что они нашли в башне на орбите Гората, крылатых демонов можно было просто не брать в расчет.

Пешие враги делились на беспорядочную орду одержимых и меньшее количество толстых фигур в тяжелых доспехах, покрытых коркой грязи. Последние двигались с заметным отсутствием грации и своего рода грубой бесстрастностью, которую не мог бы воспроизвести ни один эльдар. Простые псы Губительных Сил, сказал себе Иллитиан, вроде тех примитивно улучшенных воинов, что миллионами производятся и расходуются низшими расами рабов. Ложь горько защипала язык. Ранее, исследуя демонические силы, он узнал о Легионах Предателей и о том, как они были совращены Темными Богами. Легионеры стали чемпионами Хаоса, которые пользовались изменчивым благоволением своего божества, и обнаружить их в пределах Комморры было воистину дурным знамением.

224
{"b":"251040","o":1}