Позже один из имиджмейкеров назвал ее «гениальной актрисой уровня Голливуда».
«Юлия учится молниеносно, впитывает все, как губка, — рассказывал он. — Достаточно один раз указать, где она ошиблась, и больше ошибка не повторится». Она может сесть за рабочий стол в 8 утра и встать в 4 часа ночи. Когда проблема уже кажется решенной, она все еще недовольна собой и просит инструктора начать все сначала. Имиджмейкер восхищался не только ее фантастической работоспособностью, но в первую очередь даром перевоплощения. Мастера поражали ее «обольстительный голос, усмешка, взгляд». Неоднократно он был свидетелем того, как Юлия «точно дозировала свою красоту». И всегда выдавала ровно столько, сколько требовалось. Собеседник не скрывал потрясения. Юлия Владимировна оставалась холодна.
Вместе с имиджмейкерами она нашла беспроигрышную формулу успеха у избирателей. Надо быть красивой, но не вызывающей. Никаких броских нарядов и дорогой бижутерии — надо стать скромной и обаятельной, как сельская учительница. Ответы на любые вопросы журналистов и избирателей должны быть простыми и радикальными. А главное — не скупиться. Хотя и перебарщивать не стоит, а то конкуренты уже распустили по всей области слухи, что в кировоградскую глухомань собралась миллионерша из Днепропетровска и будет с вертолета деньги сбрасывать…
Никаких вертолетов не было. Пересев из привычного «Мерседеса» в скромную «Волгу», Тимошенко со своей командой отправилась по разбитым сельским дорогам в нищие деревни. Это была очень короткая предвыборная кампания — всего два месяца — однако чрезвычайно интенсивная. Главной задачей мечтавшей о депутатской неприкосновенности бизнес-леди было доказать избирателям, что чудо возможно.
По всей стране регулярно задерживали выплаты зарплат бюджетникам и пенсий старикам — по распоряжению премьера Лазаренко избирателям Бобринецкого округа выплатили все задолженности за много месяцев. На улице стояла холодная осень, надвигалась суровая зима — и кандидат в депутаты Тимошенко бесплатно предоставила замерзающим кировоградцам 5 тысяч тонн личного угля для обогрева школ и больниц. Большинство избирателей составляли крестьяне, и ЕЭСУ пообещали начать прокладку многокилометрового газопровода для газификации сел. Молодежь из деревень бежала, но для оставшихся здесь доживать свой век бабушек, основного ее электората, добрая Юлия Владимировна начала реставрацию разрушенных при коммунистах церквей. А если гас где-нибудь в сельском клубе свет посреди киносеанса, то достаточно было позвонить в штаб Тимошенко — свет тут же загорался…
Она уже давно научилась показывать кино.
Весть о доброй женщине из Днепропетровска разнеслась по соседним областям, и чуть ли не во всех селах Украины в эти дни граждане завидовали везучим бобринчанам, жалея, что счастливая возможность выбрать Юлию Тимошенко в украинский парламент досталась не им. Ну, а язвительные журналисты предлагали устраивать парламентские выборы ежемесячно, дабы раз и навсегда решить проблему с задолженностями по пенсиям и зарплатам.
Явка на выборы была огромна, а результаты голосования напоминали советские времена, когда избирателям в списке предлагался на выбор лишь один кандидат от нерушимого блока коммунистов и беспартийных. У Тимошенко формально имелись конкуренты. Но шансов у них не было.
Известный киевский журналист, подводя итоги 1996 года, с издевкой назвал Тимошенко «Политиком года». Он иронизировал, что триумфальное избрание открыло невиданные перспективы перед украинскими элитами: «Эта молодая симпатичная девушка является по сути могильщиком политической системы, да и политики как таковой вообще — нет смысла отныне иметь политические взгляды, или платформу, да и заниматься собственно политикой — достаточно иметь деньги».
Журналист остроумен, но едва ли справедлив.
