Марк понимал, для чего Радагар это говорит. Глаза Амарты сами выдавали её глубокое одиночество. Но успеха Радагар не достиг. Чародейка сосредоточенно глядела в пустоту перед собой, и губы её нашёптывали заклинание. Навершие-череп глядело точно в рыцарскую бляху на груди секутора.

— Если в мире не осталось справедливости, и ты победишь… за меня есть кому отомстить, Радагар.

До роковой развязки остались считанные мгновенья.

«Останови их, миротворец!»

Голос, прозвучавший где-то внутри, поднял целую бурю тревоги. Неважно, пришёл ли он извне или Марк сам себе приказал — неважно! Призвание миротворца совершается здесь и сейчас!

«Останови их…»

Но как?! Марк осадил взыгравшие чувства. Броситься на Амарту? Радагар в два прыжка будет рядом и убьет её. А если попытаться остановить Радагара, то заклятие колдуньи убьет обоих!

Быстрый взгляд, окинувший гостиную, не принёс подсказок. Фабридий стоял ближе всех к Радагару и, кажется, пребывал в шоке. Бледная сероволосая девушка прижималась к стеллажам и переводила испуганный взгляд от Амарты к секутору. Длинноволосый шпион лежал в обмороке у сундука с рукописями.

«Чего же ты ждешь?! Встань между ними, миротворец!»

«Но если я это сделаю…»

Додумать он не успел. Жезл чародейки издал чёрную вспышку, и в гостиной прозвучало хриплое заклинание. Марк не разобрал слов — оно предназначалось не ему. Но знакомый, изведанный однажды холод надвигающейся гибели, дал понять, что колдунья совершила одно из страшнейших заклятий чёрной магии — Дух Смерти.

«Ты опоздал, миротворец».

Тёмное облачко пронеслось через гостиную со скоростью пролетевших мыслей. Радагар успел разжать губы: выставленный широкий меч создал короткий зеркальный отблеск, и смертоносное заклятие отклонилось в сторону…

В сторону оторопевшего Фабридия.

Архивариус громко вскрикнул, широко раскрыв глаза — в них запечатлелся страх обречённого человека, который уже знает, что его ждёт. Из груди Фабридия, куда ударило смертельное заклятие, повалил чёрный магический дым. Старик попятился, колени его затряслись, подогнулись, он схватился за стол и, смахнув с него рукой какие-то бумаги, рухнул на пол.

Следующим звуком, рассёкшим мёртвую тишину гостиной, был свист длинной боевой иглы, вылетевшей из рукава Радагара. С побелевших губ Амарты сорвался судорожный крик, резанувший Марка по всему телу — наверное, её услышали в ближайших домах. Жезл выпал из её руки. Колдунью согнуло, она зашаталась и, едва удерживаясь, выхватила засапожный кинжал. А вслед за тем в её грудь у самого горла вошла еще одна боевая игла.

Словно в агонии, когда, несмотря на страшные раны, человек способен на невероятные усилия, Амарта выпрямилась. Из её уст вместе с рассыпчатыми брызгами крови вырвался хриплый крик; чародейка метнула кинжал, и третья игла бесшумно вошла в её грудь.

Отражённый фальчионом кинжал со звоном отлетел в сторону, и в эту отвоёванную секунду Амарта отпрыгнула назад в дверной проём, и уже из уличной полутьмы раздалось её кровавое кашлянье.

Радагар рванулся с места, но Марк уже мог двигаться: подавляющая сила секутора, наконец, оставила его в покое.

— Оставь её, стой!

Марк вцепился в одежды секутора и бешенно тряхнул. Секунду Радагар был удивлён неожиданной дерзостью миротворца, а затем с силой отшвырнул его спиной в стеллаж.

В глазах на секунду потемнело, а когда прояснилось, Марк увидел перед собой Эльмику, дёргающую его за рукав туники.

— Бежим, бежим отсюда! — но он застыл, словно в глубоком шоке.

Через минуту в гостиную вернулся Радагар, уже вернув меч за пояс.

— Уползла, гадина, — брезгливо шепнул он. — Но не беда, с тремя Ведьмиными Иглами в груди даже такая тварь недолго протянет, — секутор посмотрел на мёртвое тело старика Фабридия. — Да, не повезло архивариусу. Принял на себя заклятие, предназначенное мне.

— Ты… ты отразил заклятие в него? — зачем-то спросил Марк, хотя и так всё было ясно.

