— Непреклонные? Это… это вроде староверы какие-то, трактовавшие Путь Истины на свой лад…

— Значит, не знаешь, — буркнул Калиган.

— Помилуй, дружище, о них же сколько лет ни слуху, ни духу!

Калиган вздохнул.

— Два века тому назад Непреклонные были одной из крупнейших аделианских общин Амархтона… тогда ещё Гесперона. Они не трактовали Путь Истины на свой лад. Просто остались верными его изначальным идеям в то время, когда королевская династия Хаварионов начала перекраивать аделианское учение.

— И в чём именно предки достославного Геланора перекроили Путь?

— Это не важно. Важно то, что Непреклонные отказались принять изменения. Они повсеместно говорили, что упрощение Пути Истины ведёт к упадку и гибели народов, пророчествовали о неизбежной каре, обвиняли духовную и королевскую власть в пособничестве Хадамарту. Они перестали посещать храмы и платить храмовые подати. Вспыхнули недовольства. Восстали несколько кварталов. Всё это грозило перерасти в общегородской бунт с последующим истреблением Непреклонных королевскими войсками. По сути, власти поставили их перед выбором: или они принимают изменения, или убираются из города. Непреклонные нашли третий путь — они ушли в подземелья. Несколько тысяч горожан собрали вещи и поселились в катакомбах, где никто не будет им указывать как жить и во что верить. Они были свято убеждены, что власть Хаварионов скоро падёт, и они вернутся на поверхность. Но династия Хаварионов оказалась одной из самых долгих и многочисленных. Запасы же продовольствия и масла для светильников у Непреклонных заканчивались. Им оставалось либо подняться на поверхность и принять ненавистные условия, либо уходить подземными путями куда подальше.

— Я бы предпочёл второй путь.

— Для Непреклонных это означало предать веру. Они считали город своим. Были убеждены, что сам Всевышний призвал их хранить чистоту веры. И верили, что Всевышний, видя их стойкость, поможет им. Ушли лишь немногие. Ещё меньше было тех, кто сдался на милость властей. Остальные приспособились жить без света и добывать себе пищу: пробирались по ночам в город за припасами, порой устраивая нешуточные драки с амархтонцами. Потом приучились ловить рыбу в подземных водоёмах, есть крыс, отбросы. Прошли десятилетия, века. От династии Хаварионов не осталось и следа. Но Непреклонные не вышли на поверхность. Сменились поколения. Родившиеся в темноте были неспособны переносить дневной свет. Им и не нужно было выходить — причина, по которой их предки ушли вниз, утратила смысл. У них теперь был свой мир и своя вера. Подземелья увеличивались по мере того, как рос Амархтон, пищи хватало. Непреклонные научились выживать, избегая, благодаря необычайно острому слуху, встреч с амархтонцами. Молва же породила страшные сказки о жутких и злобных существах, дав Непреклонным новое имя — морраки.

— Морраки? — удивился Автолик. — Я слышал, что это подземные монстры.

— И это правда. Постепенно Непреклонные утратили человеческий облик. Утратили разум и многие человеческие чувства. Вполне возможно, что они уже и не люди вовсе. Но одна особенность в них осталась неизменной — они по-прежнему верят, что Амархтон — их город. Что они должны отстоять его во имя Всевышнего. И наказать еретиков, исказивших Путь Истины… Когда Сильвира взяла город, морраки не доставляли нам беспокойства. Но по мере того, как новоприбывшие южане слышали эту историю, обросшую к тому же страшными слухами, имя морраков стало вселять в людей страх. А там, где страх — рождается и ненависть. И вот, в последнее время морраки начали нападать на людей. Пока ещё очень редко, но это только начало.

— То есть, если начнётся война с Тёмным Кругом, эти морраки ещё доставят нам хлопот?

— Надеюсь, что тёмным от них тоже достанется. Магов они тоже хозяевами города не считают. Но ты понял, что я хотел сказать?

Автолик кивнул.

— Что Непреклонные не стали бы морраками, не будь столь непреклонной их вера.

— И они сидели бы тихо, если бы подданные Сильвиры не назначили их своими врагами заочно.