Из 450 депутатов украинского парламента образца 1996 года мало кто мог похвастаться хоть какой-то серьезной политической программой. Аморфная, скандальная и шумно борющаяся за права абстрактного народа Верховная рада была избрана в 1994 году еще по советским законам, то есть не по партийным спискам, а по мажоритарным округам. В парламенте были фракции, за которыми однако не стояли никакие реальные политические партии. Депутаты, в основном, были чиновниками и предпринимателями, что в условиях постсоветского капитализма практически одно и то же. Фракции представляли интересы различных региональных или отраслевых кланов и яростно боролись между собой, а также с президентом и правительством за распределение и перераспределение бюджетных денег. Законодательное творчество при этом всегда отступало на второй план. Рада предыдущего созыва в своих бюджетных разборках не сумела даже принять новой Конституции независимой Украины и в конце концов решила оставить в силе Конституцию УССР 1978 года. Рада 1994 года, хотя новую Конституцию все-таки приняла, но так и не нашла времени для принятия ключевых для любого государства законов, вроде Гражданского, Уголовного, Земельного или Налогового кодексов.
Для многих депутатов поход в парламент был таким же бизнес-проектом, как и для Тимошенко. Одни пришли сюда, чтобы защитить заработанные деньги. Для других, тех, кто денег еще не заработал, парламент — лучший шанс для «первоначального накопления капитала». И почти для всех сине-желтый депутатский флажок на лацкане пиджака — страховка от любых превратностей судьбы.
Дикий постсоветский капитализм «приватизировал» самые разнообразные сферы жизни, подчинив их диким постсоветским рыночным законам. Много позже Тимошенко будет возмущаться тотальной коммерциализацией общественной жизни страны. «Могут ли средства массовой информации быть одновременно бизнесом? — задастся она вопросом в начале 2004 года. — И если да, то почему политические партии не являются бизнесом? Тогда можно и администрацию президента превратить в акционерное общество!» В том же интервью она назовет политическую власть и бизнес «сиамскими близнецами», возмущаясь патологичностью украинского общественного организма.
Но в 1996 году олигарх и новоиспеченный парламентарий Тимошенко еще увлеченно играет по общим правилам.
Ей неприятны издевательские комментарии журналистов насчет «политика года», похоронившего саму идею политики под горой зеленых купюр, но, в сущности, она должна радоваться подобным статьям, словно заказным и проплаченным. Новоиспеченному депутату на руку тот факт, что к ней относятся как к богатой «девушке», решившей со скуки поразвлечься парламентскими играми. Было бы хуже, если бы с ней сразу, разобравшись в ее намерениях и оценив по достоинству недюжинные таланты, начали драться по самым жестоким и привычным мужским правилам. Конечно, самолюбие страдает при чтении подобных текстов, но душа радуется. У нее есть время. Время для исполнения своих, до конца еще не осознанных, желаний.
Впрочем, парламент с его интригами и многоходовыми комбинациями тогда играл в ее жизни важную, но еще не главную роль. Парламент — это была инвестиция в будущее. Пока же великолепно проведенные выборы и новый статус депутата приносили ей массу неожиданных и, по большей части, весьма приятных сюрпризов.
На Рождество 1997 года Украинская православная церковь вручила Юлии Владимировне орден святой великомученицы Варвары. Злые языки, конечно, поговаривали, что награждена она лишь за умение без лишних мучений расставаться с деньгами; дескать, орден — это только плата за восстановленные перед выборами в Кировоградской области церкви. Надо сказать, ценность всех этих орденов весьма девальвировалась в постперестроечное время. Церковь раздавала их местному начальству, как некогда Брежнев раздаривал посты своим днепропетровским заединщикам. Да и мысль об индульгенции за былые олигархические грехи в связи с награждением Юлии Владимировны напрашивалась сама собой и приходила в голову не только острякам-злопыхателям.
Однако сама Юлия Владимировна к награде отнеслась всерьез и орденом своим чрезвычайно гордилась — депутат от Кировоградской области появлялась на всех официальных мероприятиях, прикрепив орден к лацкану черного пиджака от «Шанель». Никаких других драгоценностей, даже часов она не носила, зная за собой скверную привычку во время деловых переговоров снимать кольцо, часы, клипсы или браслет, крутить их в руках, а потом забывать на переговорном столе. При этом отнюдь не все партнеры по бизнесу, как, смеясь, рассказывала она журналистам, возвращали ей забытые драгоценности.
