«Если Ричард вернётся,-говорил Фиц-Урс,-он вернётся с тем, чтобы обогатить своих обедневших и обнищавших крестоносцев за счёт тех, кто не последовал за ним в Святую Землю. Он вернётся, чтобы предать страшной каре тех, кто в его отсутствие провинился против законов государства или привилегий короны. Он отомстит рыцарям Храма и иоаннитского ордена за то предпочтение, которое они оказывали Филиппу, королю французскому, во время войн в Палестине. Короче говоря, вернувшись, он будет карать, как изменников, всех сторонников своего брата, принца Джона… Неужели вы так страшитесь его могущества?- продолжал хитрый наперсник принца.- Мы признаём его за храброго и сильного рыцаря, но теперь уже не то время,что было при короле Артуре,когда один воин шёл против целой армии.Если Ричард действительно вернётся,нужно,чтобы он оказался один… Да за ним и некому прийти. Пески Палестины побелели от костей его рыцарского войска, а те из его сторонников, которые вернулись на родину, стали нищими бродягами вроде Уилфреда Айвенго».

«К чему вы говорите о правах Ричарда на престол?- продолжал Фиц-Урс, возражая тем,кого смущала эта сторона дела.- Разве герцог Роберт,старший сын Вильгельма Завоевателя, не имел таких же прав? Между тем престол заняли его младшие братья- сначала Уильям Рыжий,потом Генрих. Роберт был одарён теми же хорошими качествами, какие выдвигаются теперь в пользу Ричарда: он был отважный рыцарь, искусный полководец, щедрый к своим сторонникам, усердный к церкви;вдобавок участвовал в крестовом походе и освободил гроб господень. И, однако же, ам он умер жалким,слепым пленником в Кардиффском замке,потому что противился воле народа,который не пожелал иметь его своим королём!Мы вправе, - говорил Фиц-Урс,- выбрать из числа принцев королевской крови того,кто всех достойней высшей власти… То есть,- поспешил он оговориться,- того, кто, будучи королём, будет более полезен для дворян, чем остальные. Возможно, что Ричард превосходит принца Джона своими личными достоинствами; но когда мы примем во внимание, что Ричард вернётся с мечом мстителя, тогда как Джон обеспечит нам награды,льготы, права,богатства и почести, мы поймём, кого из них должно поддерживать дворянство».

Оратор выставлял ещё и другие доводы в том же духе,стараясь приспособиться к воззрениям каждого, с кем имел дело; подобные доводы произвели нужное впечатление на дворян, примыкавших к партии принца Джона. Большинство из них согласилось явиться в Йорк, где они должны были окончательно договориться о короновании принца Джона.

Поздним вечером Вальдемар Фиц-Урс,измученный всеми этими хлопотами, хотя и довольный результатами своих трудов, возвратился в замок Ашби. При входе в один из залов он встретился с де Браси, который сменил свой нарядный костюм на зелёный короткий камзол и штаны того же цвета, надел кожаную шапочку, повесил сбоку короткий меч, через плечо перекинул охотничий рог, за пояс заткнул пучок стрел, а в руках держал длинный лук. Если бы Фиц-Урс встретил его при входе в замок, он прошёл бы мимо, приняв его за йомена из стражи; но тут он присмотрелся внимательнее и под одеждой английского йомена узнал норманского рыцаря.

- Что за маскарад, де Браси?- сказал Фиц-Урс с досадой.- Время ли заниматься ряженьем, как на святках, теперь, когда решается участь нашего вождя, принца Джона! Почему ты вместе со мной не пошёл к этим малодушным трусам, которые от одного имени короля Ричарда приходят в ужас, как дети от слова «сарацин»?

- Я занимался своими делами,- отвечал де Браси спокойно,- так же как и вы, Фиц-Урс, занимались вашими.

- Это я-то занимался своими делами!-воскликнул Вальдемар.- Нет, я улаживал дела принца Джона, нашего общего патрона.

- Но разве при этом ты думал о чём-нибудь другом,- сказал де Браси,- кроме своего личного блага? Полно, Фиц-Урс, мы с тобой отлично знаем друг друга. Тобой руководит честолюбие- я стремлюсь к наслаждению, и то и другое соответствует нашим возрастам. А о принце Джоне мы одного мнения. Он слишком слабый человек,чтобы стать решительным монархом,слишком деспотичен,чтобы быть приятным монархом, слишком самонадеян и дерзок, чтобы быть популярным монархом, и слишком неустойчив и труслив, чтобы долгое время оставаться монархом.Но это тот монарх, в царствование которого Фиц-Урс и де Браси надеются возвыситься и процветать;а потому вы помогайте ему своей политикой, а я - добрыми копьями моих вольных дружинников.