На поверхность выбрались без приключений. Тёмный город оправдывал своё название. Время близилось к полуночи, и темнота стояла такая, что и спину впереди идущего не увидеть, пока не уткнёшься в неё носом. Факела быстро погасили. Двигались быстро, друг за другом, почти прижимаясь к стенам и оградам. В решётчатых окнах магических башенок горел свет, там и ночью шла работа. От них Калиган старался держаться подальше. Маскировочные плащи могут скрыть отряд от стихийной нечисти, да и то не от всякой, но от поисковой магии ни они, ни кромешная тьма не укроют.

Башня Тёмного Круга, как и положено главной цитадели, стояла на просторной площади, окружённая широким рвом, заполненным водой. По периметру площади возвышались величественные дома богатых купцов, магов и вельмож, и каждый из них был подобен небольшому замку. Но Башня тёмных была выше всех. Её внешние стены, покрытые косыми карнизами, укреплённые смотровыми башенками, возвышались на пятнадцать человеческих ростов, центральная же башня со шпилями — ещё вдвое выше. По высоте эта громадина уступала только знаменитой Башне Познания в Аргосе.

Проход в Башню Тёмного Круга был только один — через подъёмный мост, который в это время суток был поднят. На внешних стенах до самого верха не было ни единой бойницы, отчего они казались идеально гладкими. Не было никаких сомнений, что помимо стражников Башню Тёмного Круга стережёт охранная магия.

Калиган сбросил с плеч походный мешок.

— Начнём.

Башня Тёмного Круга была не просто замком правящих магов — она являлась важнейшей частью крепости Западных врат и служила, как и Аргос, внутренним бастионом — на тот случай, если враг прорвётся в город. Внешние стены башни не имели крепостных зубцов — они заканчивались крытыми галереями с узкими прорезями бойниц. Даже выбравшись на стену, враг не доберётся до засевших внутри защитников, зато станет мишенью для стрелков и боевых магов из центральной башни.

Перед Автоликом и Калиганом стояло три главных препятствия, пройти через которые не удавалось ещё ни одному лазутчику. Широкий и глубокий ров с водой, гладкая стена, высотой в пятьдесят локтей без единой зацепки, и зоркие стражи. Ров и стена, разумеется, были напичканы настолько мудрёной охранной магией, что распутать её в спокойной обстановке Калиган смог бы едва ли за неделю. Да и то с десятком помощников. Стражники в смотровых башенках были, конечно же, не наёмными легионерами, а младшими магами, пользовавшимися не только усилителями ночного зрения, но и магическим чутьём, улавливающим приближение врага.

Автолик и Калиган затаились на крыше противоположного дома, немногим ниже внешних стен Башни. Этот дом принадлежал какому-то вельможе, который почти в нём не бывал и, видимо, настолько уверенно чувствовал себя вблизи главной твердыни Тёмного города, что поскупился на охрану своего жилища.

Калиган натягивал тетиву большого арбалета, принесённого сюда заранее. Время от времени, когда работа не требовала большой сосредоточенности, он поднимал взгляд на мерцающую одинокими огнями Башню Тёмного Круга и прислушивался к собственным ощущениям, стремясь понять то странное чувство, что не давало ему покоя.

Башня Тёмного Круга. Да, могучая твердыня безжалостного и коварного врага. Да, тёмная обитель, где вынашиваются планы по уничтожению Сильвиры и новому порабощению всего юга. Да, средоточение зла, не искоренив которое, невозможно возродить город… И всё же что-то здесь было не так. Смутное чувство, которому сложно дать объяснение, говорило, что этот образ — вовсе не то, что следует видеть в этой возвышающейся громадине.

— Славное предстоит приключение, а, следопыт! — прервал его раздумья Автолик, поглядев на гладкую стену с каким-то безумным восторгом, как военачальник на многократно превосходящее войско противника, с которым полжизни мечтал схватиться на поле брани. — Нам предстоит лезть по тросу через всю площадь, а это шагов двести. В башне горят окна, на стенах — магическое свечение. Если нас засекут на полдороги, лучше сразу прыгать вниз — так хоть умрёшь спокойно.