— От Духа Смерти нет защиты. Это заклятие не исчезнет, не забрав свою жертву. Проклятая ведьма не оставила мне выбора. Или я, или этот старик. Впрочем, он и так зажился на этом свете.

Марк потупил взгляд, глядя на лежащее ничком тело Фабридия: глаза архивариуса были неестественно широко раскрыты, из груди ещё тянулась струйка чёрного дыма.

И это тот, с кем он так душевно говорил всего несколько минут назад!

— Ты убил его, — прошептал Марк. Шок проходил. Нестерпимо надвигающаяся реальность сжимала голову.

«Святой-Всемогущий, как же хочется, чтобы всё это оказалось сном!»

— Амарта убила его, — поправил Радагар.

— Ты спас себя ценой его жизни.

— Это война. Кем-то приходится жертвовать, чтобы выжить. Ты бы на моём месте предпочел умереть, так что ли?

— Я бы не спасал себя чужой жизнью.

«Да, ты предпочёл бы просто остаться в стороне», — обожгла обличающая мысль.

На лице Радагара появилась усмешка:

— Уходи, Маркос. Соседи слышали крики. Через минуту здесь будет полно мелисской стражи. Забирай своих девчонок и убирайся из города. Власти Мелиса и так считают вас преступниками, а теперь и вовсе засадят в темницу до конца дней… И ты, Эльмика, уходи вместе с ним. Можешь пожаловаться на меня своему архимагу.

Длинноволосый шпион Риоргай очухался, глухо застонав. Радагар прежней хозяйской походкой прошёлся по комнате, оглядывая беспорядок, затем поднял вещевой мешок Марка и швырнул ему под ноги.

— Вещички не забывай. Прочь из города, насчёт ареста я не шучу. Вытаскивать тебя из тюрьмы я не стану.

Марк в полной апатии повесил вещевой мешок через плечо. Даже с закрытыми глазами он видел мёртвое тело Фабридия. Одинокий старик, собирающий легенды. Кто больше виноват в этой нелепой смерти? Амарта? Радагар? Или Седьмой миротворец — промешкавший, испугавшийся?..

Эльмика схватила его за руку и потянула к выходу. И уже оказавшись за порогом, резко обернулась, с презрением плюнув в сторону Радагара.

— Будь ты проклят, сильвирский палач!

И, таща Марка за руку, бросилась бегом, словно опасалась получить в спину ту самую Ведьмину Иглу, от которой где-то в тёмном переулке умирала Амарта.

Они бежали, потом перешли на быстрый шаг и разжали руки.

— Мне очень жаль твоего друга, — проговорила Эльмика. — Он заступился за меня… Проклятый секутор!

— Зачем ты искала меня? — спросил Марк, глядя в пустоту.

— Чтобы помочь тебе найти Мелфая. Сегодня утром он ушёл. В Анфею, к пророку. И пошёл через Белое Забвение.

Марк недоверчиво посмотрел на хорошенькое смугловатое личико девушки. Серые хитренькие глаза с длинными уголками глядели на него со всей искренностью, какую только могла выразить серая магесса.

— Откуда ты знаешь?

— Я разговаривала с ним утром. Уговаривала его не уходить. Но он меня не послушал. Я ничего не сказала в Доме Гильдии. Не хочу, чтобы на него устроили охоту.

Марк сонно протёр глаза. Думать было тяжело.

— Ты не боишься идти против воли своего архимага?

— Мелфай мой друг. Он бы не побоялся заступиться за меня.

Марк кивнул, и вместе они пошли безлюдной полутёмной улицей. После событий у «Морского конька» перепуганные горожане прятались по домам с первыми сумерками. Кроме, конечно, тех бесшабашных гуляк, которые в насмешку над угрозой бродили по городу, из трактира в трактир, распевая во всю глотку о том, что жизнь и так коротка, и лучше умереть молодым от разбойничьего ножа на улице, чем в старости от испуга. Правда, таких кутил, предпочитающих в этот вечер «жить по-мелисски» было немного.

По городу ходили патрули стражников, к которым теперь в обязательном порядке были приставлены боевые маги. Власти Мелиса подняли на ноги все магические гильдии, призвав волшебников на защиту вольного города. Слух о страшном некроманте облетел каждый дом. Скорее всего, некромант уже давно покинул Мелис, но кошмар его образа по-прежнему нависал над кварталами. Конечно, пройдёт неделя-другая, люди успокоятся, власти заверят горожан в безопасности, жизнь пойдёт своим черёдом, и ночное время снова наполнят звуки гуляний. Но сейчас, вечно весёлый, вечно шумный город был окутан туманом страха и смятения.