- Хорош союзник!- молвил Фиц-Урс нетерпеливо - В самый решительный час разыгрывает из себя шута! Скажи на милость, к чему ты затеял этот нелепый маскарад?

- Чтобы добыть себе жену,- хладнокровно отвечал де Браси. - По способу колена Вениаминова.

- Колена Вениаминова? - повторил Фиц-Урс. - Не понимаю, о чём ты говоришь!

- Как, разве тебя тут не было вчера вечером, когда приор Эймер рассказывал нам историю, после того как менестрель спел романс?… Он рассказал, что в отдалённые времена в Палестине возникла смертельная вражда между племенем Вениамина и остальными коленами израильского народа. И вот они перебили почти всех рыцарей этого племени,а те поклялись именем пресвятой богородицы, что не допустят, чтобы оставшиеся в живых женились на женщинах из вражеских колен.Впоследствии они раскаялись, что дали такой обет, и послали к его святейшеству папе спросить совета,как бы им снять с себя эту клятву; и тогда, по совету святого отца, молодёжь из колена Вениаминова отправилась на великолепный турнир и похитила оттуда всех присутствовавших дам и таким образом добыла себе жён,не спрашивая согласия ни самих невест, ни их семейств.

- Я слышал эту историю,- сказал Фиц-Урс,- но только сдаётся мне, что либо ты, либо приор всё спутали- и время этих событий и самые обстоятельства дела.

- Э, не всё ли равно!- сказал де Браси.- Я тебе сказал, что собираюсь добыть себе жену по способу колена Вениаминова. Это значит, что в этом самом наряде я намерен напасть на стадо саксонских быков, ехавших сегодня из Ашби, и отнять у них красавицу Ровену.

- Да ты с ума сошёл, де Браси!- сказал Фиц-Урс.- Подумай, ведь эти люди, хотя они и саксы, богаты и влиятельны. Они пользуются уважением среди своих соплеменников; таких знатных саксов осталось немного.

- А нужно, чтобы ни одного не осталось,-сказал де Браси.-Следует довершить дело завоевания.

- Во всяком случае, теперь не время заниматься этим,- сказал Фиц-Урс. - Близится смута.Нам необходимо заручиться сочувствием народа.Помни,что принцу Джону придётся покарать всякого, кто обидит народных любимцев.

- Посмотрим, пусть только он посмеет!- сказал де Браси.- Тогда он узнает разницу между поддержкой таких славных молодцов, как мои, и этого сброда саксонских чурбанов.Впрочем,я и не думаю сразу объявлять своё имя и звание. Разве я в этой одежде не похож на смелого охотника из тех, что весело трубят в рожок?Во всём будут винить разбойников из йоркширских лесов. У меня верные лазутчики, и я знаю, как и куда поедут саксы. Сегодня они ночуют в монастыре святого Витоля или, как его называют саксы, Витольда в Бёртоне на Тренте. А завтра они доберутся как раз до нашей засады, и мы, как соколы, налетим на них. Тут я вдруг предстану в своём обычном наряде, разыграю роль любезного рыцаря и освобожу несчастную красавицу из рук грубых похитителей. Я провожу её в замок Фрон де Бефа или увезу в Нормандию,коли понадобится, и до тех пор не покажу родственникам, пока она не превратится в законную супругу Мориса де Браси.

- Нечего сказать,план хоть куда,- сказал Фиц-Урс.- Я даже думаю, что ты не сам его придумал.Слушай, де Браси,скажи откровенно, кто тебе его подсказал и кто взялся тебе содействовать? Ведь твой собственный отряд, кажется, далеко отсюда, чуть ли не в Йорке.

- Если тебе непременно хочется это знать- изволь,- сказал де Браси.- Это задумал Бриан де Буальбер, а первоначальная мысль принадлежит мне и пришла мне в голову после того,как я услышал о приключениях Вениаминова племени. Буагильбер поможет мне совершить нападение; он со своими людьми будет изображать разбойников, а я потом, переменив платье, отобью у них красавицу.